Порубов не понимал, к чему Маша клонит и зачем вообще этот разговор. Какое предательство? Откуда такие вопросы? Она что, сомневается в ком-то из них?

– Ну, всегда есть выход. Даже из безвыходных ситуаций, – попытался он соскочить с ответа, но безуспешно.

– А если честно, без увиливаний?

– Если честно, то хрен его знает. Тут уже решаешь не совсем ты, а обстоятельства. Тебе только остается выбрать наименьшее из двух зол. Я так понимаю. – Андрей развел руки. – Я ответил на твой вопрос?

– Почти.

Ботан и Клещ сидели в машине и ждали Андрея. Если бы их увидели родные матери, ни за что не узнали бы своих сыновей: оба были загримированы по высшему классу. Накануне они договорились, что припаркуются недалеко от доходного дома, в котором поселился Барыга. Клещ сидел и жевал купленный в ларьке гамбургер. Ботан морщился и не понимал, как тот может есть такую гадость.

– Я читал, что туда пихают неизвестно что. Вот ты уверен, что его сделали не из бродячей собачки или котика?

– Отстань! Знаю я эти ваши разговоры. Ты еще скажи, что соль – белая смерть, жареная картошка – жареная смерть, в яйцах – сальмонелла. Меня сейчас больше интересует, где Андрюха. Уже полчаса как должен быть.

Мобильников у парней с собой не было – в случае чего, менты легко могли определить по телефонам, где кто находился в такой-то день и такое-то время. По плану, как сказал Порубов, чтобы обеспечить алиби, все они находились «в одном месте».

Не зная, как убить время, Клещ врубил радио и начал искать более-менее терпимую песню. В этот момент в окошко постучали – это была Барби. Они оба вышли из машины.

– Привет, пацаны. Меня прислал Андрей – план немного меняется. Он с вами сейчас не поедет, а будет ждать вашего приезда уже дома.

– Что-то не так пошло? – насторожились напарники.

– Все нормально, просто он хочет удостовериться, что все спокойно, – успокоила их Маша. – Да не волнуйтесь, вы там и сами справитесь.

Все это звучало довольно странно. Ни с того ни с сего менять тщательно продуманный план Клещу с Ботаном показалось, мягко говоря, неосмотрительным. Хотя, с другой стороны, лишняя перестраховка не помешает. Тем более когда на кону стоят огромные деньги. В принципе их роль была довольно простой и не «пыльной». Так что пусть Андрюха сидит там, пасет клиента. Они сели обратно в машину и тронулись с места.

Вернувшись в квартиру, Барби застала Андрея в спальне. Тот лежал на кровати и спал крепким непробудным сном. Свернувшись калачиком, он чем-то напоминал мальчишку. Но что-то не то было с его сном – будто человека напоили до полной потери сознания, оглушили, и он впал в глубокую кому. Захоти она его разбудить – на это потребовалось бы приложить немало сил и времени. Маша села рядом с ним на край кровати, нежно провела рукой по волосам. В ее взгляде было столько любви, что ей самой стало немного страшно: раньше никто и никогда не вызывал у нее таких сильных, сводящих с ума чувств. Любовь – она как почтальон: никогда не знаешь, когда придет и какую весть с собой принесет.

Микроавтобус с заказанными из областного центра в Москве сейфами уже подъезжал к городу. Сейфов везли две штуки. Николай Иванович, опытный водитель с большим стажем, поставил звук погромче: по радио звучал любимый им «Владимирский централ».

– Иваныч, сколько можно, задолбал ты со своим Кругом, поставь что-нибудь другое. Ей-богу, меня сейчас вырвет от твоего шансона. Ведь кучу нормальной музыки крутят, – скривил недовольное лицо сидящий рядом молодой экспедитор.

– Да что ты, Санек, понимаешь. Хорошая песня. А главное – жизненная, – важно поднял указательный палец водила. – Вот ты в тюрьме сидел? Нет. А у меня полдвора – от звонка до звонка. Даже зять успел отмотать срок. Да что я говорю – у нас вся страна похлеще любой тюрьмы будет.

– Да ладно тебе, завелся с полуоборота. Пусть уже играет.

– Ты лучше расскажи чего интересно-занимательного, а то устал как собака, всю ночь не спал, глаза слипаются, – широко зевнул водила.

– А что рассказывать, ты и так почти все мои истории знаешь, – глядя в окно, лениво отмахнулся Санек.

– Что-что, про баб давай. Глядишь, не я один проснусь, – пошутил Иваныч.

– Ладно. Помнишь эту Светку из бухгалтерии?

– С большими сиськами? А как же! Такую не забудешь.

– Короче, на Восьмое марта собрались мы всей фирмой на природу. Так сказать, отметить праздник женской красоты. Ты тогда как раз в больницу загремел со своим сердцем. Естественно, пригласили с собой этих самых женщин. Таньку из отдела снабжения, Ларису из приемной. Это из молодых. Тетки постарше сами без приглашения вызвались компанию составить. Даже уборщицы, и те решили не отбиваться от коллектива. Половина мужиков, правда, с женами поприперлись, но это уже, как говорится, кому как повезло.

– Ой, чувствую, дали вы там жару, – аж заерзал в сиденье Иваныч.

– Короче, выбрались мы за город, на озерцо. Знаешь, там, за хлебозаводом? Сели, разложили «поляну». Пока бабы огурчики-помидорчики всякие нарезали, колбасу с селедкой оформляли, мы с мужиками успели накатить по двести. Потом быстренько поздравили…

– И чем поздравили? – поинтересовался водила.

– А хрен его знает, я уже и не помню. Как обычно – на что сдачи хватило, то в подарок и купили, – громко заржал Санек. – А я тогда как раз свою малую кинул. Задрала с постоянными допросами: «где был?», «с кем пил?». Вот я и решил подкатиться к Светке.

– Ну ты даешь, высоко хватанул. Она себе принца ищет, а не какого-то парнишу с района.

– Ничего, пусть ищет. Ты дальше слушай. Пристроился я с ней рядом и, типа, ухаживаю: бутербродик подам, водочки подолью, анекдотик расскажу. Пацаны с мужиками, кто один пришел, тоже времени не теряют – разбились на пары, кто с кем. А я после очередного тоста смотрю – а Светка уже никакая. Если бы ее рукой не придерживал, давно в салат упала бы. Тогда я ей и говорю: Света, пойдем у воды сядем, посмотрим на озеро, ты немножко освежишься, в себя придешь. Беру за руку, поднимаю и увожу.

– Ну, ты, Санек, хитер, – заговорщицки подмигнул напарнику Иваныч.

– Ага. Не стареют душой ветераны, – улыбнулся тот в ответ. – Подходим, значит, к берегу. А там, ты помнишь, такие кусты, что хоть бригаду солдат посади – фиг заметишь. Тем более что уже достаточно стемнело. Я ее там, у бережка, посадил, а сам думаю, вот подфартило, сейчас ее по полной программе обработаю. Для начала лезу под блузку, втираю параллельно про любовь какую-то чепуху. Она – ноль внимания. Уже дело подходит к фанфарам: Светка лежит, готовая к великим свершениям. Я – раз по карманам, а гондонов нет. Кошелек, видно, выпал на поляне. Я мигом сгонял. Бегу назад, ни черта не видно – только вода в озере блестит. Думаю, блин, только бы она не свалила. Нащупываю на земле, где ее примерно оставил. Нет, все в порядке, на месте. Еще и лифчик сама сняла.