эту ягоду. Говорят, все ее лицо покрылось ужасными прыщами. И теперь она напоминает скорее жабу, чем кандидатку в невесты будущего короля.

Я недоверчиво посмотрела на девушку.

— И как же она умудрилась ее съесть?

— Об этом история умалчивает, — усмехнулась Диари.

Я снова обвела взглядом присутствующих, и, наконец, заметила, что Земфина сидела одна, без своей подруги.

— Йора тоже не пришла?

— Она слегла с сыпью. Говорят, ее платье изнутри было посыпано каким-то порошком. Одно слово — гадюшник.

— Подожди, то есть ты думаешь, что кто-то...

— Ну конечно. Анна, не будь такой наивной. Часики тикают. С каждым днем мы все ближе и ближе к развязке. Кто-то потихоньку устраняет конкуренток. Неужели ты думаешь, что Триана накинулась на тебя вчера из-за природной злобности? Кто-то довел ее до этого...

Мороз побежал по коже. Я обхватила себя руками за плечи и осмотрелась. Девушки совершенно беззаботно болтали друг с другом и смеялись какой-то шутке.

— Может быть, ты ошибаешься? — в моем голосе отчетливо слышалась надежда.

— Нет. Я здесь не первый год, Анна. Я знаю этих гадюк.

— И кто же из них?

— Думаю, что Мивиам.

Я тут же посмотрела на ангела, которому для пущей картины не хватало разве что крыльев. Она кружилась у зеркала, выделывая различные па в ожидании прихода танцмейстера.

— Почему?

— Она злится.

— Злится?

Ну вот хоть с какой стороны на нее посмотри — сама безмятежность, мне бы даже в бреду не пришло в голову сказать, что девушка зла. Было ощущение, что эта эмоция чужда ей в принципе.

— Да. Она думала, победить будет легко, думала, что только поманит пальчиком, и кронпринц тут же ляжет к ее ногам. Но фаворитка в этом отборе определенно Земфина.

Меня будто хлыстом ударили, я вздрогнула.

— С чего ты это взяла?! — получилось чуть более агрессивно, чем я ожидала.

— Да не нервничай ты так! — рассмеялась Диари. — Просто как-нибудь в следующий раз посмотри, как они обмениваются влюбленными взглядами, и все поймешь.

Влюбленными взглядами?!

Я тут же посмотрела на Земфину, которая как раз кинула взгляд на меня. Пару мгновений мы смотрели друг другу в глаза, потом она как-то странно усмехнулась и вернулась к разговору со своей соседкой.

Так. Успокоились. Может быть, это неправда.

И в самом деле, чего это я так реагирую? С самого начала было ясно, что для Ксавьена не существует такого понятия, как верность.

— Но, если ее главный враг леди Ровани, почему же она не ударит по ней сразу?

— О, ты подожди. Сама все увидишь.

— Неужели нельзя никак ее остановить?

— А зачем? — усмехнулась Диари. — Из Мивиам получится вполне неплохая королева!

— Ты думаешь та, кто идет по головам ради своей цели – это хорошая кандидатура? — уточнила я.

— Лучшая! — согласилась девушка и щелкнула меня по носу веером. — Это же мир демонов, Анна! Ты будто из совсем далекой глуши вылезла, где все на радуге катались! Как ты думаешь, сколько из твоих знакомых общаются с тобой, и, быть может, помогают из доброты душевной? Вряд ли найдется хотя бы один.

— И ты?

— Мне скучно с этими расфуфыренными куклами. Так что да, и я. Мне любопытно за тобой наблюдать. Ты словно цветок, еще не обросший шипами.

Я посмотрела на девушку, и в груди отчего-то стало тесно, а в горле запершило. Она же довольно безразлично мне улыбнулась. Значит вот как... Интересно, чем же я являюсь для Ксавьена?

— Леди. Это... Здравствуйте! — прогремел голос нашего учителя.

Он направлялся к нам вместе с графиней Ситро, на лице которой застыло привычное чопорное выражение.

— Добрый день, — поздоровалась она, пристально оглядев нас. — Меньше чем через две недели состоится показ королевского танца. Это традиция каждого отбора. Поэтому отныне вы будете заниматься с мэтром, дабы его разучить. Результат, который вы покажете, очень важен. Запомните это.

Она снова обвела нас взглядом, останавливаясь на каждой чуть больше секунды.

— И вот еще что. Если будет установлено, что кто-то из вас специально подставил леди Боану и леди Йору, виновница будет тут же исключена, даже если она лидировала по всем показателям. Все ясно?

Из такой формулировки было не совсем понятно, что же именно должно быть ясно. Какой именно посыл был у этой ее речи? Не пакостите или не палитесь? Так даже сразу и не скажешь...

За сим графиня Доно откланялась и гордой походкой удалилась. Я невольно посмотрела на Мивиам, но та стояла, безмятежно улыбаясь.

Если она действительно виновница тех происшествий, то у нее просто железобетонная выдержка.

— Это. Приступим!

Старая леди, похожая на тростинку, с самым тонким хвостом, который я только видела, была первой, кого я заметила, входя в музыкальный класс.

Ее губы-ниточки, раскрашенные ярко-алой помадой, старящей и без того немолодое лицо, растянулись в приветливой улыбке.

— Добрый день, дамы. Я учла все ваши пожелания по поводу музыкальных инструментов. Прошу, пройдите к своим местам, — ее голос был очень высоким. Даже несколько режущим слух.

Я уже взяла в руки скрипку, ласково проводя рукой по грифу, как вздрогнула от ее пронзительного крика:

— Леди Иниса, леди Сиаса! Это музыкальный класс, а не салон! Пройдите к фортепиано и сохраняйте тишину!

По-моему, леди Форво была единственной, кому здесь нужно было молчать. Я поймала хитрый взгляд Земфины и поняла, что не одинока в своих мыслях. Хотя... В свете недавних событий леди Ровани была последней, с кем мне хотелось сойтись во мнении.

— Как вы знаете, через пару дней одна из вас сможет продемонстрировать свои умения на званном вечере! Будут Их Величества, Его Высочество, первые советники...

При этих словах я дернулась, вспомнив прерванное мной собрание. Будет очень неловко встретиться с теми мужчинами, конечно... Очень неловко.

Тем временем леди Форво продолжала:

— ...кузен Его Величества с женой и их сын. Та из вас, которая будет играть, должна обладать превосходными навыками музицирования. Итак, приступим же... О, Ваше Высочество!

Старая женщина склонилась в таком низком реверансе, что я побоялась, как бы она не упала. Тем не менее, я также не забыла сделать церемонный поклон перед столь титулованной гадской особой.

Он явился во всей красе, сопровождаемый Адрианом и еще небольшой кучкой мужчин, у каждого из которых в руках была кипа бумаг. На лице друга моего жениха