— Господин, степняки вторглись огромной ордой!

Владетель взял бокал, задумчиво посмотрел на просвет и сделал крошечный глоток. Покатал вино на языке и проглотил.

— Прискорбно и очень не вовремя. Хотя, не так страшно. Пусть крестьяне сжигают деревни на их пути и отравляют колодцы. Весь провиант свозить в крепости.

— Г-господин… — выдохнул гонец. — Их ведёт наследная императрица!

— Что?

— Она повелела истреблять всех не подчинившихся и уже сожгла один форт, казним половину гарнизона!

— Хм… хорошо, иди на кухню, пусть тебя накормят.

Гонец с натугой поднялся, поклонился, едва не упав лицом вниз. Вышел и двое стражников закрыли дверь. Владыка пригубил вино, покачал бокал наблюдая за рубиновой жидкостью, доходящей до края. Один из советников поднял голову и осторожно спросил:

— Господин, собирать войско?

— А? Нет, не надо. Пожалуй, я могу воспользоваться ситуацией. Девочка решила выступить против заговора и, скорее всего, её ждёт крах, но… если ей немного помочь… Кто знает? Собери малый отряд и бессмертных, мы выдвигаемся навстречу.

* * *

Второй форт встретил армию распахнутыми воротами. Командующий преклонил колено перед конём Луиджины и принёс клятву верности истинной правительнице. Дворф интендант пригнал телегу даров, в виде десятой доли припасов крепости. Дует холодный ветер, пропитанный влагой, с запада накатывает бугристый вал туч. Флаг империи развевается на флагштоке.

Луиджина благосклонно приняла клятву и махнула рукой, приказывая разбить малый лагерь под стенами форта. Нужно переждать бурю. Орландо спрыгнул и повёл коня за повод, следуя за улыбающимся командующим. Со стен на него взирают бледные лица эльфов, орков и дворфов. На каждом отпечатался ужас, медленно переходящий в облегчение.

Во дворе горой навалено оружие: луки, стрелы, лёгкие мечи и копья. Орландо прошёл мимо, глядя на чернеющее небо. По сердцу скребёт ржавый нож тревоги. Слишком хорошо идут дела.

Коня оставили в отдельном стойле и Луиджина под ручку с отцом вошла в главное здание. Командующий предоставил свою комнату, а сам отправился в казарму. За дверью встал Аэнлан и Жизель, первый охранять, а вторая дожидаться мужа.

Орландо опустился на кровать и сгорбился, уперев локти в колени. Луиджина прогуливается вдоль стен, разглядывая картины, шкафы с книгами и развешенное оружие.

— Скажи, милая, у тебя нет плохого предчувствия? — Спросил Орландо, наблюдая за дочкой.

— Постоянно. — Вздохнула эльфийка и смахнула прядь волос, зацепившуюся за ухо. — Но это просто иррациональный страх неудачи.

— А вот мне кажется, будто топор занесли над головой. Не люблю, когда всё гладко.

— Ну… я могу закатить истерику, упасть на пол и колотить ногами требуя… не знаю… клубники? Тебе станет легче?

Орландо улыбнулся и покачал головой. Поднявшись, подошёл к дочке и наклонившись чмокнул в макушку, потрепал по волосам.

— Нет конечно, прости старика, зря нагнетаю. Всё будет хорошо.

— Да, у нас всё получится!

Маён сидит в карете с зашторенными окнами, через узкую щёлочку открывается вид на лагерь степняков. Особняком стоит отряд горных эльфов. Посол запустила ладонь в вырез платья и извлекла ониксовый амулет. Древний резчик запечатлел лицо женщины, обрамлённое пышной гривой волос. За века черты лица подзатёрлись, но всё ещё угадываются. Маён сдавила амулет, зажмурилась и провела большим пальцем. Точно так же, как это делал отец, дед и прадед, а до них остальные предки. Госпожа Тьмы, та чьё имя нельзя называть, указала на этого странного человека с проклятого острова.

Лишь бы это было правдой…

Десять тысяч лет ожидания и именно ей, Маён, выпало наблюдать за свершением мести? Оникс нагрелся, палец скользит легче. Госпожа Тьмы никогда не отвечает напрямую, только смутные образы во снах. Она не может привлекать внимание богов, ведь это повредит Плану. Однако, она почувствует зов через амулет.

Маён зажмурилась до световых пятен и кругов перед глазами. На мгновение показалось, что древний амулет треснет в хватке или сломается большой палец. Она просто хочет знать, сделана ли её часть? Сеть агентов по всей Империи, армия Вакта, готовая выступить по слову короля и… умереть в боях, давая шанс девчонке и Орландо завершить План… План, о котором они даже не подозревают. Сейчас все торговцы вактийцы распространяют жуткие слухи, нагнетая панику и вынуждая имперцев трепетать от ужаса. Державу сотрясают судороги, но она ещё жива, последний удар обязан стать решающим. Империя обязана пасть, а эльфы никогда не обретут былое могущество и власть над человечеством.

Посол глубоко вдохнула носом, заперла дыхание и с неохотой спрятала амулет под платьем. Откинулась на диванчике медленно выдыхая. Лишь бы Госпожа услышала!

* * *

Луиджина развернула свиток, подаренный Маён, оставшись одна в комнате, за последние дни успела прочесть несколько раз, а некоторые куски текста заучить. Но в затылке свербит мерзкое чувство, что упускает нечто важное, не замечает очевидного.

Узкие строчки текста жмутся друг к дружке, собираются в объёмные абзацы, а за переплетением букв прячется детальная информация. О расположении войск Империи, торговых путях, путях снабжения и складах. Даже сколько провианта запасено в отдельных крепостях. Отдельно идут описания тайных троп и секретных проходов в самых чудовищных и важных цитаделях. В тексте угадывается работа не одного месяца или даже года. Многим крепостям тысячи лет, забыты даже имена строителей и архитекторов, но Вакт запомнил каждый ход.

— Как же долго вы готовились? — Пробормотала Императрица, откидывая волосы за спину. — Как же сильна ваша ненависть?

Голову заполнил насмешливый голос Жизель:

— Сотни тысяч имён и каждый ребёнок зачитывает их…

Плечи осыпало морозом осознания. Имена, люди не могли запомнить всех, только важных или отличившихся героев! Сотни тысяч героев погибших в войне с эльфами! Ведь на каждого мёртвого героя приходятся тысячи безвестных, чьих имён просто не знали… Воображение нарисовало разрушенные города и горы черепов на площадях, а на вершине самой высокой сидит Морлэн. Руки Бессмертного по плечи в крови, два клинка пропитались насквозь. Безумный взгляд, полный демонического экстаза устремлён вдаль, а рот кривится в безумном хохоте.

Девочка мотнула головой, прогоняя видение.

— Сотни миллионов убитых… безумие… да, теперь я понимаю причину такой упёртости.

Торопливо свернула свиток и спрятала в шкатулку, плюхнулась на кровать, силясь очистить мысли, но жуткое видение врезалось в сознание. Луиджина накрыла лицо подушкой и закусила нижнюю губу.

* * *

Утром её разбудил походный рожок снаружи и стук в дверь.