— Впервые слышу про таких.

Она даже не моргнула, когда вонючий дым окутал ее лицо.

— У меня нет времени на умников, Эдди.

— Что-то мне не нравится твой тон.

— Тебе придется к нему привыкнуть, — сказала Алекс, вытащила пистолет из кобуры и сделала шаг к Эдди. Схватив толстяка за горло, она потянула его на себя и с силой прижала дуло к шее под щекой. — Я терпеть не могу повторять то, что уже однажды сказала, Эдди.

Он попытался вырваться. Куча мышц и жира весом почти в тридцать стоунов,[27]которую вытащила из кресла одной рукой миниатюрная женщина, не могла даже на дюйм сдвинуть ее с места. Он так старался высвободиться, что на лбу у него выступили капли пота.

— Ладно, ладно, они тут ошивались пару ночей назад. С тех пор я их не видел.

— Правда, мы с тобой здорово поладили? С кем они приходили?

— С какими-то иностранцами, разговаривали за угловым столиком.

— И все?

— Все, что я помню.

— Ты уверен? — Алекс взвела курок.

Эдди стал на пару тонов бледнее.

— Подожди. Ну, не спеши ты так. Позже, когда мы уже закрылись, я складывал ящики в переулке и увидел, что Поли разговаривал с большим черным ублюдком и его подружкой.

— Такая симпатичная, с черными волосами?

Эдди кивнул.

— Потрясная бабенка. Прямо как будто сошла с обложки модного журнала.

Алекс задумалась. Значит, Руди Бертолино ее не предал. Его использовали, чтобы скормить ей информацию и заманить в ловушку. Но откуда люди Стоуна узнали, что Руди ее человек?

— Где Поли живет? — спросила она у Дешевки Эдди.

— Где-то в Харлсдене.

— Старайся лучше, Эдди.

— У меня нет адреса, честное слово, — задыхаясь, ответил тот. Пот стекал по его носу и застревал в седой щетине над верхней губой. — Но я могу узнать.

Алекс отпустила его, и он, тяжело дыша, рухнул в кресло. Она убрала револьвер в кобуру, схватила Эдди за запястье и взяла с его стола шариковую ручку.

— Позвонишь мне по этому номеру, — сказала она и написала номер на тыльной стороне жирной ладони. — Для тебя будет лучше, если ты это сделаешь. И не советую рассказывать кому-нибудь о нашем разговоре. Иначе я вернусь, чтобы поставить в нем точку.

Полицейский участок Темз-Вэлли,

Кидлингтон,

13.49

— Я только что закончил разговаривать по телефону, — заявил суперинтендант Пейдж, когда два полисмена в форме ввели Джоэля в его кабинет. — Хочешь знать с кем?

Джоэль промолчал. Сэм Картер вошел вслед за ним и смущенно топтался у двери.

Пейдж, сидевший за столом, метал на Джоэля гневные взгляды. Он был грузным мужчиной около шестидесяти, с опущенными вниз, наподобие пореза бритвой, губами. Когда он злился, что происходило почти все время, лопнувшие сосуды на щеках приобретали малиновый цвет. Сейчас они напоминали свеклу.

— Тебе известно, на кого работает человек, которого ты избил? Ты представляешь себе, какиедрузья у Габриеля Стоуна?

— Я никого не избивал, — терпеливо ответил Джоэль. — Но подозреваю, что вы мне в любом случае расскажете.

— Джереми Лонсдейл. Это имя тебе знакомо?

— Дайте-ка подумать, — проговорил Джоэль, который спиной чувствовал взгляд Картера, безмолвно умолявшего его попридержать язык.

— Возможно, это наш будущий премьер-министр. Ты, как всегда, сделал правильный выбор. — Пейдж недоверчиво покачал головой, и у него затряслись брыли. — Что с тобой происходит?

— Ничего.

— Что с тобой происходит? — громче повторил свой вопрос Пейдж. — Порча ценного антикварного имущества. Такого дурацкого и необычного обвинения я не слышал за все сорок лет, что служу в полиции. Поверить не могу, что накачавшийся наркотиками мальчишка сумел заморочить тебе голову какой-то чушью. Потайные коридоры, подземные склепы. И в довершение всего ты избил ни в чем не повинного гражданина нашей страны. Тебе известно, что Сеймур Финч находится при смерти?

«Удар у него довольно сильный для умирающего», — хотел было возразить Джоэль, но решил не испытывать судьбу.

— И это еще не все, — продолжал Пейдж, все больше распаляясь. — Сегодня утром я имел беседу с неким адвокатом по имени Джонатан Готорн. Знакомое имя? Судя по всему, вчера днем ты был у него дома и доставал его семью, а также расстроил больную девушку. Скажи, что это неправда.

— Я бы не стал использовать слово «доставал».

— Значит, ты не отрицаешь, что был там?

— Там происходит что-то дурное, сэр.

— Вот тут ты чертовски прав, потому что действительно происходит нечто очень дурное. У тебя в голове. Тем временем серийный убийца разгуливает по нашему графству. А мне приходится разбираться с одним из моих лучших офицеров, у которого крыша поехала. — Пейдж уже кричал и даже вскочил со стула. Он стоял, положив сжатые кулаки на стол, и Джоэль видел, что его трясет от ярости. — Ты отстранен, Соломон.

— Что?

Стоявший на пороге кабинета Картер закатил глаза, как будто всем своим видом хотел сказать: «Я тебя предупреждал».

— Шесть месяцев. Разговор закончен. И никаких вопросов. Считай, тебе повезло, что ты имеешь дело с благородными людьми. Джереми Лонсдейл сказал мне, что ни мистер Финч, ни мистер Стоун не будут подавать на тебя в суд. Если эта история попадет в газеты… — Пейдж надул щеки, на которых пугающе алела сетка сосудов. — Мне даже подумать страшно, какой разразится скандал. — Он наставил пухлый палец на Джоэля. — Но я тебя хорошо знаю, поэтому предупреждаю… Ты упрямый ублюдок, если тебе что-то взбредет в голову… Если ты хоть на шаг приблизишься к владениям мистера Стоуна, нет, хотя бы на милю, а также к нему или кому-то из тех, кто на него работает… — Он скорчил рожу. — Даже если ты про это подумаешь,тебе конец. Надеюсь, я предельно ясно выразился.

— Совершенно, сэр.

— Хорошо. А теперь убирайся. Я не хочу тебя видеть или слышать твое имя в течение шести месяцев. И рассчитываю на то, что, когда ты вернешься, в голове у тебя прояснится.

Джоэль выскочил из кабинета Пейджа и с грохотом, похожим на выстрел из винтовки, захлопнул за собой дверь. Он успел добраться до середины коридора, когда дверь снова открылась и Картер бросился ему вдогонку.

— Эй, притормози.

— Тупой ублюдок понятия не имеет о том, что происходит, — ткнув пальцем в дверь Пейджа, сказал Джоэль.