— Она сказала, что даст интервью против тебя. Тогда в самолете, — я вспоминаю ее острый взгляд, в котором горела ревнивая зависть. — Сказала, что оно уничтожит тебя. Что она имела в виду?

— Не знаю.

— Тогда нужно узнать, поговори с ней. Только нормально и не в самолете, где есть я. Она не переносит меня, ты же сам видишь.

Боже, что я несу?

Но меня буквально оглушает новость, что Цебоев уже на свободе. Я с легкостью могу представить, в какой ярости он сейчас, а еще я помню, как смотрела на меня Ольга. Она сказала, что не допустит моего счастья с Константиновым. И я верю, черт возьми, как верю, что Цебоев бросит всё, чтобы свалить конкурента.

— Максим, мне страшно, — я отставляю кофейник в сторону, чтобы не пролить. — Они вместе опасны… Они…

— Тише, тише, — Константинов поднимается с места и вдруг оказывается рядом, обнимая меня за плечи. — Ты что тут устроила? Панику на корабле?

Я мотаю головой, то ли не соглашаясь с ним, то ли не собираясь говорить спокойным тоном на серьезные темы, как он.

— Поговори с ней, Максим. В ней еще живо, она просто уязвлена, как женщина, но она может передумать…

— Поговорить? — Константинов хмурится. — Ты серьезно, малышка? Об выгодных для меня условиях Ольга согласится говорить только в одном случае.

— В каком?

— В постели. И так, чтобы ты узнала.

Я нервно дергаюсь, но Максим не отпускает.

— Больше всего она хочет сделать больно тебе. Отыграться.

— Из-за того, что она похожа на меня?

— Из-за того, что она была твоей тенью. Ты бросила мне, что я не сказал Ольге, что она всего лишь заменитель…

— Это я в сердцах, я так не думаю.

— Я тоже так не думал. Она мне понравилась, да, вы похожи, но в моей голове не было плана специально найти твою копию. Обычная случайность, я зацепился взглядом, она оказалась милой, — Константинов пожимает плечами. — Я не больной на всю голову, я обычный мужик, у которого, видимо, есть любимый типаж.

— Ты не больной, — я провожу ладонью по его рубашке, приглаживая ткань. — А вот твоя бывшая — да.



Валентина вежливо улыбается, но в глазах огонек разочарования, что главные гости уезжают раньше всех. Я даже не стараюсь поддержать беседу и молча жду, когда водитель закончит загружать чемоданы в наш внедорожник. Я вижу Максима, который говорит с хозяином дома и еще одним мужчиной у овального фонтана с ангелами.

— Это Красовский? — я привлекаю внимание Валентины, указывая на незнакомца. — Рядом с Максимом и вашем мужем.

— Да, он самый. У него продюсерская группа и телеканал, он выкупил контрольный пакет акций в прошлом году, — она останавливается и смотрит так, словно ее что-то смутило в моей внешности. — А Максим очень щедр.

Она холодно улыбается, обнажая белые зубы.

— Мм?

— Кольцо, — хозяйка указывает на мою ладонь. — Оно с последнего лондонского аукциона, я запомнила его на обложке. Вы же в курсе, какая это ценность?

В ее тоне легко прочитать ответ. Конечно, я не в курсе. Как темная девица вообще может быть в курсе хоть чего-то.

— Я в курсе, что мне его подарил любимый мужчина. Мне этого достаточно, Валентина.

Я поправляю кольцо, ослепляя все вокруг чистым сиянием бриллианта. Не хочу знать, сколько оно стоит, иначе мне будет страшно его носить. Хотя слово “аукцион” мне уже не нравится, от него веет необходимостью в сейфе и надежной сигнализации. А если я его оброню случайно? Или смою в водосток, когда буду мыть посуду?

Максим подмигивает мне, когда замечает, что я смотрю на него. Он кивает мне и похлопывает по плечу Красовского. Потом жмет руку Игорю, который смеется после своей же реплики. Они с супругой идеально подходят друг к другу, высокомерные и самовлюбленные, стоило увидеть их, чтобы забыть все нелестные слова в адрес Константинова. Он уверенно идет на канонизацию на их фоне — не миллиардер, а сама скромность.

— Заждалась, малышка? — Максим окутывает ласковым шепотом, целуя меня в висок. — Сейчас поедем.

Он коротко улыбается Валентине, которая протягивает ладонь своему мужу, чтобы тоже нырнуть под его плечо. Игорь выглядит сбитым с толку, явно не привыкший к прилюдным нежностям с супругой, но все-таки обнимает ее. У меня же чувство, что я очутилась в дошкольной группе, где местная звездочка не может потерпеть второе поражение за утро. Валентина знает сколько стоит мое кольцо и оно явно дороже ее украшений, а тут еще галантные штучки Максима, на которые ее супруг не способен без подсказки.

Мне даже становится ее жалко на мгновение.

Я ныряю в салон внедорожника и утыкаюсь лбом в плечо Константинова, когда он садится рядом.

— Можно, я больше не буду с ними общаться?

Максим смеется.

— Тебе не нравятся мои друзья? — он проводит ладонью по моим волосам, а потом начинает говорить серьезнее. — По прилету не получится отдохнуть, я уеду в офис, а вечером к нам приедет съемочная группа. Я договорился с Красовским, он пришлет своих людей, чтобы отснять нормальный сюжет о нас.

— В домашней обстановке?

— Думаю, да. Герман еще уточняет детали, они там с пиарщиками решают, как лучше.

— Я проверила новости, интервью Ольги выйдет уже сегодня вечером. Опять прямой эфир и главный канал.

— Мы опаздываем, — Константинов кивает, ему тоже не нравится, что Ольга получит слово на большую аудиторию первой. — Красовский попробует надавить через своих и отодвинуть эфир, но это не его канал… Ему могут вежливо или не очень отказать.

— Позвони Палахову сам, — я вспоминаю фамилию ведущего, который подставил нас с Максимом, когда в студию явилась Ольга. — Мы с тобой уже убедились, что ради рейтингов он пойдет на всё. Вот и предложи ему повторить успех прошлой программы.

— То есть?

— Скажи, что я согласна внезапно появиться на интервью Ольги.

Максим смотрит на мое лицо тяжелым взглядом. Он непроизвольно прижимает меня к себе сильнее, словно уже решил, что я попала в беду и меня нужно защищать. Всё его тело говорит, что он больше не хочет отпускать меня в адовое местечко, где снимают вечерние ток-шоу.

— На этот раз я готова. Я научилась держать удар.

— Мне это не нравится.

— Я не боюсь Ольгу, — я вытягиваюсь и веду кончиком носа по его скуле. — И всю их команду с деньгами Цебоева.

— Ты говорила совсем другое утром. У тебя и голос дрожал.

— Я девушка, Максим, если ты не заметил. Я эмоциональная, когда дело касается родных мне людей. Но я успокоилась и уверена, что справлюсь. Мне больше не нужно ничего изображать, в студии я буду самой собой… Влюбленной невестой.