Перехватив клинок на манер японской школы «ослепи крота зеркалом своего меча», быстро приблизился к генералу в руке которого огненный меч больше походил на прогоревшие угольки мангала.

— Шазам!

И тот, кто скажет мне, дескать не эпично, когда старый засранец вылетает из сапог, отбросив в одну сторону свое оружие, в другую устремляется его чувство собственного достоинства и матерится хуже портового грузчика — тот никогда не всаживал молнию в покрытого с ног до головы металлическим доспехом союзного генерала.

— А, так вот почему на сварку смотреть не советуют, — пробормотал я, стараясь проморгать «зайчики» в глазах.

— Победа присуждается капитану Смелому! — голос распорядителя звучал бодро и даже возбужденно.

Единственное, что не радовало — это овации толпы и рукоплещущая мне принцесса.

Слабое утешение — известие о начислении двух сотен очков злодейства, потому как по одному убийственному взгляду, поджатым губкам и сжатым кулачонкам я понял кто из всех очевидцев недоволен моей победой.

— Поздравляю, капитан, — мне кажется, или голос лольки звучит довольно? — Ты доказал, что умеешь пулять молнии не только в беззащитных животных.

— Погоди-ка! — возмутился я. — Разве только что я не шелудивого пса отделал? И вообще, — я посмотрел в сторону главы королевства. — Принцесса Отсоси… эм… Сасси, — хм… никакого начисления очков?! Я так не играю! — Давайте я сразу рассчитаюсь за оскорбления, нанесенные генералу сейчас же?

Толпа, замерев на мгновение, взорвалась овациями.

Похоже местного стратега так любят, что едва ли не каждый второй (не считая первого) мечтает пожать ему горло.

— Капитан, я не против, — когда овации зрителей унялись, принцесса с своей кукольной внешностью и милым голоском посмотрела в сторону едва стоящего на ногах стратега. — Генерал Триплескар, монаршим решением назначаю по одной дуэли за каждое нанесенное вам оскорбление. По всем правилам — до смерти, с отчуждением имущества и…

Осоловевший взгляд генерала, чьи волосы торчали из головы словно он только что поковырялся металлической вилкой в электрощитке, лишь через пару минут сошелся на фигуре принцесса.

Последняя, судя по всему тоже любила генерала тем самым светлым чувством, с которым желают сдохнуть в самой вонючей канализации.

— П-принцесса, — пошатываясь, генерал вышел на центр арены (и только тут я сообразил, что она в диаметре то метров тридцать, не более, да еще правильной формы). — Я… Я…

— Якорь от буя.

«Идет начисление…»

— Принцесса, он опять! — взъярился генерал.

— Да, — правительница Михольда с минетным именем озадаченно покачала головой. — Наемник, оскорбляющий аристократа. Генерал, как я уже сказала, вы в праве провести сатисфакцию здесь и сейчас. Учитывая, что он оскорбил вас… два? Три раза?

— Девяносто четыре, — улыбнулся я, видя как краснолицый превращает свой образ во флаг капитуляции.

— Девяносто четыре, — кажется, даже принцесса прониклась мой кровожадностью. — Законы Предков требуют за каждое оскорбление дуэль. Так как их предстоит немало и все они должны быть публичными во избежания подлости со стороны противника аристократа, то вы, генерал, должны начать прямо сейчас, если хотите успеть до момента, когда Армия Монстров будет штурмовать наши стены. И, раз уж я разрешила дуэль до смерти, то и ограничений на оружие и доспехи не будет…

Хм…

Дуэльных правил я не читал, но что-то мне подсказывает, что там должна быть оговорка про принесение извинений и прочее, прочее.

Иначе б аристократы повырезали друг дружку начисто.

Впрочем, расчет строится больше на то, что генерал выдохся.

И, даже если ему сейчас принесут какие-нибудь артефакты вроде тактического ядерного заряда, в своей броне я ему голову оторву голыми руками.

Кстати о головах!

— Я тебе башку отрежу и отдам детворе в футбол играть.

Поскольку мы с генералом стояли рядом друг с другом, то даже шепота было достаточно для того, чтобы он меня слышал.

— А твое мертвое тело отдам монстрам и расскажу, что ты перед смертью хвастался, что шатал прямую кишку их матерей, — продолжал нагнетать я, понимая, что мужик, который только что одну-то дуэль не смог реализовать девяносто четыре точно не осилит.

Мне будет достаточно одного удобного момента, чтобы закончить его бренное существование.

— После чего буду пировать в твоем замке, распоряжаться всеми твоими сокровищами, а после того…

— Я не могу спасовать! — в его голосе звучала растерянность. — Я… я аристократ! А ты — вшивый наемник!

Лед тронулся, шахта прокладывается, море выходит из берегов, а мы стрижем лохов.

— Именно, — принцесска явно небезосновательно затягивала свою речь, в красках описывая какое кровавое побоище предлагает нам устроить.

Да еще с таким лихорадочным блеском в глазах это делала, что я начал ее побаиваться.

Все ли нормально у этой мадмуазельки с головой, тараканчики не балуются просмотром хоррор-фильмов на ночь?

С другой стороны, мне кажется, что она специально нагнетает жути, чтобы бравый трусливый генеральчик пошел на попятную.

— И у меня к тебе вопрос, — ехидным шепотом поинтересовался ягенерала. — Во сколько ты оцениваешь свою жизнь, генерал?

— Т-ты хочешь откупиться? — произнес он с явным облегчением.

— Пусть я и не знаю всех местных правил, — да и класть мне на них — половину очков до Т-пилы я уже набрал, и даже если этот старикашка не согласится, то в следующем бою я его буду так унижать, что моя родная решательница всех проблем сама придет ко мне в руки. — Но что-то мне подсказывает, что, если я принесу тебе извинения, то это избавит нас от необходимости тратить время и очищать арену от твоих кишок, не так ли?

— Одних извинений будет недостаточно, мерзкий…

Старикан медленно восстанавливался, а потому стал чувствовать себя чуточку увереннее.

Ровно до того момента, как не увидел подкатываемую к краю арены на деревянном манекене мою броню.

И лольку, заботливо протирающую N-9.

Судя по всему, Дари уже успела языком растрепать во что превратился орк после одного выстрела, потому что старикашка побледнел.

«Идет начисление нереально большого количества очков злодеяний!»

Хм… А не так-то и много осталось до заветного оружия!

— Старикан, ты ходишь по охуенно тонкому льду, — предупредил я его заговорщицким тоном. — И, если тебе не хочется мертвыми глазами наблюдать как орки трахают твое обезглавленное тело прямо в трахею, советую предложить мне что-то, ради чего я соглашусь извиниться перед тобой.

— Что мне тебе предложить? — испуганно спросил он.