напротив. Думаю, это был первый раз в моей жизни, когда секс был не приоритетом, а чем-то, что полностью отошло на второй план, чтобы освободить место для всего остального.

Мы вошли в воду, освещенные одним только лунным светом. Я видел, как Никки полностью погрузилась в воду и снова всплыла на поверхность. Вода едва прикрывала ее грудь, настолько, что мне были видны только очертания ее сосков. Это придавало образу ее наготы таинственный оттенок и только усиливало мое желание обладать ею.

Я тоже погрузился в океан и почувствовал легкое головокружение. Мы были вдали от цивилизации, на пляже, который был скрыт от посторонних глаз, посреди ночи. Если с нами что-то случится, никто никогда не узнает, чем мы занимались. Это добавляло вечеру фантастический оттенок, который трудно игнорировать. Я чувствовал себя так, словно мы были окутаны чарами, которые могли разрушить только мы сами. Но зачем разрушать их, если это заставляло меня чувствовать себя таким живым?

– Иди сюда, – попросил ее я, когда увидел, что она отошла слишком далеко.

Мне не хотелось, чтобы Никки отдалялась от меня, потребность защищать ее возрастала с каждой минутой, проведенной с ней. Никки подошла ближе и положила руки мне на плечи. Я прижал ее к себе и заставил обхватить бедра ногами.

Я вздрогнул, почувствовав ее обнаженное тело прижатым к своему животу. Мои руки на автомате опустились, я схватил ее за задницу и прижал к себе. Никки посмотрела мне в глаза, и мне удалось выдержать ее взгляд, потому что я не осмеливался смотреть куда-либо еще. Никки хотела двигаться медленно… Она четко и ясно дала мне это понять.

Прежде чем мне выпала возможность спросить ее, как далеко она позволит мне зайти, Никки наклонилась ко мне и прижалась своими губами к моим. Я крепко обнял ее и позволил ей поцеловать меня. Это был первый раз, когда она взяла инициативу в свои руки. Я был очарован ее застенчивостью, но в то же время ее очевидной потребностью в большем. Наше дыхание участилось. С другой стороны, море было спокойным, и можно было даже услышать сумасшедший ритм сердца моей спутницы, которое билось в том же темпе, что и мое.

Я не знал, что произойдет, если зайти дальше, но это было больше невозможно выносить. Сначала я медленно гладил ее, чтобы посмотреть, не остановит ли она меня. Поскольку я увидел, что Никки этого не делает, то позволил своим рукам ласкать ее так, как мне хотелось с первой минуты, как впервые увидел ее.

Я откинул ее волосы, дав им упасть ей на спину, после чего провел рукой, опускаясь поглаживаниями от ее щеки, пока не добрался до груди. Я позволил себе понаблюдать за ее сосками, которые затвердели от моего прикосновения. Другой рукой я все еще крепко держал Никки за талию, но мне это никак не мешало. Дотронувшись до ее левой груди, я заметил, что реакция правой не заставила себя долго ждать. Я осторожно погладил ее ореол большим пальцем и затем накрыл ладонью ее грудь. Переведя на девушку взгляд, увидел, что ей трудно сохранять спокойствие, ее остекленевшие глаза были прикованы к моим.

– Тебя когда-нибудь так ласкали?

Никки медленно покачала головой. Я снова прикоснулся большим пальцем к ее соску, и, не отводя от нее глаз, осторожно ущипнул, чтобы посмотреть, как она отреагирует. Николь закрыла глаза в экстазе.

– Посмотри на меня, – потребовал я, зная, что мягкость моего голоса исчезла, уступив место похоти.

Она так и сделала, и я почувствовал, как мой член дернулся при виде того, как девушка почти сразу же подчинилась мне.

– Хочу прикоснуться к тебе, – это больше прозвучало как просьба. – Ты позволишь мне это сделать?

Никки учащенно дышала, ее тело нуждалось во мне, и в глубине души она это знала. Я видел, как она замешкалась, и почувствовал, что умру, если она скажет «нет». Мне нужно было почувствовать ее кожу, мне нужно было заставить ее дрожать. Наконец она медленно кивнула, давая понять, что за этим решением стоит гораздо большее, нежели желание насладиться мной.

И я это понял.

Нужно было помнить и никогда не забывать о том, что мы из совершенно разных миров и что то, что было нормальным и обыденным для меня, не являлось таковым для нее, как и наоборот.

Я снова поцеловал ее, она обвила мою шею, а мои руки поднялись по ее обнаженной спине. Мне хотелось услышать, как она стонет… Хотелось заставить ее почувствовать спектр разных эмоций.

Дотронувшись до затылка, я зарылся пальцами в ее волосы, в то время как вторая моя рука неспешно снова спустилась вниз. На этот раз я погладил другую ее грудь, прижимая ее к своей ладони. Я обеими руками схватил девушку за талию и поднимал до тех пор, пока она не вышла из воды, и ее грудь оказалась на уровне моего рта. Я попробовал сначала одну, а затем другую. У Никки была красивая грудь, круглая и упругая, и мне безумно понравилось ее облизывать.

Никки откинула голову назад, и я продолжил целовать ее, лаская языком ее соски, посасывая и покусывая, пока у меня не возникла потребность перейти на следующий уровень. На секунду мне захотелось вытащить ее из воды, уложить на песок и отдаться своим самым плотским желаниям.

Похоть убеждала меня проскользнуть между ее ног, чтобы полностью ощутить ее вкус, но это было бы неудобно сделать без полотенца, на которое можно было бы лечь. Помимо всего прочего, я знал, что она не будет чувствовать себя такой уязвимой, находясь вот так, под водой, и будучи освещенной одними лишь звездами. Мне также не хотелось разрушать те чары, под которыми мы находились.

Я слегка опустил ее, пока ее грудь снова почти полностью не погрузилась в воду, и позволил своей руке проскользнуть между нами, пока не добрался до ее промежности. Я закрыл глаза, когда мои пальцы достигли ее входа и почти без каких-либо усилий вошли внутрь, чему способствовало ее явное возбуждение. Меня так возбудило то, что девушка такая мокрая… Она была влажной от меня и моих прикосновений.

Никки, опираясь на мои плечи, слегка напряглась, когда мои пальцы полностью проникли внутрь. Я начал двигать ими; когда она срывающимся голосом шептала мое имя, пока я ставил ее в позу, которая позволяла мне двигаться быстрее. Затем она прислонилась спиной к моей груди, и я почувствовал, как ее задница прижалась к моему эрегированному члену, пока продолжал проникать в нее пальцами.