***

Мы сидим в ночном клубе, отмечаем Даринкин день рождения. Утром я пообещала себе, что волью в себя лишь один бокал вина, поэтому растягиваю эти несчастные двести миллилитров уже больше часа. На мне шикарное платье, дорогие, подаренные Сашей украшения, мы много фотографируемся и танцуем — все как обычно, девичник.

— Так, кто еще к тебе не успел подкатить за эти дни? — Анжела ведет список, совсем с ума сошла. — Вся наша команда успела отметиться? Или кто-то только собирается?

— О Боже, даже не начинай этот разговор! — отмахиваюсь. — Саша дал добро, и мальчики соревнования устроили. Даже Игореша! Все ведь знают, что он гей! И то приглашал на свидание.

— Они просто поспорили, Марго, — как бы опускает меня с небес на землю Софа, чтобы не зазнавалась. — И ставки растут с каждым днем. Все хотят денежки, — хлопает себя по сумочке.

— Думаешь, я не в курсе? — передразниваю ее заискивающие интонации. — Сумма уже, кстати, приличная, что и понятно: я единственная, кого не поимели все, кому не лень, — смотрю на нее выразительно, Софа фыркает и отворачивается, подбирая ответ пооригинальнее.

— Просто кто-то предпочитает настоящие члены искусственным, — приходит ей поддержка от Анжелы.

— Р — разборчивость. Кому-то она присуща, но не всем, и это нормально, — отвечаю со скучающим видом. Примерно так происходит все наше общение — бесконечные упражнения в колкости и остротах. Попадая в эту среду, сама не замечаешь, как перенимаешь манеру поведения. А ведь я к ней привыкла и раньше считала нормой. Сейчас режет слух, если честно. — А где, кстати, Дарина?

— Окучивает очередного мужика. У нее день рождения, ей можно! — смеются девочки.

— Ей всегда можно, да, — улыбаюсь, поглядывая на часы. Мы отсняли торжественную часть, еще немного, и можно домой. Ужасно хочу лечь в кровать, обнять подушку и в одиночестве прорепетировать свою речь Алексею, пусть даже он ее никогда не услышит.

— Да вон же она! — Софа округляет глаза и показывает пальцем в сторону барной стойки. Я делаю крохотный глоток, прослеживая за ее жестом, и действительно нахожу подругу в компании мужчины. А потом давлюсь и кашляю, потому что полувзгляда хватает, чтобы узнать этого человека.

Как такое может быть? Что он здесь делает?!

— Рита, а это не…? — скептически произносит Анжела, прищуриваясь, и подаваясь вперед, а я киваю, как собачонка.

Алексей Марченко собственной персоной, это не может быть галлюцинацией, я не настолько пьяная. Мой рот открывается, а безумный восторг переносит прямиком в жерло вулкана. Кожа вспыхивает, кровь ударяет в лицо, а в подмышках и между лопаток потеет, несмотря на дезодорант. А сердце… мое бедное сердце колотится так быстро, что становится больно. Я старалась его забыть все эти дни, сначала по глупости, а потом понимая, что не примет обратно. И тем не менее он здесь.

Он приехал ко мне!

Или… о Господи, за мной!

Я паникую. Смотрю на смутившихся девочек, потом ищу глазами Сашка, который куда-то отъехал ненадолго, и, видимо, еще не вернулся.

В этот момент, глядя на Лешу, я отчетливо понимаю, что ему даже говорить ничего не нужно. Просто возьми меня за руку, и я поеду с тобой, куда скажешь. Именно так он всегда на меня действовал, и продолжает до сих пор. Будучи подростком, он никогда не скрывал от меня своих подружек, я ревновала, плакала в подушку, обещая себе, что не буду с ним видеться и рвать себе душу, но следующим же вечером прощала и снова шла гулять в его компании.

Всего лишь детское увлечение? Или все-таки… он любовь всей жизни?

Мгновение мы смотрим друг на друга, но его глаза пустые, он словно не узнает меня. А может в полумраке и правда не понял, как жадно я пялюсь на него? Мысли разбегаются, как хитрющие ловкие мышки от кота, я начинаю искать зеркальце в сумочке, роняю его на пол, включаю фронтальную камеру и наскоро рассматриваю макияж. Нестерпимо хочется умыться.

А потом мой взгляд впивается в нее. Дарина… вот дрянь, заметила его первой. Узнала — сто процентов! И вместо того, чтобы сообщить мне, пошла окучивать. В спинке прогнулась, демонстрируя свое декольте, а грудь у нее намного более выдающаяся.

Что-то ему рассказывает, он склонил голову и слушает. Она как будто случайно касается его плеча, скользит взглядом по его губам и шее. Я знаю все ее замашки, обычный стандартный набор, но зачастую мужчинам, ищущим развлечение на ночь, больше ничего и не нужно.

Я напряжена как струна. Впиваюсь пальцами в ручки стула, решаясь. А потом поднимаюсь и иду к ним.

— Привет, — говорю, когда между нами оказывается буквально пару шагов. Он трезвый, это я понимаю мгновенно. Лицо целое, живой, здоровый, Господи, спасибо! Одет отлично, за исключением того, что во все черное: рубашка, брюки, туфли. Вещи фирменные, дорогие и сидят на его фигуре потрясающе. Волосы немного отросли, заметно, что после возвращения он изменил привычкам и не стал стричься коротко.

Его взгляд упирается в меня, останавливая на месте. Если бы я могла, клянусь, провалилась бы сквозь землю. Взгляд равнодушный, но при этом цепкий, уничтожающий безразличием. Мне нестерпимо хочется представиться и напомнить, кто я такая. Что я его Рита, Ёжик, но это, конечно, глупо, и я молчу. Он никак не реагирует на мое появление, лишь чуть сильнее сжимает губы, а я понимаю, что никакой я больше не его Ёжик.

Я ему никто отныне и навсегда.

Психолог права, он расценил мой поступок как предательство, в худшем смысле этого слова.

— Привет, Рита, — он демонстративно оценивает мой внешний вид, при этом не улыбается. В последнее время все только и делают, что оценивают мою внешность. Я сама себя так поставила — кроме смазливого лица и сисек и показать-то нечего. Пустышка. Вот они и докапываются до тела. Больше-то не до чего. По нулям.

Но я не сдаюсь, только не сейчас. Неестественно выпрямляю спину и вздергиваю подбородок.

Уничтожающе смотрю на Дарину, она с удовольствием наблюдает за моим падением. А еще она стоит к нему слишком близко.

Мое сердце колотится где-то под горлом. Отдать ему должное — оказывается, оно еще не разорвалось на части.

— Поговорим? — спрашиваю я у снайпера. — Или так и будешь молча пялиться? — у меня даже получается улыбнуться.

— О чем? — приподнимает он брови.

— О том, зачем ты приехал. Или, думаешь, я поверю, что наша встреча — совпадение? И часто красноярский СОБР отдыхает в московских клубах?

Он слегка улыбается, но не добродушно. Он приехал не за мной. Но для чего тогда? Мой взгляд мечется с него на Дарину и обратно. Нет. Конечно же не для того, чтобы развлечься с моими подругами и тем самым ранить меня. Он не такой.

Я отчетливо понимаю, что он в бешенстве.

Он что-то говорит ей на ухо, она улыбается, кивает и уходит, подмигнув мне. Не в смысле, что она на моей стороне. Скорее — бросает вызов.