Эцио смотрел, как Катерина деловито отдает распоряжения своим помощницам. Ему вспоминались давние дни, проведенные с нею в Форли. Вспоминалась недавняя встреча в Монтериджони. Тогда он думал, что они воссоединились. Увы! Братство ассасинов забрало у него жизнь, оставив лишь одиночество.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, – сказал Эцио.

– Ты знаешь, что я должна уехать.

– Попроси своих помощниц уйти.

– Мне надо торопиться.

– Пусть уйдут. Я не отниму много времени.

Катерина исполнила его просьбу но с демонстративной неохотой. Помощницам она сказала:

– Заметьте время по водяным часам и через пять минут возвращайтесь.

Когда они остались наедине, Эцио не знал, с чего начать.

– Ну? – Ее голос немного смягчился. В глазах читалось беспокойство, хотя причину этого беспокойства Эцио не знал.

– Я… я тебя спас, – сказал он, понимая всю глупость своих слов.

– Да, и я тебе благодарна. Но не ты ли сказал своим соратникам, по какой причине ты это сделал? Я для вас – полезная союзница. Даже без Форли.

– Мы вернем Форли.

– И тогда я туда вернусь.

Эцио снова молчал. На сердце у него было совсем пусто.

Катерина подошла к нему и положила руки на плечи.

– Эцио, ты ведь сам все понимаешь. Без Форли я никому не нужна. Если я сейчас уезжаю, то лишь затем, чтобы быть в безопасности, рядом с моими детьми. Ты же хотел, чтобы мне ничего не угрожало?

– Да.

– В таком случае…

– Я спасал тебя не только из-за твоей ценности для дела братства.

Теперь замолчала Катерина.

– Я это сделал, потому что…

– Эцио, не произноси таких слов.

– Почему?

– Потому что я не смогу ответить тебе тем же.

Никакое оружие не нанесло бы ему более глубокой раны, чем эти слова.

– Значит, я был для тебя только… средством для достижения цели?

– Резко сказано.

– А какие другие слова ты хотела бы от меня услышать?

– Я уже пробовала тебе объяснить.

– Ты безжалостная женщина.

– Я женщина, у которой есть дело и долг.

– Значит, годится все, что служит твоему делу.

– Я уже пробовала тебе это объяснить, – повторила Катерина. – Ты должен это принять.

Катерина убрала руки с его плеч. Эцио видел, что мыслями она уже в пути. Похоже, ей не терпелось уехать.

У Эцио мелькнула шальная мысль: «К черту братство! Я знаю, чего хочу. Почему я не могу хоть немного пожить для себя?»

– Я поеду с тобой, – сказал он.

Катерина повернулась к нему. Ее глаза не улыбались.

– Послушай меня, Эцио. Возможно, ты сейчас делаешь выбор, но ты опоздал. Быть может, и я опоздала. Ты предводитель ассасинов. Не бросай работу, которую начал. Огромную работу по восстановлению братства после кошмара в Монтериджони. Без тебя все снова распадется на куски. Кто тогда нас спасет?

– По сути, я никогда не был тебе нужен.

Он смотрел на нее. Катерина телом была здесь, но мысли ее явно витали где-то далеко. А было ли вообще такое время, когда она находилась рядом с ним? Этого он не знал. Возможно, это время было лишь в его воображении. Эцио вдруг почувствовал, что смотрит на труп любви. Он отказывался в это верить. Но смерть есть смерть, и, как всегда, ему не оставалось ничего иного, как свыкнуться с реальностью.

В дверь постучали.

– Входите, – сказала Катерина вернувшимся помощницам.

Эцио молча оставил их продолжать сборы.

Наутро он сначала решил не провожать Катерину но потом передумал. Утро выдалось холодным. Эцио шел к окраинному кварталу освобожденному от власти Борджиа. Там на небольшой площади стояли оседланные лошади, нетерпеливо перебирая ногами. Эцио до последнего не оставляла слабая надежда: вдруг она передумает? Она по-доброму (как когда-то) посмотрела на него. Он подумал, что справился бы лучше со своими чувствами без этой доброты. Она походила на унижение.

– Удачи, герцогиня, и… прощай, – только и мог сказать Эцио.

– Будем надеяться, что мы прощаемся не навсегда.

– Боюсь, это напрасные надежды.

Катерина еще раз взглянула на него:

– В таком случае – и тебе удачи, мой принц, и – Vittoria agli Assassini![76]

Катерина забралась в седло, развернула лошадь и, даже не оглянувшись, галопом понеслась впереди сопровождающих. На север, прочь из Рима и из его жизни. Эцио провожал их глазами, одинокий мужчина средних лет, которому любовь давала последний шанс, а он этот шанс упустил.

– Vittoria agli Assassini, – прошептал Эцио и, повернувшись, зашагал обратно в направлении еще не проснувшегося города.

Скорое возвращение Чезаре заставило Эцио забыть свои личные горести и заняться делом, на которое его подвигла судьба. Чтобы лишить Чезаре денег, нужно было перво-наперво найти и вывести из игры его казначея. Имя этого человека никто не знал. Была лишь маленькая зацепка – высокопоставленный посетитель «Цветущей розы».

– Чего тебе? – угрюмо спросила Клаудия.

Чувствовалось, она совсем не рада была видеть брата.

– На встрече ты говорила об одном сенаторе.

– Говорила. И что?

– Ты сказала, что он задолжал казначею, который снабжает деньгами Чезаре. Он здесь?

Клаудия пожала плечами:

– У тебя больше шансов найти его на Campidoglio[77]. Надеюсь, там тебе моя помощь не понадобится?

– Как он выглядит?

– Дай-ка подумать. Как… обычный человек.

– Сестра, не играй со мной в эти игры.

Клаудия немного смягчилась:

– Ему лет шестьдесят. Сухощавый, вид обеспокоенный, чисто выбрит, седые волосы. Ростом с тебя или чуть ниже. Зовут Эгидио Троке. От него так и веет унынием. Но он жутко упрямый. К нему так просто не подступишься.

– Спасибо. – Эцио посмотрел на сестру тяжелым взглядом. – Я собираюсь выследить и убить этого казначея. У меня есть смутные догадки насчет его личности. Осталось узнать, где он живет. Возможно, сенатор приведет меня к нему.

– У казначея надежная охрана. В его положении ты бы тоже обзавелся такой.

– Думаешь, мое положение как-то отличается от его?