Той же ночью он и еще несколько человек устроили засаду на границе поместья. Элана и Дал Хаас решили понаблюдать.

Как и предполагалось, около полуночи через кустарник начали просачиваться люди. Ловушка Туррана сработала как нельзя лучше. Сюрприз был полный. За какую-то минуту дюжина врагов была изрублена в куски, а остальные со стонами и воплями убежали к себе на холм.

Полуобезумевший Дал своим кинжалом прирезал раненого врага, подползавшего к Элане. Как только мальчишка осознал, что сделал, он выдал обратно весь свой ужин и зарыдал. Элана пыталась его успокоить, когда появился отец.

– Что случилось? – спросил Ут.

Элана объяснила.

Обняв сына за плечи, Ут сказал:

– Ты поступил правильно. В первый раз это всегда очень тяжело. Я знаю, что многие, испытывая муки совести, начинали действовать в бою нерешительно и в результате гибли.

Дал кивнул, но заверения отца не очень ему помогли.

Капитан Норвайн залатал паруса, законопатил пробоину в корпусе и был готов рискнуть отправиться в путь. Элана поставила вопрос на голосование, большинство вынесло вердикт – плыть.

"Динголфинг" без всяких неприятностей обошел Кровавый мыс и миновал эстуарий Серебряной Ленты, Портсмут и протекторат Октилия. Капитан Норвайн прижимался к берегу, как любящая мамаша прижимается к своему дитяти. В случае опасности он был готов немедленно выброситься на сушу. Где-то за Портсмутом им пришлось пережить небольшой шторм и провести два волнительных дня за помпами и беготней с ведрами. Они вышли из бури невредимыми, если не считать потерь, понесенных желудками сухопутных крыс-пассажиров.

– Вижу паруса! – закричал впередсмотрящий, когда они находились чуть севернее Сакуэску.

Норвайн приказал повернуть руль и повел корабль на мелководье. Турран и находящиеся на борту воины приготовились к отражению атаки. Но встретившееся им судно носило название "Ривкин" и было приписано к Портсмуту. Пузатая каравелла торопливо подняла флаг торгового флота в ответ на взвившийся на мачту военно-морской сигнал "Динголфинга".

Норвайн держал всю команду по местам до тех пор, пока они не миновали Сакуэску. Около Красных островов, несмотря на присутствие патрульных судов Итаскии, рыскали пираты. Но им продолжала сопутствовать удача. И без всяких приключений они добрались до рыболовного порта Тинео, расположенного на полпути между Сакуэску и Дунно-Скуттари.

От Тинео предстоял двенадцатимильный пеший переход до дворца министра, расположенного на мысу, с которого открывался потрясающий вид на море. Обслуживающий персонал их ждал. Создавалось впечатление, что обитатели поместья привыкли укрывать здесь друзей министра.

Лазурное Побережье полностью соответствовало восторженному описанию Туррана. К тому же здесь царили мир и покой. Все было настолько мирно, что через несколько месяцев такая жизнь начинала действовать на нервы. Делать здесь было абсолютно нечего, кроме как ждать вестей из Кавелина, которые к тому же безнадежно устаревали, пока добирались до забытого миром рыбачьего поселка Тинео.

Рольф, иногда в сопровождении Ута, совершал путешествия в Сакуэску и Дунно-Скуттари. Элана плохо переносила его отсутствие. Рольф оставался ее единственным оселком, на котором она проверяла себя, можно даже сказать – ее совестью. Его странствия становились все более частыми и продолжительными, и ей приходилось оставаться в компании Непанты, Туррана и Вальтера.

После Рольфа ее лучшим другом была Непанта, но постоянное общение с ней утомляло. Дело в том, что эта дама по природе своей являлась весьма беспокойной личностью.

Турран держался как истинный джентльмен. Он был неизменно внимателен и постоянно проявлял готовность развлечь даму. Элана опасалась возможного развития событий и старалась держаться поближе к Герде, чей взгляд василиска мог охладить даже страсть мартовского кота.

Затем Рольф и Дал исчезли вовсе. Она думала, что они отправились на свою обычную экскурсию, но поняла, что это не так, обнаружив, что вместе с ними исчезло и их оружие.

– Герда, куда они подевались? – спросила она.

Эта женщина, подобно некоторым богам, была всеведущей.

– В Кавелин, конечно. Куда же еще? Решили позаботиться о себе. А ты-то что думаешь? Вернешься домой и там будет все как раньше? Как бы не так!

Но почему Рольф не мог остаться? Может, так он надеется искоренить в себе любовь? А может быть, сыскать копье, на наконечнике которого начертано его имя?

В ту ночь, когда ушел Рольф, она допоздна засиделась со Слезой Мимизан. Пребывая в беспокойстве, Элана использовала камень как средство отвлечься, а не для того, чтобы узнать о состоянии Браги.

Но вот камень полностью приковал к себе ее внимание. Огонек в его сердце стал хорошо виден и с каждой секундой разгорался все ярче. Браги был в опасности.

Камень вдруг сверкнул настолько ярко, что Элана на мгновение перестала видеть. В то же мгновение в соседней комнате раздался вопль.

– Дети! – выдохнула она и бросилась на крик. Раздирающий душу вопль не умолкал. Позади нее рубин залил всю спальню мерцающим кровавым светом.

Кричал Вальтер.

– Она здесь! – не переставая, выкрикивал несчастный. – Она здесь! Она пустила в ход колдовство…

– Кто? Кто? – не умолкая, вопрошала Непанта.

– Видимо, Мгла, – высказал предположение Турран. – Кроме нее, на подобное никто не способен.

– Но почему?

– Кому ведомы пути Шинсана?

– Камень, – вмешалась Элана. – Перед тем как Валт закричал, рубин вспыхнул так, что я едва не ослепла.

Непанта посмотрела ей в глаза. Ни одна из женщин не высказала вслух своих опасений.

– Следовательно, она в Кавелине, – произнес Турран. Он что-то обдумывал, пока женщины пытались успокоить брата. А тот неожиданно начал задавать вопросы:

– Что случилось? Где я?

– Все крайне осложняется, – бормотал Турран. – Трехсторонняя война… Непанта, подготовь пару лошадей. И оружие. Я позабочусь о Вальтере.

– Но…

– Похоже, что у нас есть еще один шанс. Элана, Слеза Мимизан – самая большая ценность, которой обладает сейчас Запад. Береги ее. Если Кавелин падет, отправляйтесь к Вартлоккуру.

События развивались настолько стремительно, что времени протестовать у Эланы просто не было. Прежде чем она взорвалась в бессильном отчаянии, братья уже ускакали. Вальтер не скрывал изумления, но в то же время был преисполнен решимости устра-1 нить вред, причиненный его предательством.

Стоя с Непантой на балконе, Элана наблюдала за тем, как братья скачут в направлении приморской дороги. Турран надеялся догнать Рольфа и Ута.

Шорох в саду привлек ее внимание. Ничего не сказав Непанте, она вгляделась в темноту и увидела маленького человечка, кивающего в ответ на свои мысли. Это он разговаривал с Браги не так давно у их дома. Поспешно, как испуганный заяц, человечек кинулся к боковой калитке и исчез.