Кенред повернул голову и увидел стоящих рядом Хенгиста и Дренга. По их лицам текли струи дождевой воды. Эти два воина смотрели сейчас не на него.

– Клянусь членом бога Тиу[15], тут происходит что-то непонятное! Где Беобранд и все остальные? Мне казалось, они бежали прямо за нами, – сказал Хенгист, всматриваясь сквозь проливной дождь туда, откуда донеслись звуки рога.

Услышав, как упомянули имя Беобранда, Кенред вздрогнул. Значит, Беобранд все еще жив и пришел сюда вместе с этими людьми. Какова его роль в происходящем? Он ведь не мог желать Кенреду смерти.

Послышались звуки другого рога – более долгие и иного тона.

Несмотря на боль в животе и тошноту, от которой во рту скапливалась слюна, Кенред решил, что у него появилась возможность улизнуть, раз эти два воина отвлеклись. Он ведь не стал молиться и просить Христа о помощи – а значит, на Бога рассчитывать не приходится, и поэтому нужно действовать самому.

Снова послышались звуки первого рога. Стоящие рядом с Кенредом воины напряженно всматривались куда-то вдаль. Кенред попытался вскочить и броситься наутек. Однако, едва он успел подняться и сделать несколько быстрых шагов, сильная рука схватила его сзади за одежду, заставляя остановиться. Затем он почувствовал, как в горло уперлось холодное острие клинка.

– И куда это ты направился, а? – спросил Хенгист, крепко держа Кенреда за одежду. Мальчик, чувствуя кожей острое железо, не пытался теперь даже шевелиться. – У нас есть насчет тебя кое-какие планы.

– Похоже, сюда кто-то идет, – сказал Дренг.

Он подошел к лошадям, к седлам которых были прикреплены щиты, и снял их оттуда. Затем Дренг, взяв свой щит в левую руку, схватил Кенреда рукой за горло, чтобы Хенгист мог его отпустить и тоже вооружиться.

Несколько мгновений спустя они увидели сквозь дождь, что к ним бегут Беобранд и еще восемь человек. Все они были при оружии, но без доспехов. Только у Беобранда имелся щит. Его лицо потемнело от гнева. Хенгист ухмыльнулся.

Дренг, стоя рядом с ним, спокойно сказал:

– Это хорошо, что Беобранд так рассердился. Этот парень неплохо владеет клинком, но до тебя ему далеко, а уж тем более когда он зол.

Хенгист фыркнул:

– Беобранд для нас не проблема. Но вот куда запропастились Тондберкт и два валлийских выродка?

Дренг окинул взглядом поселение в поисках своих приятелей.

– Двое против девятерых – шансов не очень-то много, – сказал он.

– Да, не очень много, но есть. Это всего лишь крестьяне, – возразил Хенгист.

Беобранд и его спутники остановились в нескольких шагах от них.

– Ты пришел посмотреть на то, как мы прикончим твоего маленького дружка, Беобранд? – спросил Хенгист. – Неужели ты полагал, что я за ним не вернусь? В течение всех прошедших месяцев он был уже мертв. Он просто об этом не знал.

Беобранд стоял прямо напротив Хенгиста в нескольких шагах от него. Посмотрев Кенреду в глаза, он заметил в них страх. Его удивило, что Кенред, похоже, не обрадовался, увидев старого друга. «Он не знает, зачем я здесь: для того, чтобы помочь ему, или для того, чтобы помочь его убить», – подумал Беобранд, и ему стало грустно.

– Если вы убьете Кенреда, вы оба умрете, – решительно сказал он. – Нас девять человек. – Он махнул рукой в ту сторону, откуда пришел. – А Тондберкт, Хавган и Артаир убежали.

Дренг украдкой огляделся и облизал губы. Дождь внезапно прекратился, и в поселении воцарилась неестественная тишина.

Хенгист улыбнулся.

– Если вы попытаетесь на нас напасть, мы убьем этого мальчика. Мы запросто можем забрать его с собой. И ускакать отсюда. Вы нас не догоните.

Беобранд понимал, что Хенгист прав. По спине у него пробежали мурашки, и отнюдь не от холодного ветра, обдувающего намокшую от дождя одежду. Нужно было не допустить, чтобы эти двое забрали Кенреда.

– Ты пришел сюда, чтобы кого-то убить. Отпусти его и сразись со мной.

Глаза у Хенгиста сузились.

– А зачем мне это делать?

– Чтобы доказать, что ты можешь меня победить. Я одолел всех остальных, а вот ты ни разу не вступил со мной в схватку. Может, ты просто трус, а?

– Как только я его отпущу, все эти люди набросятся на нас. Ты думаешь, я глупец?

– Я даю тебе слово, что если ты одолеешь меня в поединке, они позволят тебе беспрепятственно отсюда уйти. – Беобранд повернулся к Альрику. – Поклянись всем, что для тебя свято, что твои люди позволят этому человеку уйти, если он меня одолеет.

Альрика, похоже, охватили серьезные сомнения. Он надолго заглянул в глаза Беобранду. Тот слегка кивнул ему.

– Ну хорошо, – наконец сказал Альрик. – Я клянусь телом Господа нашего Иисуса Христа, что ты сможешь уйти отсюда беспрепятственно, если одолеешь Беобранда в поединке. Но сначала ты должен отпустить мальчика.

Хенгист засомневался. Дренг переминался с ноги на ногу в грязи. Кенред переводил взгляд с Беобранда на Хенгиста и обратно.

Беобранд первым нарушил воцарившееся молчание:

– Значит, ты и в самом деле трус. Так боишься сразиться со мной? Даже не верится. Великий Хенгист боится юноши, которого учил сражаться.

– Отпусти его, – сказал Хенгист Дренгу, не сводя взгляда с Беобранда. В этом взгляде чувствовалась жажда убийства. А еще – безумие.

Беобранду неожиданно стало страшно. Он ведь видел, на что способен Хенгист. С этим опытным воином он не справится. У него в животе что-то сжалось.

Дренг оттолкнул Кенреда в сторону. Хенгист убрал нож и медленно вытащил меч из простеньких ножен.

Все взоры обратились на клинок меча, который Хенгист вытаскивал из ножен с торжественным видом. Он поднял его на несколько мгновений, а затем направил его острие в сторону Беобранда. Покрытый узорами клинок переливался, как кожа змеи. Или же как покрытая рябью поверхность воды. Это была красивая и ценная вещь. Это был благородный клинок.

– Где ты взял этот меч, Хенгист? И почему ты его раньше никогда не вынимал из ножен? – спросил Беобранд, готовясь к схватке, которая вот-вот должна была начаться.

Он почувствовал, как стоявшие за ним мужчины отступили назад, освобождая пространство для поединка. По лицу Хенгиста пробежала тень, что вызвало у Беобранда кое-какие догадки.

– Ты украл его? – спросил Беобранд.

Глаза Хенгиста расширились.

Затем Беобранд, словно бы поразмыслив и придя к определенному выводу, добавил:

– Украл, как трус. Ты ведь трус.

Стоящим вокруг него людям он казался спокойным и невозмутимым. В действительности же он сильно волновался. И испытывал страх.