– А ему деревья не нужны, – продолжал смеяться Пётр. – Он летать умеет, как бабочка…

И парень изобразил двукрылое насекомое, сложив руки и задрыгав локтями, как будто крылышками.

– Ах, летать? – захохотала Вася, с пониманием качая головой. – Ну да, прям как бабочка, ага… И всё же, Лавра, откуда ему известно твоё имя?

Гербер отмахнулась и, несмотря на запрет, прильнула к решётке. Она тут же вцепилась в ничего не подозревающего Петю.

– Говори, где он?! – потребовала она и встряхнула перепуганного олигофрена, который с ужасом вытаращил на неё серые глаза.

– Я не знаю… не знаю, – зашептал он, даже не пытаясь отбиться от девушки. – Он не говорит, он не живёт в одном месте, нет…

– Врёшь! – снова встряхнула его Лавра, и его роба начала трещать под острыми коготками.

– Нет, нет, – настаивал на своём Стреглов.

– Лавра, прекрати немедленно!!! – потребовала Василиса. – Оставь его, слышишь?.. Нас могут увидеть!..

Но Гербер не реагировала на её настойчивые просьбы и продолжала трясти слабого Петра как пластмассового манекена.

– Если Лавра Гербер хочет, Андрей может назначить ей встречу, – успел произнести юродивый перед очередной встряской.

Разгневанная отличница остановилась, приходя в себя. Она осторожно вернулась в исходное положение и поправила волосы. Злоба, наполнившая её из-за мыслей о раненной матери, потихоньку сходила на нет. Лавра, понимая, что совершила не самый красивый поступок, с сожалением посмотрела на Василису. С минуту Гербер размышляла над предложением больного. Неужели всё так просто, неужели Андрей Дмитриевич рискнёт и укажет место для свидания?..

– Когда ты его увидишь? – спросила она по-прежнему строгим голосом.

– Может быть, сегодня… – улыбнулся безумец, но на всякий случай отполз подальше от решётки.

– А может быть, завтра или через месяц, – встряла жена ректора, уже не такая любезная и добрая, как в начале свидания. – За это время Стреглов успеет добраться до тебя, Лавра. Не верь этому придурку, он лжёт. Ничего ему не известно, и брат его не навещает через окно, чушь полнейшая!..

Гербер же никак не отреагировала на эту выходку и продолжала смотреть на притихшего пациента.

– Он придёт, обязательно придёт к тебе, Лавра Гербер, – заверил Петя, отползая к кровати. – Я ему передам…

– Пошли, – сказала Лавра подруге, словно лепет юродивого теперь стал ей безразличен.

Василиса помотала головой и последовала за студенткой.

– Ты что-нибудь добилась? Назначила место? – принялась любопытствовать она, едва они отошли от камеры.

– Думаешь, я буду назначать ему свидание? – покосилась на неё брюнетка. – Мы не можем оставаться в Вольске так долго и приходить сюда каждый день, чтобы узнать решение Андрея Дмитриевича.

– Это верно, – вздохнула мадам Рашвер. – Так ты мне объяснишь наконец, каким образом археологу удаётся общаться с этим полоумным?

Лавра подошла к кабинету, где перебирала металлические баночки широкоплечая медсестра, о чём-то воркуя с пожилым санитаром.

– Уже наговорились? – переспросила та и жестом отправила одного из коллег закрыть Петину палату. – Чего так быстро?

– Нам сказали, что время для посещений закончилось, да и обратно в город надо успеть, – завела Гербер известную байку. – Я только спросить хотела. У Петра в камере окошко есть, небольшое такое, с сеткой. Он говорит, кто-то его постоянно разбивает, а на улице уже не лето…

– Сам же и бьёт! – оспорила тётка с каменным лицом. – Мы поначалу-то меняли стекло, а потом пришлось его на ночь привязывать. И представляете, всё равно умудряется его разбивать. Главное, чем? Руки-ноги вроде целы, без порезов. Мы каждый раз палату обыскиваем, а орудия так найти и не можем. Прямо мистика какая-то.

– Да, в самом деле, странно, – улыбнулась Лавра. – Ну, мы пойдём, удачи вам.

– Ага, и вам всего хорошего, – кивнула медсестра.

Обратно девушки шли без проводников. Сначала они двигались молча, не решаясь заговорить, а когда достигли лестницы, принялись обмениваться мнениями.

– Я давно это подозревала, но всё отказывалась верить, – говорила Лавра, оглядываясь по сторонам. – В Речных Воротах Стреглов тоже проявлял чудеса левитации, только я решила, что мне тогда это привиделось.

– Человек… летает? – переспросила Василиса с таким видом, будто над ней насмехаются.

– Может, и не летает, но умеет каким-то непонятным для меня образом парить в воздухе, совсем как привидение. А я-то, дура, думала, что это был дух Бальваровского. Хотя, подожди, что-то здесь не так…

Гербер остановилась с растерянным видом. Мадам Рашвер нахмурилась, ожидая её дальнейших слов.

– Что-то здесь явно не так, – уже без уверенности продолжила брюнетка, сосредоточенно разглядывая свою ладонь, – потому что был и призрак, они ещё дрались между собой в ту ночь, когда археолог пытался убить меня и Марину. Может, я поторопилась с выводами?

– Медсестра же сказала про бьющееся окно, – напомнила Вася. – Значит, Пётр, действительно, общается с братом через него.

– Что-то я уже сомневаюсь в этих возможностях летать.

– Ну, Лавра, может, Андрей просто кидает камешек с земли и…

– И что? Петю-то на ночь привязывают.

– М-да, – сникла жена ректора, осознавая несостоятельность такой версии.

– Надо будет ещё подумать над этим, – успокоила её подруга, стучась в дверь вестибюля. – Должно быть какое-то разумное объяснение.

– Так что, мы можем возвращаться домой? – уточнила мадам Рашвер, глядя на проход, в котором возникли мужчины в тёмных зимних пальто.

– Да, – не обращая на них внимания, отвечала Лавра, – мы выяснили достаточно, теперь нужно лишь…

– А теперь нужно пройти с нами, гражданка Гербер и гражданка Рашвер, – совершенно неожиданно раздался знакомый суровый бас.

Девушки вздрогнули и уставились на поджидающего их Афона Кунжутовича в сопровождении нескольких незнакомцев. Радостно улыбнувшись, прокурор поманил их к себе толстым пальцем. Мужчина явно собирался затеять очередной скандал. И откуда только он здесь взялся???

– Неужели вы обе думали, что ваш неожиданный отъезд останется никем не замеченным? – наслаждался потрясением девушек злой прокурор. – Мало того, что вы отправились в незнакомый город искать на свой зад приключений, так ещё и мешаете следствию заниматься поиском опасного преступника!.. Нет, я понимаю, что у Гербер не всё в порядке с психикой, но Вы-то, Василиса Корниловна, как повелись на её безумные авантюры?!

Мадам Рашвер опустила голову, пытаясь держать себя в руках. Поведение Суровкина её порядком раздражало. Просторная комната, выделенная клиникой для «экзекуции» проворных девиц, сейчас была наполнена лучами бледного зимнего солнца. Наверное, здесь находился чей-то кабинет, поскольку имелся небольшой письменный столик, возле которого с важным видом расхаживал Афон Кунжутович. Напротив в креслах сидели виновницы, делая вид, что внимательно слушают его нравоучения.