– Понятненько. Установим, чего уж там, невелика работа. На горке, да, самое то место, а вот второй лучше воткнуть примерно тут, – охотник ткнул мозолистым пальцем в точку на карте, где был обозначен небольшой лесок. – Тут у тебя не нарисовано, а после Войны, не знаю по какой причине, земля вспучилась и теперь там два холма. Который повыше, метров пятнадцать будет. На глазок, конечно, приборов-то у нас нет.

– Годится. Может, даже лучше получится.

– Ладно, сделаем. А как их устанавливать-то? Специалисты, небось, нужны. Связь ведь, а?

– Ха! Тут как раз все просто. Вот видишь, на плоской стороне два пятнышка? Они ещё шершавые на ощупь, чтобы в темноте не ошибиться, – я продемонстрировал Борису нижнюю часть МРАКа. – Надавливаешь на них до щелчка, кладёшь плоской стороной на землю, слегка ногой придавил – и готово. Дальше он сам все сделает.

– Бля! Вот ведь до чего человечий ум дотумкал, это же проще, чем свечку зажечь! Ну, сила! – восхищению охотника не было предела. – Ты знаешь, лейтенант, вот теперь я вас реально зауважал. Конечно, покрошить за несколько секунд два десятка мутов тоже не каждая команда может, но мы тут с ними уже сколько лет рубимся – привыкли как-то. И умельцы свои есть, так что воинским уменьем нас особо не проймёшь. А вот изобрести да сделать такой булыган – это сила. Реально!

– Это, брат, все подземники. Не представляешь, сколько светлых голов перед Войной в бункеры попрятали. Вот и сидели они там первые годы как мыши под веником. Ну и изобретали всякие вудервафли, чтобы после выхода с голой жопой не оказаться. Нам-то наверху не до того было – то банды, то дикие, то эпидемия какая-нибудь. Да что я рассказываю, сам знаешь – вам уж точно не легче было.

– Ага, до сих пор по ночам кошмары снятся. Б…дь, я-то думал, все налаживается, потихоньку в норму приходит, а тут новая напасть. Не понос, так золотуха!

– Ничего, охотник, прорвёмся! Ладно, давай лирику в сторону. Рация есть?

– Ага, держи, – Борис снял с разгрузки рацию и протянул мне. – Только батареи всего ничего осталось. В дороге держим выключенными, только у деревни включим, опознаться.

– Смотри, я тебе выставил частоту. После установки булыжников, лучше часа через четыре-пять, выйдешь на связь на этой частоте, позывной «Николай». Бригада выдаст новую частоту, позывной, согласуете сеансы и все остальное. Так-то эта система заточена на нашу связь, но и открытые каналы в ней есть. Так что будет связь и с бригадой, и вашими патрулями, но это все вам объяснят. А мы к тому времени доберёмся до Углового, глядишь, и с вашими обозниками поговорить сможешь. Кстати, может, и вам имеет смысл перебазироваться в Угловой? Есть мнение, что это только первая волна мутов. Вряд ли у вас получится отбиться от крупной стаи, да ещё и вооружённой.

– Так-то оно так, да только из всего транспорта в деревне осталась одна телега, а топать пешком до посёлка… С детьми, стариками и бабами. Тут нам и маленькой стаи хватит. Думаю, выведем в лес патрули, тем более говоришь, что связь будет. А если что, так уйдём в тайгу на заимки, там пару дивизий надо, чтобы нас найти. Но это уже как общество решит, я-то всего лишь охотник, хоть и опытный. Но информацию доведу.

Потом Борис показал на карте путь, которым они шли из Дмитриевки, заодно уточнили карту, нанесли пару оврагов, появившихся уже после Войны, исправили русло ручья, ну и ещё всякого по мелочи. Я совершенно не удивился, когда оказалось, что этот посёлок Угловой и есть то самое поселение, с которым нам приказано установить связь. Вот только дополнительно выяснилось, что Угловой с запада и юго-запада прикрывают практически непроходимые болота и подойти к нему можно только с северо-востока. То есть именно там, где идут муты. Теперь понятно, почему командование не стало сбрасывать ретрансляторы с воздуха – в болоте они стразу утонут, а гонять авиацию над армией мутов слишком опасно. А нам теперь предстоит сделать приличный крюк – километров пятнадцать примерно, по пути установить приборы, пробраться через атакующие порядки противника и вступить в контакт с обороняющимся анклавом. Задачка для спецназа или дальней разведки, короче, для суперменов. Но кроме нас никого поблизости нет, соответственно, за неимением гербовой будем писать на туалетной.

Пока мы с Борисом водили пальцами по карте, николаевские охотники навьючились трофеями и, дождавшись командира, тепло попрощались и отправились к себе, а мы выдвинулись дальше по маршруту. На общем совещании было решено приблизиться к посёлку, но сразу не входить, а провести разведку и действовать по обстановке. Тем более что подойдём мы туда уже в сумерках.

Звуки перестрелки мы услышали, километров пять не доходя до посёлка. Бабахало что-то крупнокалиберное, короткими очередями били несколько пулемётов, периодически раздавались взрывы, но явно не артиллерия и не миномёты, скорее подствольники. Судя по звукам, посёлок отбивается и довольно успешно. Скорее всего, первые попытки штурма, самые многочисленные, Угловой отбил, и сейчас муты атакуют небольшими отрядами, изматывая защитников и заставляя тех тратить боеприпасы. Дальше нам без разведки соваться точно нельзя.

Забазироваться удалось в небольшом овражке, точнее даже большой яме, с трёх сторон окружённой непроходимыми кустами. Егеря привычно растворились в ближайшем лесу, образовав внешний круг охранения, пулемётчики расположились на склонах, контролируя ближние подступы, все остальные так же привычно, без суеты начали готовить стоянку. Всё-таки отличное подразделение стало получаться из нашей разношёрстной экспедиции. А может быть, как раз из-за этой самой «разношёрстности» так и происходит? Люди с разным опытом, разными навыками, но готовые учить и учиться. И постоянная опасность в качестве катализатора. Вот такая алхимия и драгоценный сплав на выходе. Но это все лирика, а у нас сейчас есть более насущные задачи.

– Увал, «птичку» на взлёт. Товарищи сержанты, давайте кино посмотрим и будем думать, что делать дальше.

– Есть!

– Прапор, поставь «монку», чтобы смотрела вот на те кусты…

Не нравится мне, что к нашей базе только одна дорога. Конечно, для обороны это очень хорошо, тем более что мутировавший шиповник, растущий вокруг, по прочности не уступает колючей проволоке, но запасной выход иметь надо. Вот, в случае чего, мы можем подорвать «монку», и она моментально выкосит этот кустарник, открывая путь для отхода.

– Подравняй по горизонту на максимальное расстояние разлёта, – добавил я.

– Командир, «птичка» ушла. Есть картинка.

К сожалению, уже наступили сумерки, и камера беспилотника не могла дать качественного изображения, но и того, что было, вместе с данными тепловизора хватало, чтобы оценить ситуацию. Угловой действительно держался. Защитники успешно отбили несколько штурмов, положив порядка тысячи мутов – кучи трупов на подступах не оставляли сомнений. Сейчас стороны довольно вяло перестреливались, поселковые берегли патроны, а муты не давали людям расслабляться и, видимо, ждали подкрепления. Оборона посёлка была организована достаточно грамотно, тут явно чувствовалась рука специалиста, так что у защитников был неплохой шанс выдержать ещё несколько штурмов. Северо-восточная сторона Углового была обнесена стеной из внушительных брёвен, обмазанных глиной. В этой стене были оборудованы доты и стрелковые позиции, а на нескольких башенках, закрытых дополнительно листами железа, разместились расчёты тяжёлого вооружения. Три крупнокалиберных пулемёта, что-то вроде лёгкой пушки и ещё чего-то, что никто из нас не смог опознать. Судя по расположению трупов нападавших, были ещё позиции для флангового огня, но их мы разглядеть не смогли. В общем, по первому впечатлению, вполне серьёзный укрепрайон.