Результаты были почти невероятные. Когда Бэка была маленькой, Кэтрин часто тайком пробиралась в ее комнату по ночам, якобы чтобы проверить, все ли в порядке, но на самом деле ей просто нравилось смотреть, как дочь спит. Бэка всегда была такой тихой – никогда не ворочалась во сне – и дышала так неслышно, что Кэтрин приходилось наклоняться, чтобы услышать дыхание. И сейчас, глядя на лежащую на столе Бэку, чьи черты лица смазывал жесткий флуоресцентный свет, Кэтрин с легкостью могла представить, что она не мертва, а просто – как всегда – крепко спит, ожидая, когда мама разбудит ее.

В некотором смысле, пожалуй, так оно и было.

Хватит ворон считать. Надо работать. Кэтрин начала осмотр со ступней Бэки.

Подняв простыню, она поискала изменения цвета кожи. Ничего не нашла и приступила к ногам. Она уже осматривала туловище, когда услышала шаги на кухне. Конрад пришел.

Кэтрин снова накрыла тело дочери простыней, наклонилась к ее уху и шепнула:

– Не беспокойся. Я знаю, тебе не нравится, когда он на тебя смотрит. Мы закончим осмотр позже, после того как он уйдет.

Услышав, что дверь подвала открылась, Кэтрин выпрямилась и отступила от стола. Она не видела ничего такого в том, чтобы беседовать с дочкой, но никогда не делала этого в присутствии Конрада. Она не боялась, что он сочтет ее ненормальной. Он сам был странноватым, мягко говоря. Но ее разговоры с Бэкой – пусть и односторонние – личное дело, касающееся только матери и дочери.

Конрад спустился по ступеням, двигаясь грациозно, несмотря на груз в виде большой картонной коробки. Коробка выглядела тяжелой, но Конрад нес ее с легкостью. Кэтрин не удивилась: она знала, что он сильнее, чем кажется.

– Новый материал? – поинтересовалась она.

Конрад подошел к одному из шкафчиков и поставил коробку на свободное место, потом снял с крючка лабораторный халат, накинул поверх костюма и приблизился к столу.

– Еще «НюФлеш», – пояснил он. – Нам она понадобится.

– Хорошо. – Кэтрин в целом закончила восстанавливать тело Бэки, но над Маршаллом предстояло еще поработать. Она нахмурилась: – Подожди. В смысле «нам она понадобится»? У тебя как будто что-то на уме.

Конрад улыбнулся. Кэтрин не нравилось, когда он так делал. При виде этой улыбки сразу представлялся кот, готовый напрыгнуть на маленького грызуна.

– Так и есть! Услади свой взор, дорогая, вот этим. – Он достал из кармана небольшой предмет и протянул его Кэтрин.

Поначалу предмет не показался особенным: темно-синий продолговатый камешек с гладко отполированной поверхностью. Но потом она поняла: вместо того, чтобы ловить и отражать свет, камень будто впитывает его, и отнюдь не нежно. Он поглощал свет и утаскивал его в свои неизведанные глубины.

Кэтрин моргнула. На минуту камень ее словно загипнотизировал, и пришлось сделать усилие, чтобы оторвать взгляд от него и снова посмотреть на Конрада.

– Что это? – спросила она ровным голосом, но внутри кипела от волнения.

Она ощущала силу, которой веяло от камня, и понимала, что Конрад действительно принес нечто особенное. Очень особенное.

– Он называется Lapis Occultus, – объяснил Конрад. – Символ великой мощи.

– Можно мне… подержать? – спросила она почти со страхом.

Чем дольше она смотрела на камень, тем менее четкими становились его очертания, будто он излучал некую энергию, искажающую воздух вокруг.

– Ну разумеется. – Конрад передал ей камень, и Кэтрин взяла его дрожащими руками.

В этот момент она заметила черную Х на правой ладони Конрада и нахмурилась:

– Что с тобой случилось?

– Ничего стоящего внимания. Материалы, с которыми мы работаем, могут быть опасны, а я не был так осторожен, насколько полагается. Пройдет со временем.

Правильная форма метки заставляла думать, что ее нанесли намеренно. Если бы не приподнятые контуры, Кэтрин бы решила, что это татуировка. Не успела она развить мысль, как ее внимание снова привлек камень. Lapis Occultus – «темный камень» по-латыни.

Он был прохладный на ощупь и слегка вибрировал в руке, будто налитый силой. На самом деле, чем дольше Кэтрин его держала, тем сильнее становилось ощущение, что камень живой. Ей даже показалось, что она слышит голос – слабый, почти неразличимый, – зовущий ее издалека. Мужской голос, но что именно он говорил, Кэтрин не понимала.

Конрад забрал у нее камень, и голос стих. Кэтрин на секунду почувствовала себя сбитой с толку, будто только что проснулась. Она потрясла головой. Ясное дело, нужно больше отдыхать.

Заставив себя оторвать глаза от камня, Кэтрин встретила взгляд Конрада:

– Что он может делать?

– Это заключительная часть головоломки, Кэтрин. С ним мы можем быть уверены, что тела твоих мужа и дочери будут абсолютно устойчивы к разложению после воскрешения.

Кэтрин таращилась на камень, не в силах поверить собственным ушам. Проблема разложения была основным препятствием для успешного воскрешения мертвых. Можно вернуть их к жизни, можно даже создать новое существо из разных частей, но, несмотря на всю тщательность, воскрешенный постепенно начинал разлагаться – кто-то раньше, кто-то позже, но это было неизбежно. Кэтрин наблюдала такое у одного подопытного за другим. Как будто некая сила пожирала их изнутри. Эффект был более выраженным при соединении тел разных доноров, наверное, из-за отторжения тканей. «НюФлеш» очень помогала затормозить процесс гниения, но пока могла лишь отложить его.

Если Lapis Occultus способен сотворить то, что утверждает Конрад, ждать дальше причины нет. Можно начать воскрешение Маршалла и Бэки прямо сейчас! Но если камень не функционирует так, как обещано, она вернет мужа и дочь к жизни лишь затем, чтобы обречь их на медленную и мучительную вторую смерть.

– Я вижу сомнение на твоем лице, – проговорил Конрад. – Когда я впервые пришел к тебе, ты отнеслась скептически к тому, что я, по своему утверждению, мог сделать, но разве я не доказывал свою правдивость снова и снова? Я знаю, что такому человеку, как ты, взращенному на современной науке, Lapis Occultus может показаться обычным камнем. В достаточной степени красивым, но не способным творить чудеса. Однако ты держала его в руках, Кэтрин. Ты чувствовала его силу. Ты не можешь отрицать собственные ощущения.

Кэтрин в самом деле ощущала силу камня. Не понимала ее, но знала, что она реальна. А Конрад смог выполнить все данные обещания, неважно, насколько невозможными они на тот момент казались. Ясное дело, он завоевал ее доверие. Кроме того, оказывал влияние и тот факт, что Кэтрин очень-очень скучала по Маршаллу и Бэке. Их разлука длилась слишком долго. Самое время снова стать одной семьей.

– Хорошо. – Теперь, когда она поверила, что Lapis Occultus настоящий, волнение нарастало. – Тело Бэки закончено, и она уже на столе. Я тщательно осмотрю ее, чтобы удостовериться, что она готова, и потом…