Еще летом 1298 г. и король Франции, и папа убеждали Эдуарда освободить Бэллиола и прекратить нападения на Шотландию. Под их давлением Эдуард год спустя передал своего пленника папскому легату. В конце июня 1299 г. Бонифаций обратился к королю Англии и архиепископу Кентербери с гневным осуждением английских вторжений в страну, якобы подвластную Риму, и повелением, чтобы англо-шотландский спор был вынесен на окончательное решение его курии.

В июле 1300 г. Эдуард I напал на Гэллоуэй. Он взял важный замок Кэрлаверок и с негодованием отверг условия мира (реставрация Бэллиола и выкуп шотландскими магнатами земель, отнятых у них в Англии), когда ему вручили папскую буллу «Scimus fili» от 27 июня 1299 г. Вряд ли случайно, что она вышла в свет за день до утверждения в сане шотландского епископа Дэвида Морейского. Ее текст гласил: «Мы ни в коей мере не сомневаемся, …что с древних времен Королевство Шотландия полноправно принадлежало и, как известно, принадлежит доныне [Римской] Церкви и что, как мы понимаем, оное не было и не является феодально (feudale) подвластным ни предкам твоим, ни тебе». Все обещания шотландцев король Англии исторг «силой и страхом», поэтому он немедля должен представить Апостольскому Престолу свои доказательства. Как следствие, Эдуард принужден был не только увести назад свою армию, но и пойти на перемирие до мая 1301 г.

В 1301 г. миссия искушенного шотландского легиста Бальдреда Биссета в Рим была настолько удачной, что Эдуард проиграл «словесную войну». Джон Бэллиол был формально освобожден папой и поселился в своем родовом поместье в Пикардии. Как явствует из папских документов, в пределах года он превратился из «так называемого короля» в «сиятельного короля Шотландии». Филипп IV также признавал его таковым. Анонимный корреспондент предостерегал Эдуарда I: «Кое-кто полагает, будто король Франции пришлет его [Бэллиола] в Шотландию с великим войском как можно скорее». Узнав об этом, Эдуард приостановил новую шотландскую кампанию и согласился на переговоры. Перед Рождеством в Аньер-сюр-Уаз было заключено англо-французское перемирие на одиннадцать месяцев с участием шотландцев. В частности, Эдуард обязался передать французам все бурги и земли, недавно захваченные им в Шотландии.

Восстановление Джона Бэллиола на троне казалось делом завтрашнего дня. Государственные акты словно исходили от него непосредственно, датировались по годам правления с 1292 г. и лишь заверялись Хранителями, состав которых изменился. Еще с Великой Тяжбы отношения Брюса, графа Кэррика, и Комина-младшего были неприязненными, и в качестве посредника к ним присоединился епископ Сент-Эндрюс. Вначале 1301 г. вместо них был назначен, возможно, по указанию Бэллиола, единственный Хранитель — Джон Соуле. Этот барон не раз участвовал в миссиях во Францию, и именно он направил Биссета в Рим. Соуле благоразумно уклонялся от встречи с главными силами англичан, но не оставлял их в покое. В июне 1302 г. шотландцы предприняли налет на Эдинбург, а затем овладели укреплением в Селкерке, которое только что возвел неприятель. Эдуард I так и не сумел создать в Шотландии надежную оккупационную систему из крепостей, подобную валлийской.

Двадцать четвертого февраля 1303 г. шотландцы взяли верх в самом крупном столкновении после Фолкерка, когда конница Джона Комина и Саймона Фрэйзера, покрыв за ночь 25 миль, подстерегла и разбила при Рослине сильный отряд английского наместника Сигрейва. Но к тому времени положение шотландцев круто изменилось к худшему.Тысяча триста второй год принес события, которые пагубно отразились на патриотическом движении в Шотландии. Сначала Роберт Брюс, граф Кэррик, замирился с Эдуардом I. Почти пять лет Брюс противился королю Англии, и мотивы его поступка не очень ясны. Они могли быть как личными (неприязнь к Комину и женитьба на Элизабет де Бург, дочери верного сторонника Эдуарда — графа Ольстера), так и политическими (нежелание драться за Бэллиола и боязнь утратить свои земли по возвращении короля Джона).

Одиннадцатого июля французы уронили свой престиж в «битве Золотых шпор» при Куртрэ — к радости Бонифация VIII, который рассорился с королем Франции. Теперь им обоим стало не до шотландцев. Более того, папа склонился на сторону Эдуарда, упрекнув шотландских прелатов в разжигании войны: «в особенности “камнем преткновения” был епископ Глазго, нарушивший клятву верности возлюбленному королю Англии». Последней каплей стало письмо Бэллиола от 23 ноября, где он предоставил Филиппу IV полную свободу на переговорах с англичанами. Фактически это означало повторное отречение от престола и расторжение франко-шотландского союза.

Осенью 1302 г. из Шотландии в Париж отправилась более внушительная делегация, чем когда-либо. В нее вошли Хранитель Соуле, граф Бахан, Джеймс Стюарт, епископы Сент-Эндрюс и Данкелд (живший во Франции уже семь лет). Напрасно: 20 мая 1303 г. был согласован франко-английский мир, не содержавший ни слова о Шотландии. Сообщая об этом, послы убеждали своих соотечественников не отчаиваться: «Защищайтесь мужественно и сплоченно… Если вы всегда вершили смелые дела, вершите более смелые ныне… И если бы вы знали, сколь возросла ваша слава повсюду вследствие недавнего боя с англичанами [при Рослине], вы бы возрадовались». Тогда же епископ Лэмбертон письменно увещал Уильяма Уоллеса, чтобы он «изо всех сил давал помощь и совет Общине Королевства Шотландии, как прежде, и вел войну против короля Эдуарда, и как раньше нападал на него и его людей, как только он [Уоллес] умел и мог делать сие». Подчиненные Лэмбертона получили указание снабжать Уоллеса припасами.

Впервые Эдуард мог иметь дело с противником один на один, без оглядки на папу и французского короля и не опасаясь реставрации Бэллиола, который сошел со сцены, хотя и прожил еще десять лет. Сразу по заключении мира король Англии двинулся на север из Роксборо вдоль восточного побережья. Восемнадцатого июня он вошел в Перт и, как и в 1296 г., глубоко проник в северную Шотландию, где с тех пор не бывало англичан. кое-где он встретил отчаянное сопротивление: город Брихин сковал его силы на две недели и сдался лишь когда его кастелян Томас Мол погиб на стенах, а Эдуард распорядился подвезти осадную технику и сорвать свинцовую кровлю с городского собора. Примеру Брихина последовали замки Архарт и Кромарти.

Шотландская полевая армия бездействовала, лишившись полководцев. Многие магнаты находились во Франции, а остальным Эдуард предложил «мягкие» условия, принятые Комином и другими баронами зимой 1303–1304 г. На них налагалась ссылка (до трех лет в случае епископа Глазго — «из-за великих зол, им причиненных»), но с сохранением шотландских земель и возможностью выкупа английских. Хранитель Соуле не принял таких условий, выбрав изгнание во Францию.

Стирлингский замок еще держался. Командир гарнизона Уильям Олифант просил у короля Англии позволения послать гонца к Соулсу, чтобы узнать, надлежит ли обороняться долее. Получив отказ, Олифант заявил, что будет биться до последнего «во имя Льва» (намек на герб Шотландии). Лишь после трехмесячного обстрела из четырнадцати осадных машин стяг со львом был опущен 20 июля 1304 г.

С падением Стирлинга борьбу продолжал один Уоллес. В сентябре его небольшой отряд был разбит у реки Эрн, хотя сам он оставался неуловим. Наконец, 3 августа 1305 г. шотландский барон Джон Ментит выдал Уоллеса англичанам. На суде в Лондоне его обвинили во многих преступлениях, в том числе в созыве шотландского парламента, издании государственных актов и поддержке союза с Францией. Обвиняемый признал все, кроме измены: он никогда не присягал Эдуарду I. Двадцать третьего августа его издевательски увенчали лаврами и предали мучительной казни. Голова Уоллеса — «шотландца, рожденного в Шотландии», как гласил приговор, была водружена на лондонском мосту, а части тела разосланы по городам его родины. В сентябре 1305 г. Уэстминстерский парламент утвердил ордонанс «О спокойствии Шотландской земли», который вернул страну к положению 1296 г. Все надо было начинать заново.