Атилоном. Наверное, пора уже самому уносить ноги. Что он там успел собрать, то успел. Надо просто понять, сколько. А там уже решу, сколько мы с собой возьмём парней. Морон, конечно, по существу, прав, почти половину своего флота мне не жалко, и если они погибнут, ну что ж, такова их доля. Но только погибнуть они должны в бою, а не так безрассудно, словно какой-то биомусор. И вот такой славы командующего, который без сожаления разбрасывается жизнями своих бойцов, мне точно не надо. Да и сказкам Морона о том, что он даст жирную долю, тоже верить не стоит. Нет, определённо, надо срочно как-то переговорить с Атилоном. Тянуть уже нельзя. Но вот как это сделать, если все частоты сейчас контролируются Мороном? Вероятно, выход только один, во время атаки, развернуться и слинять частью флота на Таураан. Морон будет слишком занят битвой и поэтому не бросится за ним в погоню. А за это время нужно успеть добраться до Таураана и забрать оттуда всё, что можно будет унести и смываться в какие-то совершенно далёкие галактики.

Морон дождался, когда уйдёт Фалькур и тут же нажал кнопку вызова.

— Слушаю вас, главнокомандующий, — раздалось в динамике.

— Есть какие-либо сообщения от нашего агента с планеты, откуда прибыли зеленокожие?

— С Таураана? Да, конечно, есть, генерал, но пока они очень малоинформативные. Какие-то слабые движения на орбите. Раз в несколько дней туда-сюда курсирует один грузовой корабль.

— А куда, он не знает?

— Нет, ему велено следить только за орбитой, и постараться оставаться незамеченным.

Генерал махнул рукой. — Ладно, пора уже выходить из тени. Не верю я Фалькуру. Пусть летит прямо к ним и представляется, что от меня. Пусть ему всё покажут, и он своими глазами на это посмотрит. Мне надоела эта постоянная ложь и лицемерие. Я хочу знать всю правду. Надеюсь, наш агент проверенный? Он не подведёт нас?

— Не сомневайтесь, генерал. Это очень преданный императорскому флоту офицер. Можете ему доверять как себе.

— Отлично. Жду скорейших сообщений от него. Докладывайте мне об этом в любой момент, как только они появятся.

После встречи дочери с землянами, Саав и Таана провели бессонную ночь возле её кровати. Только после усиленной дозы снотворного, девочка смогла забыться.

— Саав, я не выдержу, если Косеана опять замкнётся в себе. — Таана готова была расплакаться.

— Вот только не надо нагнетать и преувеличивать. — Саав, как мог, утешал жену, но у него это не очень получалось.

— Это я-то преувеличиваю? Ты что, сам не видел, как её трясло? Я уж подумала, что все те страхи остались в прошлом, а в реальности, в её подсознании, видно, это глубоко засело.

— Таана, я прошу, ну хоть ты не раскисай. — Саав обнял жену.

В дверь их спальни постучали.

— Кто там?

— Саав, это я, Амун. Вы не спите? — послышалось из-за двери.

Саав подошёл к двери и открыл её. — Да какое там уснуть. Еле дочку уложили. Простите, правительница, вы чего-то хотели?

— Да, поднимайтесь скорее наверх, вы это должны увидеть. Да, и накиньте на себя кое-что потеплее.

Саав с Амун вышли наружу. Там, на улице, уже были все бункерные обитатели. Они стояли, задрав головы вверх. В небе было отчётливо видно, как разрывались снаряды от попадания на сетку энергощита.

— Видите, Саав, они уже и в этой части планеты пробуют прорвать оборону. Не знаю, насколько хватит нам таурания при такой затратной обороне. Мне кажется, надо готовиться к худшему. К войне с ними здесь, на поверхности.

— Неужели всё так плохо, Правительница?

— Я предполагаю худший вариант. Ещё бы знать, что там замыслил Аркенаар. Как бы сгоряча не наделал ошибок. Остановить и поправить его сейчас ведь совершенно некому.

— О, смотрите, к нам гости! — выкрикнул кто-то из толпы, указывая на снижающиеся мигающие огоньки шаттла.

— Думаю, это Ситуур, — выдохнула Амун. — Ну наконец-то, хоть последние новости узнаём.

Шаттл сел неподалёку, из него вышли две фигуры. Шаттл снова включил двигатели и взмыл ввысь.

— А кто это рядом с ней? — вглядывался в темноту Саав. — Никак не разгляжу.

Вдруг кто-то из толпы крикнул. — Это Грин! — Толпа взревела и бросилась навстречу паре.

— Какой Грин? — Саав наморщил лоб и тут же закричал, — Гриндаал! Мой друг, я здесь! — Он побежал навстречу, но не рассчитал скользкость снега и растянулся на нём.

Амун тихо рассмеялась. — Вот несомненный плюс замёрзших кристалликов воды, местные называют это снегом, а ведь действительно на нём бывает весьма забавно.

Саав не обратил внимание на падение и, не отряхиваясь, помчался навстречу другу, который уже попал в круг товарищей, каждый из которых непременно хотел обнять его.

Амун дождалась, когда подойдёт Ситуур, и поприветствовала её. — Советница, надеюсь, вы с хорошими новостями или как обычно?

— Правительница, вы же видите, я вернула Сааву друга, а исследовательской группе нужного члена коллектива. Так что, видите, есть и хорошие новости.

— Эх, Ситуур, Ситуур, если бы они хоть чем-то толковым занимались. А так ну одним хорошим инженером больше, одним меньше, что нам с этого?

— Наверное, вы правы, на сегодня это роли не играет, но кто знает, что будет завтра. Так что позвольте с вами не согласиться, — вежливо улыбнулась советница.

— Опять эти недомолвки, опять эти ваши секреты, — вздохнула Амун. — Ладно, не будем стоять на холоде, давайте пройдём внутрь, я вам соображу тёплую настойку.

— А вы не хотите поздороваться с Гриндаалом?

— Ну, во-первых, я слишком мало его знаю, а во-вторых, эти безумцы его не скоро отпустят.

Саав, растолкав всех, заключил Грина в объятия и приподнял над землёй. — Как же я рад тебя видеть? Где ты так долго пропадал? Что с тобой произошло? Ты так изменился, похудел. Ты не болен?

Грин кряхтел, стараясь освободиться от объятий. — Ох, не спрашивайте, шеф. Нет, не болен. У меня за последние сутки буквально голова кружится от стремительных событий. Если бы не Ситуур, то я бы так и сидел взаперти у военных.

— А за что тебя? — Саав, наконец, отпустил друга. — За то, что ты связан со мною, видимо?

Грин кивнул головой. — Ага, только поначалу я и сам не знал почему. Меня ведь арестовали на тех раскопках, куда вы меня послали. Помните?

— Ну да.

— Так вот, меня задержали, потому что эти раскопки взяли под контроль военные. А всё потому, что я не имел права там находиться. Я думал, они быстро разберутся, кто я и отпустят. Но время шло, а мне никто ничего не объяснял. И лишь потом я начал догадываться. Меня водили на допросы и задавали