Отрицательно помотала головой.

— Нет, — добавила вслух. — Продолжай, пожалуйста. Мне… приятно.

И уже не важно, что я тут наполовину в окне торчу. Все равно оно выходит на задний двор и огород, никто не видит.

— Как скажешь, родная, — прохрипел Ильяс, возобновив движения пальцев.

Сперва неспешные и осторожные, затем более резкие и глубокие. Вот только это совсем не то.

— Ильяс…

— Сейчас, кошка, сейчас.

Я оказалась поставлена на ноги и развернута лицом к мужчине. В черных глазах пылала ничем неприкрытая жажда. Да, теперь я знала название этому взгляду, что так часто ловила на себе. Знала и тоже жаждала. Именно поэтому сама первая потянулась к нему, обняла за плечи, притянув ближе к себе. И тут же оказалась стиснута в крепких объятиях, а на губы обрушился жадный поцелуй. Мужские руки подхватили под бедра, усадили обратно на подоконник, провели по ногам ниже, вынудив обхватить их обладателя за талию. Еще один головокружительный поцелуй, а затем я со стоном выгнулась от резкого толчка. Небольшая боль опять пронзила тело, но в этот раз почти сразу сменилась чем-то более приятным. Это чувство росло во мне с каждым толчком все больше. Растекалось по венам обжигающим жаром, лишающим легкие воздуха, до головокружения. И в данный момент не существовало ничего, кроме этого удовольствия.

— Ильяс…

— Ну же, кошка, давай, кончи для меня.

Не слова — катализатор.

Внутри настоящим фейерверком взрывается наслаждение, ослепляя на мгновение тысячью разноцветных огней. Когда же прихожу в себя, встречаюсь взглядом с Ильясом.

— Ты в такие моменты хороша, как никогда, — шепчет он с улыбкой, утыкаясь лбом в мой.

Я опять краснею по его вине.

— Ты что-то про завтрак говорил, — выдыхаю, прижимаясь к нему ближе.

— Если бы не решила сбежать, уже бы поела, — деланно укорил мужчина.

Вздохнула. Виновато.

— Я испугалась. Услышала спросонья чужой голос и решила, что нас нашли.

— И решила, что, если сбежишь, тем самым спасешь меня? — покачал головой он.

Я же в очередной раз подивилась тому, как легко он разгадал мои мысли.

— Мало ли, с кем ты тут отдыхаешь, — пожала плечами, уставившись на его обнаженную грудь, на которую переместила ладони.

— Ммм… хорошая идея. Только тогда для этого нужно пригласить какую-нибудь подходящую девушку. Чтоб было кого предъявить, — поддержал меня Ильяс.

Чего?!

— Асатиани, ты офигел?!

Еще и в плечо ударила.

— Нет, ну а где я не прав? — рассмеялся тот. — Даже готов признать, что идея хорошая. Пока ты ешь, я пойду, познакомлюсь с какой-нибудь красоткой, готовой тебя подменить в этой спальне.

Подменить? Меня?..

Ну, все, сам напросился!

Как подумала, так и забыла. Вообще обо всем. А все потому, что этот не хороший человек по имени Ильяс Асатиани банально заткнул меня поцелуем. А на мое возмущение только крепче прижал к себе.

— Люблю тебя, — добавил завершающим штрихом.

В черных глазах при этом отражалось столько нежности, что вся былая злость улетучилась из меня, будто никогда и не посещала.

Не честно, между прочим!

— Это запрещенный прием, — пробурчала, уткнувшись лбом ему в плечо.

— Прости.

В мужском голосе не слышалось ни грамма раскаяния, зато море улыбчивой ласки. Вот как с таким ругаться? Когда кожей осязаешь свою нужность и любовь.

— Ты что-то про завтрак говорил, — сдалась.

— Деревенская каша с фруктами-ягодами подойдет?

Он еще спрашивает!

— Люблю каши и ягоды, — закивала поспешно.

Ильяс на мою реакцию улыбнулся.

— Удивительная женщина, — добавил со смешком.

— Почему?

Вместо ответа он поднял меня на руки и понес на выход из спальни.

— Ты единственная среди знакомых мне девушек любишь каши, — ответил уже за порогом.

Желание уточнить, сколько же среди его знакомых девушек, задушила на корню. Нет уж, не надо мне таких чисел. Тем более, сейчас он со мной, а не с другими. И вообще других больше не будет, я все для этого сделаю. Даже вот решила не зацикливаться на том, что пребываю по-прежнему без одежды, и Ильяс то и дело косится на грудь и бедра. Хотя по итогу все же не выдержала.

— Ты не мог бы не смотреть так? — отвела взгляд, когда он уселся вместе со мной за уже накрытый стол.

— Могу, конечно, — вновь заулыбался Ильяс, — но не хочу, — шепнул на ухо.

Лежащая на моей талии рука двинулась ниже, да и вторая не отставала, переместившись на внутреннюю часть бедра.

И вот как я есть, по его мнению, должна?

Когда все мысли свелись к недавно произошедшему в спальне.

А ему и того мало.

— Мне нравится смотреть на тебя, родная, — продолжил говорить искушающим шепотом. — Ты очень красивая. Самая красивая девочка в мире. Моя девочка, — лизнул и прикусил мочку.

Мурашки побежали по всему телу.

— Мы вроде завтракать пришли, нет?

— Пришли. Ешь. Разве я тебе запрещаю? — продолжил ласкать мое ухо дальше.

А я и не знала, что оно у меня такое чувствительное…

— Ты… отвлекаешь… — выдохнула, прикрыв глаза.

— И чем же?

Хороший вопрос.

Поцелуями в ухо?

Так себе оправдание, пусть и правдивое.

Вот и взялась за ложку. Глядишь, начну есть, тем и отвлекусь.

Не отвлеклась.

Глотала кашу, не ощущая вкуса. Слишком ярко вспыхивали искры внизу живота, затмевая собой все остальные чувства. А Ильяс продолжал медленно водить кончиком языка по раковине ушка и за ним, не забывая покусывать мочку. В то же время мужские пальцы ласково гладили между ног, превращая искры в настоящий пожар. Пока он полностью не поглотил мой разум. И вновь я извивалась в его руках, позабыв обо всем на свете.

— Такая чувственная, — прохрипел Ильяс, когда я пришла в себя.

— Это все ты, — то ли пожаловалась, то ли обвинила.

На губах при этом ширилась довольная улыбка. Здесь и сейчас мне было очень хорошо. Только кушать теперь хотелось больше прежнего. Поэтому я больше не стала ничего говорить. И Ильясу не позволила. Зачерпнула ложкой кашу и ему в рот сунула. А пока он жевал, себя тоже поспешила заткнуть. Ну эти разговоры. В последнее время все к одному сводятся, а мне точно нужен перерыв. Иначе я банально свихнусь от столь многочисленного удовольствия на постоянной основе.

— Может пойдем, правда, погуляем? — поинтересовалась после