Я улыбнулась. Ну, что же, может быть, мне удастся переломить сознание берсайцев. И я не пожалею, что встретила их на своем жизненном пути!

Устроилась в кровати, уставшая, но на удивление спокойная. Последний разговор дарил надежду. Херон лёг справа от меня, а Берк куда-то направился.

— Ты куда? — окликнула его.

— За Эолом.

От его ответа я села в кровати, выпучив на Берка глаза.

— Зачем?

— Как зачем, — удивился Берк. — Уже за полночь. Ему отдохнуть нужно, как и всем нам.

— Ну, так пусть отдыхать идёт куда-нибудь, — я неопределённо покрутила рукой в воздухе.

— Карина, — ответил мне Херон, потому что Берк так и стоял в просвете двери, не понимая меня, — Эол твой муж. Официально. Так же, как я и Берк. Он должен спать в супружеской постели. Я, конечно, понимаю, что для тебя всё очень быстро произошло и тебе сложно, в силу твоего воспитания, но, котёнок, — впервые он ласково ко мне обратился, — Эол достойный элленийец, не унижай его своим отказом.

— Делайте, что хотите, — плюхнулась я назад и подкатилась ближе к Херону, освобождая больше места для ещё двух моих мужей.

Мужчины вошли, заполняя пространство комнаты. Херон поднялся с кровати.

— Эол, ложись сюда, — указал он на своё место. Я только зубы сцепила, чтобы не ляпнуть какую-нибудь бестактность. — Тебе нужно привыкнуть к жене. Берк, а ты ложись слева, а я рядом с тобой. Кровать, правда, для четверых маловата, но ничего, завтра что-нибудь придумаем. Лететь ещё два дня, значит, ещё одну ночь проведём на корабле.

Херон хлопнул дважды, выключая свет. Нас окутала темнота. А в темноте все органы чувств обостряются. И вот и у меня так же. Я лежала и чувствовала, как за моей спиной часто бьётся сердце Эола. Берк обнял меня за талию и практически сразу засопел, как и Херон. А вот мы с Эолом не спали. Я боялась пошевелиться, чтобы не прикоснуться к нему. Тело затекло так, что терпеть больше не было сил. И я с трудом развернулась в сторону Эола. Глаза его в темноте светились золотым светом. Он не спал, как я и чувствовала. И, задерживая дыхание, коротко вдыхал. Да что же это такое! Если ему настолько противен мой запах, то зачем же так мучить себя! Сказал ради приличия, что нравится, когда Шиан изгалялся, а теперь вон как страдает. И от этого было ещё обиднее. Потому как я хотела прижаться к нему и оказаться в его объятиях. Мужчина не выдержал, встал и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. А я смотрела в ту сторону и понимала, что он терпит меня только ради правил своей расы. Делает вид, что его всё устраивает, а сам не переносит моего присутствия. Уже только от этого хотелось завыть в голос. Но я не могла, рядом спали те, чей покой мне был дорог. Я переключилась на то, что сегодня произошло у нас с Хероном. Мысли закружились вокруг чувственных ласк, которые дарил мне мой старший муж. «Старший муж» — от этого сочетания слов стало смешно. Да у тебя, Карина, гарем! С этими мыслями я и заснула.

Проснулась в хорошем настроении, пока не поняла, что Эол так и не вернулся. Берк ещё спал, Херона уже не было. Я тихонько встала и подошла к приоткрытым дверям, возле которых замерла, вслушиваясь в разговор мужчин.

— Я согласен с Шианом, Карина для тебя не лучший вариант, но благодаря ей ты свободен и жив. Я, понимаю, ты привык к другим самочкам — ярким, раскрепощённым, покорным. Карина не такая, но она очень ранимая и ею движут чувства. Никогда не думал, что испытывать чувства — это так тяжело. Прошу, не расстраивай мою жену.

Впервые я слышала, чтобы речь Херона была так эмоционально окрашена. Забота, тревога и всё это шло от сердца.

— Эол, тебе нужно подтвердить брак и всссё. Занимайссся Элленией. Заведи сссебе наложницу, — принялся советовать Шиан.

— Нет. Карина не приемлет измен. А именно так она воспримет чужую самку. Она Кайлу почувствовала сразу же, стоило мне с ней переспать, — возразил Херон. — Вам нужно это обсудить с ней.

— Прекратите оба! — зло прикрикнул на друзей Эол. — Мне нравится Карина, но я вижу, что я ей не приятен. Она терпит меня. Я навязанный муж. В отличие от тебя, Херон, я чувствую без ограничений. И да, это тяжело, когда та, которая занимает все мысли, отворачивается от тебя.

На последних его словах я открыла рот от удивления. Сердце колотилось от радости так, что готово было выпрыгнуть и упорхнуть. И тем большим был мой испуг, когда Берк обнял меня, привлекая к себе.

— Подслушиваешь? — поцеловал он меня в шею. — Если бы ты знала, как ты желанна, — прошептал он на ушко. Я развернулась к нему лицом, и, наполненная счастьем от признаний Берка и Эола, потянулась за поцелуем. Мой нежный кот не медлил ни секунды. Целовал так, что дыхания не хватало, ноги подгибались. В какой-то момент мы опёрлись о панель двери, и она полностью отъехала в сторону, открыв обзор с гостиной на целующихся нас, так и не одетых после сна. Я, в рубашке Херона длиной чуть ниже середины бедра, которая задралась до груди под ласкающими руками Берка, с голыми ногами, стояла на цыпочках, потому что тянулась за ласкающей рукой и с требовательным поцелуем, желая оказаться как можно ближе к мужу.

Если бы я в тот момент увидела мужчин, сидящих в креслах, то очень бы удивилась. В глазах всех читалось неприкрытое желание, и не только в глазах. Штаны у всех очень характерно встопорщились. Воздух загустел от витавшего возбуждения. Херон с Эолом одновременно ревниво посмотрели на Шиана, который таращился во все глаза на их жену.

— Берк! — короткий оклик Херона не сразу дошел до сознания берсайца, он оторвался от моих губ и затуманенным взглядом оглядел свидетелей происходящего. — Рыхтар! — ругнулся он, быстро задвинул меня в комнату и закрыл за нами дверь. — Котёнок, ты до неприличия сладкая.

Он подхватил меня на руки и быстро переместился на кровать. Ох, я только успела подумать, что как всё стремительно развивается, но это была последняя связная мысль, потому что я решила, что хватит оттягивать то, что должно случиться. И пусть это будет сейчас, когда я этого безумно хочу, а не тогда, когда это будет выполнением обязательств.

Кто бы мне сказал пять дней назад, что я буду сходить с ума от ласк этого медноволосого берсайца с хищным взглядом тигра, да ни за что бы не поверила. Его прикосновения плавили меня, как стекло, превращая в податливую массу, из которой он создавал шедевр нашей близости.

То, что мы начали стоя, сейчас продолжилось в горизонтальной плоскости. Я лежала перед ним совершенно открытая. Берк стоял на коленях между моих ног и с наслаждением ласкал моё тело, губами, руками, своим телом. Прикосновения контрастные, то безумно нежные, то страстные, почти грубые, сметающие, подминающие под себя.

Мои руки не на миг не останавливались, то лаская тело любовника, то направляя его туда, где его ласки были сейчас наиболее желанны. Стоило ему оставить мои губы без своих, как с них срывался стон, который я с усилием сдерживала, до боли закусив губу. Мышцы мелко дрожали от возбуждения. Сколько длилась эта пытка, называемая прелюдией — вечность? Его крепкое тело, нависшее надо мной, было таким желанным. Я целовала все, до чего могла дотянуться: подбородок, шею, ключицы, грудь с плоскими сосками, которые хотелось прикусить, и я не отказывала себе в этом удовольствии. Кровь пульсировала в ушах, низ живота налился тяжестью, случайные прикосновения его плоти к моей, вызывали только одно желание — соединить их вместе.