Я с трудом сдерживался, но не хотел повредить Норе, которая взяла меня за руку, так что хранил молчание. А Мердок тем временем продолжал:

Итак, вы думали, что я хочу ее, потому что она прям такое совершенство?! О нет! На что мне дочь банкрота? Но я могу объяснить, почему хотел взять тебя. Так или иначе, кусок за куском, но я прибрал к рукам почти всю эту гору, остались лишь Поля Утесов. И оно-то мне и нужно для своих целей — эти двое знают почему, но поклялись не говорить, — он метнул мрачный взгляд на нас с Диком. — Но я все равно заполучу то, что хочу. Оно, может, и лучше, что не придется ради этого терпеть жену, которая шастает туда сюда и якшается с посторонними!

Я больше не в силах был сдерживаться; к моему облегчению, именно в этот момент Нора отпустила мою руку, как бы предоставив мне свободу. Я шагнул вперед и одним ударом в лицо повалил грязного негодяя на землю. Он быстро встал, физиономия его была покрыта кровью из разбитой губы, и в следующее мгновение он бросился на меня. Я сделал шаг в сторону и применил старый футбольный трюк, приняв его рывок согнутой в локте рукой поперек груди, и откинул назад, Мердок снова упал. Он поднялся в ярости, однако на этот раз его страсть была холодной — он остановился на расстоянии в несколько ярдов и сказал, вытирая с лица кровь:

Вы еще пожалеете, что ударили меня! Вы все пожалеете! Подождите. Придет мое время!

Я бросил в ответ:

Ждать? Да, я подожду. Только я подожду полицию, которая поставит зарвавшегося типа на место. И предупреждаю: следите за словами, когда осмеливаетесь говорить об этой даме! Я уже показал, что способен поставить на место, а в следующий раз — если таковой случится.

Мердок перебил меня:

Не сомневайтесь — будет и следующий раз, Богом клянусь, будет!

Я не стану больше марать о вас руки, — ответил я. — Я просто отправлю вас под арест за нападение и оскорбление.

Меня под арест? — он ухмыльнулся. — И за что же? Посмотрим еще, чем дело обернется. И вы полагаете, что сможете сделать из этой Норы Джойс порядочную женщину, коли женитесь на ней? Да вы на нее гляньте получше! Да на одни ее руки посмотреть — видно, что коровница и крестьянка, привыкла доить да в земле рыться. Мой бог! Дама!

Я хотел снова ударить его, но Нора положила ладонь мне на предплечье, так что гнев мой утих, и я произнес почти спокойно:

Не смейте говорить о людях, чью обувь вы недостойны чистить! Советую побыстрее заканчивать работу на Шлинанаэре, потому что не так далеко время, когда вам придется убраться отсюда подальше. Я не потерплю вашего присутствия здесь дольше, чем это необходимо.

Нора удивленно взглянула на меня и на него, Мердок попытался что-то сказать, но я решительно продолжал:

А что касается этих рук, — я бережно взял ладони Норы в свои, — возможно, настанет время, когда вы будете молиться о том, чтобы они подали вам помощь! Но — случится это или нет — учтите, не стоит без нужды попадаться на ее или моем пути. Пойдем, Нора, не будем загрязнять зрение и слух общением с этим негодяем!

И я повел ее вглубь комнаты. Уже развернувшись спиной к двери, я услышал, как Джойс сказал:

Послушай меня, Мердок: не смей и ногой ступать на мою землю. Иначе я обращусь к защите закона.

Дик счел необходимым добавить:

Имейте в виду, мистер Мердок, вы заключили со мной договор, согласно которому я должен исполнить обязанности, что бы вы ни предприняли на своей земле, но не более.

Мердок резко бросил ему:

Что до вас, я вас увольняю! Не смейте заходить на мой участок! Ваша помощь мне больше не требуется!

Отлично! — воскликнул Дик. — Мистер Джойс, вы свидетель: он отказался от моих услуг и расторг договор о работе. Отныне я совершенно свободен, — с этими словами Дик сошел с крыльца и обратился к Мердоку: — И, дорогой мистер Мердок, не будете ли вы так любезны теперь выдержать короткий поединок со мной здесь неподалеку? Просто раунд или два — посмотреть, кто из нас крепче? Уверен, это пойдет вам на пользу — и мне тоже! Я могу предположить, что вы боитесь проиграть. Но обещаю, что не будет никаких юридических последствий, если вы побьете меня. А если я вас побью, буду весьма рад. Давайте же! Всего один раунд, — он уже готов был снять пальто, но Джойс остановил его.

Нет, мистер Сатерленд, только не здесь. И позвольте предостеречь вас, поскольку вы молоды, намного моложе меня: сдержите свой гнев. Однажды я ударил этого человека, и мне пришлось серьезно пожалеть об этом. Не стоит с ним связываться, — Джойс заметил сомнение на лице Дика и добавил: — Если взрослый человек в гневе наносит удар другому, это дело серьезное. Артур ударил его не за себя, он защищал честь будущей жены, за это его никто не осудит. — На этих словах Нора сжала мою руку в волнении. — Но я своим ударом по горячности причинил ущерб только себе и своим близким. Никогда не бейте в порыве гнева, разве что вам придется вступиться за любимых!

Дик посмотрел в глаза Джойсу и сказал:

Вы совершенно правы, мистер Джойс, боюсь, я действовал по-детски. Все так! А вы, Мердок, убирайтесь! Ваше присутствие, кажется, заражает безумием людей, которые достойнее вас. Мистер Джойс, простите меня! Обещаю, что я запомню ваш добрый урок.

Они оба зашли в дом, мы с Норой смотрели в окно, как Мердок удаляется и выходит за ворота. Наконец все мы заняли прежние места у камина. Нора инстинктивно спрятала руки, словно стыдилась их, — слова этого мерзавца уязвили ее, я зубами заскрипел от досады и беспомощности. Однако, заметив мой взгляд, она слегка покраснела и положила руку мне на колено; в отсветах огня лицо ее было особенно прекрасным и одухотворенным. Я поднес ее руку к губам, поцеловал и тихо проговорил:

Нора! Я думаю, что могу сказать кое-что в присутствии твоего отца и моего давнего друга. Твоя рука — самая красивая на свете, — я снова поцеловал ее, — и она мне в тысячу раз дороже оттого, что может сделать и делала честную работу. Я лишь надеюсь, что в течение всей своей жизни смогу быть достойным тебя.

Я хотел снова поцеловать ее руку, но Нора мягко отобрала ее. Затем она чуть передвинула стул и села ближе ко мне.

Тебе нечего стесняться, дочка, — сказал Джойс. — А он сегодня принял удар на себя и заслужил твою благодарность.

Нора улыбнулась отцу, а потом положила голову мне на плечо. Так мы сидели, курили и разговаривали в течение часа или дольше. Потом мы с Диком переглянулись и разом встали. Нора с нежностью смотрела на меня, когда мы стали прощаться. Заметив это, ее отец сказал:

Пойдем, дочка! Если ты не устала, давай проводим их до трактира и дороги в поселок.

Она радостно улыбнулась, кивнула и торопливо набросила на голову платок. Мы вышли вчетвером, Нора взяла за руки меня и отца, а когда тропинка стала узкой, Джойс прошел вперед и заговорил с Диком, предоставив нам двоим возможность остаться почти наедине. Неудивительно, что вскоре мы немного отстали, заговорили шепотом, а когда поворот тропы скрывал нас от спутников густыми кустами и сгущающимися тенями, целовались украдкой. На открытом пространстве перед трактиром нас ждал Энди. Он сделал вид, что заметил только Дика и Джойса, и нарочито бодро приветствовал их: