не пробили семь.

– Вам пора, если хотите занять хорошие места, – заметила бабушка Джейн после того, как мы всё убрали. Она приготовила для нас стопку старых покрывал, чтобы нам было на чём сидеть, и огромную бутылку с распрыскивателем. – В это время года на пляже полно всякой мошкары, – пояснила она. – Возьмите с собой моё домашнее средство от насекомых.

Я понюхала содержимое бутылки. Запах был на удивление классным, будто бабушке каким-то образом удалось выделить эссенцию шоколадного торта и смешать её с розмариновым маслом.

– Ты уверена, что это средство от насекомых? – не поверила я. – Так вкусно пахнет!

– Обязательно опрыскай им себя и друзей, – проинструктировала она. – Я сделала его специально для сегодняшнего вечера.

Я убрала бутылку в рюкзак:

– Спасибо, ба!

– Пожалуйста, Куинни. – Она положила руки мне на плечи и слегка наклонилась, чтобы встретиться со мной глазами. – Ты уверена, что не хочешь остаться дома? Мы бы с тобой посмотрели фейерверки с крыльца. Оттуда всё отлично видно.

Я разглядела в глубине её глаз тревогу и невольно задалась вопросом, как много ей известно.

– Я бы не против, бабушка, но я должна пойти.

– Не задерживайся нигде, хорошо? – Она слегка сжала мне плечи, а потом проводила нас до двери и послала на прощание воздушный поцелуй.

Отходя от моего дома, мы с Майком переглянулись. Я чувствовала на себе взгляды старичков, следящих за нами из своих окон, но когда я посмотрела туда, то никого не увидела.

Наша компания с самого начала вела себя довольно шумно, а по мере приближения к пляжу на другом конце города мы уже откровенно галдели. Я смеялась вместе со всеми, притворяясь, что мне есть дело до всех тех глупостей, которые мы обсуждали, но все мои мысли были только о пруде.

На пляже уже было не протолкнуться: половина города лежала на покрывалах или сидела на складных стульях, попивая принесённые с собой напитки или что-то жуя. Я позавидовала их блаженному неведению: они и не подозревали, что в считаных милях от них таится настоящее зло.

Мы с Зоей достали покрывала и общими усилиями расстелили их на земле. Вскоре солнце начало погружаться в воду, и небо приобрело жутковатый фиолетовый оттенок. Я вспомнила о средстве бабушки Джейн от насекомых и стала опрыскивать себя и всех вокруг.

– Ай! Зачем ты это делаешь?! – возмутилась Лекс.

– Бабушка Джейн сказала, что это отпугнёт мушек.

– Оно же сладкое! Мушки примут нас за десерт! – замахала на меня Зоя.

Не слушая их, я продолжила прыскать. Не знаю почему, но этот запах меня успокаивал, помогал держать себя в руках, даже когда Майк наклонился и прошептал мне на ухо:

– Они здесь.

По моему позвоночнику будто провели ледяным кубиком. Я медленно повернула голову в сторону старичков. Они передвигались группой, неторопливо, как в замедленной съёмке. Расстелив покрывала, они расселись. Забавное зрелище: накрашенные и наряженные, они сидели на песке, как все мы. Мистер Браун вскрыл бутылку, судя по виду – шампанского, и они подняли к небу пластиковые стаканчики.

– Как думаешь, что они празднуют? – прошипел Майк.

Я взглянула на него:

– А ты как думаешь?

Расположились старички как нельзя удачно: спиной к нам, на достаточном расстоянии, чтобы мы могли их видеть, а они нас – нет.

– Пора, – сказал Майк.

Я тут же вскочила, готовая бежать.

– Куда это вы? – всполошилась Зоя.

– В туалет, – хором ответили мы с Майком и смущённо покосились на друзей.

Я сразу же поняла, как странно это прозвучало.

Нолан захохотал.

– Ага, конечно, – выдавил он между приступами смеха. – Хорошо вам повеселиться!

– Да нет же… – начала я, но Майк вдруг положил руку мне на плечи.

– Позже увидимся, – бросил он и повёл меня прочь от друзей, а самое главное – от старичков.

Дойдя до дороги, мы помчались со всех ног, как если бы от этого зависела наша жизнь. Улицы были пусты. Все, даже старички, ушли любоваться фейерверками, и Гуди-лэйн казалась как никогда безжизненной и пугающей.

Билли услышал, как мы крадёмся за гараж Уорренов, и заскулил у окна. До моего слуха донёсся голос бабушки Джейн, зовущей его и обещающей печенье. Поправив за спиной рюкзак, я передала Майку набор рыбака, и, взяв по удочке, мы тихонько направились к пруду.

У водоёма у меня затряслись колени. Трава вокруг пруда влажно блестела, повсюду были лужи и островки грязи, над поверхностью воды стелился зловещий туман. Я почти ожидала услышать знакомое пение и увидеть среди водорослей призрачное лицо. Но пока ничто не нарушало тишину, не считая жужжащих вокруг наших голов комаров.

– Не бойся, туман не так опасен, как кажется, – попытался приободрить меня Майк. – Это из-за влажности. Мне папа рассказывал, когда мы в последний раз ходили на ночную рыбалку.

Мы остановились у кромки воды, прямо под чёрным деревом.

– Я никогда не рыбачила, – призналась я. – Как это вообще делается?

– Это легко. Нужно просто… – Возясь с большим крючком, он уколол палец. – Ай!

– Ты вроде называл себя мастером-рыболовом? Или я что-то не так поняла?

– Слушай, не докапывайся. Я нервничаю.

После короткого молчания я призналась:

– Я тоже.

Он забросил крючок, и тот плюхнулся в пруд прямо под спускающейся к воде веткой, напоминающей сломанную руку.

– Есть мысли, как можно выудить мёртвую руку? – спросила я. – Может, нужна наживка?

– Надеюсь, наживкой послужишь ты, – ответил он. – Я вроде как рассчитываю, что эта ведьма из пруда к тебе потянется – и тогда я смогу её подцепить.

Он слегка дёрнул удочку, и от поплавка побежали кольца ряби. Прошла пара минут, показавшихся нам вечностью.

– Пока ничего. – Майк сощурился. – Ты что-нибудь видишь? Оранжевый свет?

– Нет. Ничего.

С каждым биением сердца наше время таяло. В воцарившейся тишине любой звук казался громовым раскатом. Белка прыгнула на ветку, сова заухала, вода плеснула – я каждый раз вздрагивала.

А потом позади нас знакомо зашелестели листья – один шаг, второй, третий, – и снова всё стихло.

Майк с округлившимися глазами отдал мне удочку:

– Стой здесь, Паркер. Я схожу проверю.

Я ничего не успела возразить: он умчался во тьму, оставив меня наедине с моими нервами и рюкзаком. В ожидании хоть какого-нибудь сигнала я лихорадочно жевала старую жвачку и всматривалась в туман, который всё сильнее сгущался с каждой секундой.

«Всё хорошо, – уговаривала я себя. – Всё хорошо, всё хорошо, всё хорошо…»

Как ни странно, я отчётливо видела чёрное дерево, будто его что-то подсвечивало, но оранжевый огонь вспыхивать не торопился. Я шёпотом позвала Майка, но ответа не было. Скорее бы со всем этим покончить! Вернуться домой к