Потребность опохмелиться все сильнее. На станции он спешно раздает задания в отделе новостей, выходит в Английский парк. Заказывает пиво у Китайской башни и жадно выпивает литровый масс. Ему становится легче.

Сидит в биргартене, ковыряет в ухе, смотрит на мир сквозь золотистые очки. Лай беззаботных немецких собак на большой поляне все громче. Янтарный «хеллес» в кружке делается еще ярче, люди вокруг — симпатичней. Солнце просвечивает сквозь листья. Что это — момент реальности? Где он?

Туманов раздобрел, отпустил бородку, подобрал дымчатые очки, скрывающие мутный взгляд, и стал похож на русского интеллигента начала века. По-прежнему летает на Канары отдыхать, а в Лондон одеваться.

Он приезжает на очередной отчет в Восточный Берлин. К беседам подключается и дядя Сережа. Он постарел, хромает. Но регулярно посещает его родителей в Москве. Отводит в сторону, кладет руку на плечо: «Олежка, я слышал, ты много пьешь. Зачем? Остепенись!»

1978 год. Роман Туманова с Ариадной завершается. У нее обнаруживается болезнь, характер портится. Ариадна стареет на глазах, у нее трясутся руки. Врачи ставят страшный диагноз — Паркинсон.

Туманов все чаще летает в Лондон. Он одевается на Бонд-стрит, в «Хэрродсе». Любит хорошие пиджаки и галстуки. Завязывает галстук особым виндзорским узлом. Смакует дорогой солодовый виски. Еще он любит антикварные лавки. Покупает русские иконы, старинные царские монеты. В 1978 году друг Влад знакомит его с молоденькой эмигранткой Светланой.

Мы слышим: звонок в дверь. Мы видим: Светлана открывает. Они вваливаются, веселые и молодые. Туманов и его друг Влад. В пакете — шампанское. Гуляют весь вечер. Туманов влюбляется в Светлану. Ей нравятся его широкие плечи, бархатный голосок, ласковые манеры. Но он на четырнадцать лет старше ее.

Май 1978-го. Туманов привозит в Мюнхен Светлану и женится на ней. Ариадна в трансе, хочет выпрыгнуть из окна, потом — зарезать Туманова.

Пригоршнями ест седативы. Едет на встречу в Вену. Связной КГБ внимательно выслушивает ее, потом говорит: «Прошу вас, успокойтесь. Он бросил вас, но вы не должны вредить нашему общему делу. Олег в ваших руках. Если вы любите его, не пытайтесь ему мстить».

1979 год. Очередная пьянка у Тумановых. Проводив гостей, Олег выходит на балкон, смотрит на звездный небосвод. Обнимает Светлану: «Где тут Восток, где Запад и где мы?» Она показывает на Запад. Но он берет ее пальчик и уводит его на Восток: «Киса, ты самый дорогой мне человечек, я все сделаю для тебя, но я работаю на КГБ».

Светлана в шоке. Она выходит утром из дома, садится на трамвай и делает круги по Мюнхену. К полудню голод пересиливает страх. Светлана идет в баварскую пивную «Донизль» и выпивает литровую кружку пива. После этого ею овладевает приятное равнодушие. Она согласна.

Попойки в доме Тумановых продолжаются. Светлана становится его помощником. Без ее одобрения в русскую службу не берут ни одного сотрудника. Вскоре Туманов ведет ее по маршруту Ариадны: везет в Вену и Восточный Берлин, где она соглашается работать на КГБ.

Дочь Александра родилась в 1982 году.

Мюнхен, 1985-й. Прекрасно обставленная вилла, афганские ковры, камин. Перед Тумановым лежит русская борзая. Он курит сигару, запивает ирландским виски и смотрит на себя в зеркало. Ему сорок лет, он свеж, еще в хорошей форме, но от алкоголя под глазами наметились мешки.

Входит яркая молодая женщина. Неужели это его жена? Она говорит: «Сегодня поедем в Гармиш». В Гармише — друзья, такие же придурки из бежавших русских. Они пьют до рассвета виски, купленное в американском Военторге. Слушают записи Юрия Антонова. Ночью она просыпается и видит странную сцену: Туманов в трусах молится у иконы на коленях. Плачет и что-то шепчет.

Туманов продолжает пить. На встрече со связником Светлана просит помочь — вылечить его от алкоголя. Куратор соглашается. Туманова на неделю вывозят в Союз, помещают в спецлечебницу, зашивают. Но это не помогает. Он пьет по-прежнему.

Февраль 1986-го, ситуация накалена до предела. Туманов спивается. Светлана оформляет развод и с дочкой переселяется в отдельный номер в «Арабелле». Соседи часто видят, как он, пьяный, сидит у них под дверью, плачет, просит впустить.

Потом, шатаясь, возвращается к себе. Надрывно звонит телефон: это больная Ариадна требует денег, угрожает разоблачить.

Что делать? Развязка наступает сама собой.

Весна 1986-го. В Афинах сбегает полковник КГБ Виктор Гундарев. Он сообщает американцам про важного агента в Мюнхене. Разоблачение Туманова — вопрос недель.

Туманов должен вернуться. Ему звонят, и тихий голос говорит, что заболел отец. Он не хочет возвращаться. Ему хорошо в Мюнхене. У него пятьсот тысяч марок на счету. Он любит китайский суп «ван-тан» и водку «Абсолют». Но нечто неумолимое нависает над ним: это приказ из Центра. Ему страшно. Он не может ослушаться.

Неподвижный крупный план: бисерные капли пота на лбу. Туманов курит: «Возвращаться или нет?» Но сам понимает, что этот вопрос излишен.

Он уходит с работы, говорит, что плохо себя чувствует. Идет в банк, снимает деньги. Потом заходит в китайский ресторан, набирает «весенних пирожков». Давится ими на ходу. Покупает авиабилет в Западный Берлин и вечером летит. Оставив в квартире все как есть — коллекцию икон, фотографии, библиотеку.

В Берлине он как всегда едет на эс-бане до «Фридрихштрассе». Через потайную дверь проходит в Восточный сектор. Там его ждут.

Вилла в Карлхорсте. Ночь. Бутылка «Корна». Приходит генерал Потапов. Садится, задирает ногу. Под брючиной — дешевый советский носок с распущенной резинкой. Ведет с ним беседу. Больше похоже на политинформацию. Благодарит за выполненное задание. Туманов немного разочарован. Его переправляют в Союз.

Кадр: апрель 1986-го, центр АПН в Москве. На сцене — столик. Сидит Туманов, он в бархатном пиджаке, на шее шелковый платочек, глаза скрыты за дымчатыми стеклами. На него с галерки наставляет проектор полковник Виталий Юрченко, сам недавно перебежавший и вернувшийся. Туманов говорит хриплым голосом: «Радио «Свобода» как было, так и осталось шпионско-пропагандистской радиостанцией. А русская служба радио — это сборище извращенцев и ублюдков!» Юрченко подмигивает ему, в зале аплодисменты.

Западная пресса оценивает выступление в духе «холодной войны»: Tumanov's sweaty, mumbling performance drew open disbelief and derision from the more than 100 Western reporters who had been summoned to the carefully scripted propaganda show. (Туманов потел и мямлил, его выступление вызвало недоверие и насмешки у более чем ста западных журналистов, которых созвали на это тщательно отрежиссированное пропагандистское шоу.)

Аплодисменты советских гостей в зале стихают. Следующий кадр: квартира на Цветном бульваре, которую ему дарят за службу. Друзья и кураторы празднуют возвращение блудного сына. На столе — закуска, бутылки водки. Туманов гуляет. Особым распоряжением органов ему позволяют оставить пятьсот тысяч марок, которые он накопил в Мюнхене. Этих денег хватит на несколько лет пьянки.