— Куин?

— Я здесь, Арран, — откликнулся он. — Что случилось?

Арран помолчал.

— Я про Дункана.

— Со мной все в порядке, — проворчал тот, выходя из своей пещеры. — Я себя нормально чувствую.

Куин заглянул в белые глаза Аррана, потом в светло-голубые Дункана.

— Говори.

— Боль… вернулась.

Уставившись в землю, Куин вздохнул. Его ужасала необходимость рассказать своему другу, чему он стал свидетелем наверху, но откладывать разговор больше не имело смысла.

— Тебе передалась боль Йена.

— Знаю, — подтвердил Дункан. — Ты видел его?

— Я не мог поговорить с ним, и он не понимал, что я рядом, но я его видел.

Он рассказал Дункану все, что случилось днем раньше — про Уильяма, про Йена. Когда он закончил, Дункан стоял сжав кулаки, с помертвевшим лицом.

— Я убью Уильяма.

Куин кивнул.

— Это входит и в мои планы, дружище. Йен хорошо держится.

— Сколько он еще выдержит? — спросил Арран.

Дункан повернулся и вплотную подошел к нему. Их лица почти соприкасались.

— Он выдержит все.

— Спокойно-спокойно. — Куин развел их в разные стороны. — Арран ничуть не сомневается в стойкости Йена. Он, как и я, беспокоится насчет того, что Дейрдре удастся переманить Йена на свою сторону.

Дункан обнажил длинные клыки.

— Ни за что. Йен никогда не сдастся.

Очень хотелось ему поверить, но он не видел, как издевались над Йеном.

— Что будет, то будет. Нам нужно быть готовыми ко всему.

— Я знаю своего брата. Он ей не покорится, — повторил Дункан.

Сложив руки на груди, Арран мотнул головой в сторону входа в подземелье.

— А что с Броком?

— Тут были Брок с Айлой, — сказал Куин. — Оранжевый Воитель стал доказательством того, что Дейрдре диктует свою волю всем и вся.

— Но она позволила убить Воителя, — напомнил Дункан.

Куин вздохнул.

— Она убила человека, в котором поселился бог. А бога она не убивала.

— Дьявол! — выругался Арран. — Даже когда богов высвобождают, их нельзя убить?

Куин покачал головой.

— Боги просто найдут сильнейшего по нисходящей родословной.

— За исключением вашей, — заметил Дункан. — Ты, Фэллон и Лукан — последние представители рода Маклаудов.

— Я помню об этом, — сказал Куин. — Как бы то ни было, Дейрдре лишний раз напомнила — если мы не подчинимся, она найдет тех, кто не станет упрямиться.

Арран перевел дыхание.

— Это все, что сказал Брок?

— Дейрдре окажет мне милость в обмен на мою уступчивость. Завтра утром Брок появится здесь, чтобы узнать о моем решении.

Дункан обернулся и посмотрел на Маркейл.

— Ты еще ничего не рассказал ей?

— Пока нет, — признался Куин. — Как только я окажусь у Дейрдре, я сделаю все, что в моих силах, чтобы освободить вас. Мне не верится, что она позволит вернуться и поговорить с каждым в отдельности, поэтому при первой же возможности бегите.

Он понял, что Арран и Дункан не согласны и сейчас заведут с ним спор. Поэтому, заметив Харона, он оставил друзей и отправился к нему.

— Что привело тебя в мою часть подземелья, Маклауд? — Харон потрогал свой рог. — Арран признался, что ударил твою женщину?

— Да, — помолчав, ответил Куин. — Арран и Маркейл рассказали мне, что произошло.

Темные брови Харона слегка приподнялись.

— Очень интересно.

— А я вот нахожу интересным, Харон, что ты добровольно шпионишь за Дейрдре.

Поведение Харона тут же изменилось. Оттолкнувшись от стены, он во весь рост встал перед Куином.

— Ты сильно рискуешь, говоря со мной в таком тоне.

— Как хочу, так и говорю. Я признаю, Дейрдре весьма сильна. Ее магия жестока и стремительна, и Дейрдре не любит предателей. А тут убивают твоих сородичей.

— Они мне не сородичи, — прорычал Харон.

— Как же так? Ты же шотландец, ты горец. Любой человек — мужчина, женщина или ребенок, жрец или Воитель, которых заточили здесь, все они горцы. Да-да, твои соплеменники. Можешь сколько угодно отрицать, но это правда!

Харон отвернулся.

— Я считал тебя сильным Воителем, — продолжал Куин. — Я видел, как ты убеждаешь людей. Пользуешься своим обаянием, если его достаточно, а если нет — силой. Вот чего не могу понять, так это твоей слабости перед лицом Дейрдре.

Харон снова уставился ему в лицо.

— Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Я знаю многое, о чем ты даже не догадываешься. — Куин оттолкнул его от себя. — У нас у всех за плечами есть печальные истории, у нас забирали тех, кого мы любили. Ты должен понимать разницу между добром и злом.

— Я знаю эту разницу.

В глазах Воителя мелькнул испуг. Куину сразу расхотелось продолжать разговор.

— Может, и знаешь.

Харон резко развернулся и зашагал к своей пещере.

— Рано или поздно тебе придется сделать выбор, на чьей стороне оказаться, Харон.

В ответ послышался издевательский смех.

— Я уже сделал его, Маклауд.

Айла чувствовала, как желчь наполняет рот, но не посмела двинуться с места. Она стояла неподвижно, как статуя, в камере, где Дейрдре убивала жриц, отнимая у них магическую силу.

Это место Айла ненавидела всем своим существом. Стоило ей очутиться здесь, как кожа покрывалась мурашками, а к горлу подкатывала тошнота.

— Данмор все сделал правильно, ведь так? — обратилась к ней Дейрдре.

Айла кивнула, не в силах сказать ни слова. Она сглотнула и отвела глаза, чтобы не видеть испуганную молоденькую жрицу, разложенную на каменном столе посередине комнаты.

Склонив голову к плечу, Дейрдре разглядывала свою жертву.

— Надо сказать спасибо твоей сестре, Айла, за магию, благодаря которой теперь можно, не дожидаясь весеннего равноденствия, отыскивать жриц. Ожидание просто невыносимо, в особенности сейчас, когда я формирую армию.

Чтобы подавить подступившую тошноту, Айла попыталась дышать ртом.

— Мне потребовалось время, чтобы сообразить, что ты намного сильнее, чем твоя сестра. Да, у Лавены есть дар предсказательницы, но ты… Ты почти такое же совершенство, как Воители.

Все, с нее хватит. Айла понимала, что опять будет наказана, но ей было все равно.