— Как здорово играет, дрянь, — глумливый смешок доносится со стороны Рифата. — Браво! Оскар по тебе плачет, стерва продажная. Что тебе подельники Саида предложили, а?

— Я не знаю, кто это!

— Снова ложь! Да мы поймали тебя на горячем! Как ловко же ты придумала. Под машину “удачно попала”, да? Одежда твоя бомжатская, бедная девочка-сиротка, которую все пинают, как псину бездомную. Отличная сказка! Сама придумала? Или коллективное творчество? Саид жив, да? Честно скажи! На свадьбе погиб его близнец, двойник? А ты… подстилка Саида. Нашего злейшего врага.

— Неправда! Как ты смеешь?! — душу разрывает от несправедливости.

— Он убил весь наш род. Лишь мы с Гектором живы остались. Он захватил наш город. Ещё много лет тому назад. Ты всей правды не знаешь. Мы с братом забрали то, что давно по праву наше!

Рифат переходит на ор. Я не выстою против мерзавца. Нет шансов. Они, как два шакала, набросились на меня хрупкую, обвиняют в том, чего я не делала, чего вообще не понимаю.

— Довольно, — Гектор хватается за голову. Он на грани безумия. Адского срыва. — Не желаю больше ничего слушать. Забирай её, Рифат. Ты знаешь, что делать.

— Куда? Нет, Гектор, нет! Я ничего не понимаю! Меня подставили, подставили… — шепчу как молитву, за плечи его каменные хватаюсь, но он грубо меня от себя отталкивает.

— Лживая ведьма с ангельскими глазами.

Рифат отдирает меня от Гектора, но я брыкаюсь.

— Пошли, сучка. Подстилка продажная!

— Куда, к-куда? Гектор, не верь ему, я не понимаю, что происходит! Что за документы?

— Вышвырни её, скорей! — удар. Гектор бьёт кулаком стену. Ещё и ещё.

— Куда ты меня тащишь, урод? — Рифат вышвыривает меня в коридор, как скотину на убой пинает.

— За языком, блять, следи, курва! Или подрежу!

* * *

— Мерзавец! Как ты смеешь! Твоих рук дело, да? Месть? Ненависть? Что? Или ты тот предатель, не я?!

Звонкий удар ошпаривает лицо.

Рифат выталкивает меня из комнаты, с яростью впечатывает лопатками в стену.

— Рот закрыла! Ты теперь моя. Гектор отдал тебя мне.

— Что за бред?! — захлебываюсь в истерике.

Нет, не правда! Это не может быть правдой!

Сон. Бред. Розыгрыш.

Один миг. Доля секунды. Рухнуло всё. Моё счастье, за которое я так долго хваталась, сгорело до пепла.

— Ты сука! Предательница! — хватает за волосы, словно за поводок, тянет к выходу из особняка.

— Больно, пусти! Больно!

— Твой отчим! Он работает на Саида?

— Я не знаю! Я сбежала от него, ясно? Он мразь редкостная. Мне нет до него дела, — упираюсь, из последних сил сопротивляюсь. Бесполезно.

— Ходят слухи, что Саид жив. Убили его двойника.

— Бред это!

— А твой отчим на него работал. С тех пор как ты появилась в нашем доме, начала твориться херня!

Случайность, да? То, как ты под тачку бросилась… Ой прям какая случайность! И то, что ты, когда без опеки Гектора жила, трахалась с отчимом — подстилкой своего врага!

— Ложь! Мерзость, нет! Я не знала, что отчим на него работает… Работал! Клянусь. Корней говорил, что он охранником раньше работал у какой-то блатной шишки. Всё. Мне не интересно было.

— Не интересно мне сейчас. Не распинайся, — Рифат плюётся. Ублюдок подхватывает меня на руки, перебрасывает на плечо, как мешок с картошкой. Рыдая, я со всех сил начинаю колотить его дубовую спину. Но что утырку мои удары? Детские шлепки. Стальной робот.

Он быстро шагает к главным воротам. Когда я поднимаю голову, сталкиваясь взглядом с тёмной фигурой в окне дома, Рифат озвучивает приговор. Словно нож острый, раскалённый в самую душу вонзается. Слова мерзавца звучат, будто эхо в горах.

— Я забираю тебя. К себе в клуб. Будешь парней обслуживать и отрабатывать. А если я замечу, что ты стучишь… клянусь, я тебе уши отрежу! И ты больше никогда ничего не услышишь!

— Гектор-р-р! — зову его. Отчаянно, сдавлено. — Прошу! Помоги мне!

Он не шевелится. Сжимает кулаки. Молча наблюдает за тем, как меня в машину швыряют.

Рифат грубо запихивает меня в тачку. Я кусаю ублюдка. Неужели это он, подлец, все подстроил? Он меня подставил?! Какие ещё к чёрту документы?! Какая я, мать их, шпионка? С ума сошли!

Двери блокируются. Припав лбом к стеклу, я со всей силы стучу кулаками, обливая щёки горькими слезами.

Рёв мотора. Внедорожник срывается с места.

Мои дни сочтены.

* * *

Я падаю на заднее сидение, почти теряю сознание. Ублюдок наваливается на меня сверху, припечатывая тяжеленной тушей к сидению.

— Ну что, коза драная, допрыгалась? — жмёт голову грубыми руками, придавливая всем весом, лишая кислорода, а я жалобно мычу, чувствуя отвратительный привкус крови на языке.

— Это ты-ты… ты всё подстроил, урод, — еле-еле шевелю языком. Вижу как в тумане.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Рифат надменно смеётся.

— Пришлось. Ты думала, твоя задница и дальше будет кататься как сыр в масле? Ты почти испортила моего брата. Из-за тебя он превращается в сопляка. Гектор ни к кому из шлюх так сильно не привязывался! Ты грязная шкура! Ты у меня брата отнимаешь! Это из-за тебя я по морде получил!

Давит меня сильней в кресло я плачу, задыхаясь.

— Ты за это ответишь. Брат никогда прежде не смел поднимать руку на родную кровь. Из-за кого? Из-за шлюхи. Я охуел, когда отхватил. Мозги быстро на место встали от силы удара вожака. Сильные мира сего не прощают предателей. А предатели искупают вину кровью.

Зажмуриваюсь. Дрожу. Рыдаю с закрытыми глазами. Хочется умереть на месте. Даже не представляю, какие меня ждут пытки.

Он ревнует. Конченый недоумок! Ревнует меня к Гектору или…

— Я давно мечтал тебя оприходовать, — брызжет слюной, потираясь твёрдой ширинкой о моё бедро.

— Но брат не стал делиться своим трофеем, — Рифат наклоняется максимально низко, противно дышит мне в лицо. Он мерзко облизывает языком мою щеку, причмокивая. Меня сейчас вырвет. — Пришлось идти другими путями.