– Как тебе каша?

– Вкусно, – сказала она.

– Налить молочка?

– Налейте…

Так они ели, обмениваясь ничего не значащими фразами. Когда перешли в гостиную, Арзамасцев сказал:

– В прошлый раз, когда вы со Славкой уехали, я целую ночь проворочался. Все не мог успокоиться.

– Простите меня… – смутилась Дайнека.

Старик отмахнулся.

– Не в этом дело, артериальное давление к вечеру снизилось. Но как только начал вспоминать, так и посыпалось. То одно вспомнишь, то другое. Такие подробности в памяти всплыли, о которых давно забыл.

– Что-нибудь про Роева?

– И про него, – кивнул Арзамасцев. – Я вдруг вспомнил, как показывал ему помещение под Хранилище № 20.

Пятница, 2 сентября 1983 года

К перрону подали электричку. В тамбуре вагона стоял часовой с автоматом.

– Теперь нужно показать пропуск, – сказал Арзамасцев.

Олег Роев достал из кармана картонную книжечку и, развернув, предъявил солдату. Тот взглянул на фотографию, перевел внимательный взгляд на Роева, затем опять на фотографию. Наконец сказал:

– Проходите.

– Сколько ехать до вашего подземелья? – спросил Роев, когда они вошли в вагон и сели.

– Двадцать минут.

– По времени – пять станций метро…

Вокруг расселись сотрудники комбината, те, кто работал в дневную смену. Было семь сорок утра.

– Ровно в восемь будем в горе́.

– Так вы называете подземный завод?

– Это пошло от горняков, которые строили подземные сооружения. Они так говорили: «на горе, в гору, в горе…» – Арзамасцев добавил: – Кстати, среди них было полно метростроевцев.

– Если так, я уже знаю, что меня ожидает.

Электропоезд шел медленно, как говорят, кланяясь каждому столбу. Миновав окраины города, перелесками вышел на «полку» – узкую горизонтальную полосу, которая с одной стороны ограничивалась горой, а с другой – свинцово-серыми водами Енисея. Еще мгновение – и за окном стало темно и шумно. Поезд въехал под землю. Мимо проносились тусклые огоньки, по стенам тоннеля тянулись нескончаемые связки кабелей.

Через несколько минут прибыли к подземному перрону. Из открывшихся дверей повалил народ. Все уверенно направились в одном направлении – по людскому ходку, который был похож на переход между станциями, только длиннее.

– Сюда, – сказал Арзамасцев, свернул в ответвление коридора и, пройдя метров двадцать, остановился у железных ворот. – Вот ключ. Сами откроете?

– Можете вы.

Арзамасцев отомкнул и снял навесной замок, потом с трудом открыл одно полотно.

– Для чего такие мощные створки? – осведомился Роев.

– Раньше здесь был склад взрывчатых веществ. Хранили все для буровзрывных работ: аммонит, детонаторы.

– Это серьезно, – согласился Роев и первым шагнул в помещение.

Они двинулись по широкому коридору, от которого расходились недлинные ответвления-тупики.

Не дожидаясь вопроса, Валерий Васильевич объяснил:

– Это пожарные ниши и камеры ожидания взрывников.

– На случай если бабахнет?

– Знаете, хранение взрывчатых веществ – дело опасное, здесь много тонкостей, в том числе в конструкции склада. Идемте, основное помещение для хранения вашего груза находится дальше.

Роев быстрым шагом обошел все помещения и вернулся к воротам.

– Этот склад не годится.

– Почему?

– Без объяснений.

Арзамасцев развел руками.

– Но отсюда до перрона ближе всего…

– Будем искать что-то другое, – невозмутимо сказал Роев.

Валерий Васильевич снова развел руками и посмотрел на часы.

– Мне нужно зайти на складской участок, это недалеко. Вы со мной или здесь подождете?

– Подожду. Буду на складе, там есть где присесть.

– Вернусь минут через двадцать, – сказал Арзамасцев. – Заберу вас, и отправимся смотреть другие помещения.

– Жду.

Роев не спеша двинулся к складу, а Валерий Васильевич вышел за дверь.

Спустя полчаса Арзамасцев вернулся и прямиком направился в склад, обошел его, заглянул за все стеллажи. Роева нигде не было. Тогда он вернулся к воротам, вышел за пределы хранилища и огляделся. А когда вернулся в хранилище, вдруг обнаружил Роева.

– Меня ищете?

– Вас, – сказал Арзамасцев.

– Вы только что прошли мимо меня. Я был в камере ожидания взрывников.

– Я не заметил.

– Немудрено, очень быстро передвигаетесь.

– Ну так что? – Валерий Васильевич кивнул в сторону выхода. – Будем искать новое помещение?

– Нет.

– Почему?

– Без объяснений, – ответил ему Роев.

– И вы не удивились перемене его решения? – спросила Дайнека.

– Удивился, – ответил Арзамасцев. – Но еще больше удивился другому. Когда я обходил помещения, Роева там не было. Непонятно, откуда он взялся.

– Могли не заметить. Он же объяснил.

– Чертовщина какая-то… В том месте вообще много странного. Меня не было всего тридцать минут, и за это время он успел передумать.

– Может, хорошо рассмотрел помещение?

– Может быть. Но мне вспоминаются и другие моменты.

– Например?

– Водители погрузчиков, которые в разное время разгружали его вагоны, рассказывали: на стеллажах хранилища всегда было примерно одинаковое количество ящиков.

– В смысле?

– Словно не прибывало.

– Возможно, груз сортировался и находился в камерах и тупиках, о которых вы говорили.

– Не исключаю. Тем более что допуск в хранилище № 20 был только у Роева.

– А как туда попадали водители электропогрузчиков?

– По временным пропускам и только в его присутствии. – Арзамасцев ненадолго задумался, взялся за подбородок и посмотрел на Дайнеку. – Не исключаю, что в хранилище была аномальная зона. Сегодня по телевизору шла передача. Рассказывали про старинный шотландский замок. Представьте, там сам по себе загорался огонь в камине…

– Вот чудеса… – произнесла Дайнека и вернулась к теме: – Вы хотели рассказать о каких-то странностях в хранилище Роева.

– За полгода у него было всего четыре поступления груза. Вагон ставили под разгрузку всегда ночью. Знаете, хранилище располагалось близко к перрону, а значит, к людскому ходку. Ночью там было спокойней. После разгрузки электропогрузчик оставляли в хранилище. На следующее утро за ним приходил рабочий и уезжал на другой объект.