— Ты сказал Касумову, что это наверняка был близкий человек?В Нардаране чужой в местный двор не полезет. Там не только своя собака, там всесоседские собаки взвоют. Да еще и хозяин не каждого домой к себе ночью пустит.

Там ведь люди особенные живут. Со своим характером.

— Именно поэтому я и попросил тебя поехать со мной. Ужепочти четыре часа. Скоро будем на месте.

Машина свернула еще раз, на дорогу, ведущую к Нардарану.Когда они въехали в поселок, навстречу им двинулась траурная процессия. Сразрешения следователей прокуратуры убитого хоронили на местном кладбище.Слышались негромкие разговоры мужчин. По строгим правилам, женщины не провожалив последний путь покойного на кладбище. Мужчины шли молча и сурово. Машинаостановилась.

— Ты иди к дому пешком, — предложил отец, — а я провожупокойного в последний путь. Заодно и послушаю, что говорят люди. В таких местахважно уметь слушать. Обычно во время похорон люди говорят очень глупые вещи, ноиногда среди их рассуждений встречается рациональное зерно. И, как правило, всебудут говорить об этом убийстве. Мне интересно послушать их версии.

— Ты сумеешь найти дом погибшего? — спросил Дронго. — Он вконце улицы.

— Найду, — махнул рукой отец, выходя из автомобиля.

Дронго вышел из машины и увидел Эльдара Касумова.

— Мои сотрудники в доме, — показал он в другую сторону, —может, пройдемся вместо? Вы, кажется, говорили, что приедете с отцом?

— Он решил проводить покойного в последний путь.

— Он его знал? — удивился Касумов.

— Нет, — ответил Дронго, — просто у старых людей своипривычки.

— Может быть, — вежливо согласился Касумов. Он тяжеловздохнул, — у нас ничего не выходит. Я сам понимаю, что это глупо, что не могчужой сюда приехать ночью, но у нас нет ни одной зацепки.

— Может, проверить почтальонов или сотрудников местнойвласти?

— Каких сотрудников? — улыбнулся Касумов. — Вы верите, чтоздесь по домам ночью ходят почтальоны?

— Ну не обязательно почтальоны. Возможно, еще кто-нибудьсюда может прийти. Электрик или газовщик?

— Ночью не придет. Да ему покойный и дверь не стал бы открывать.Нет, не подходит, — уверенно сказал Касумов.

— Идемте к дому, — нахмурился Дронго, его доводы так легкоразбивались собеседником. Он понимал, что Касумов прав, и от этогорасстраивался еще больше.

У дома было довольно много людей. Здесь слышалисьвсхлипывания женщин, крики сестры покойного, плач дочери. Во дворе готовилитрадиционный плов, полагающийся на поминках. Была разбита большая палатка длямужчин, дымился огромный самовар. Рядом стояли большие бидоны с привезеннойводой.

Дронго задумчиво посмотрел на палатку. Вокруг суетилисьлюди.

— Действительно глупо, — в сердцах сказал он, — самчувствую, что разгадка должна быть рядом, на поверхности. Но не могусообразить, как здесь появился убийца и почему другие соседи ничего не слышали.А зять покойного прилетел?

— Прилетел, конечно. Он солидный человек, мы проверяли, унего абсолютное алиби. Он не мог прилететь ночью первого числа в Баку. Никак немог, мы проверили все рейсы.

Дронго молчал.

— Мы проверим еще раз, — примирительно сказал Касумов, —составим список всех, кто мог его посетить. Проверим всех местных браконьеров,всех его соседей, всех родных и близких. Если нужно будет, пойдем по третьемукругу.

— У нас нет времени, — напомнил Дронго.

— Знаю, но ничего другого предложить не могу. С кладбищаначали возвращаться мужчины. По обычаю они выстраивались у дома, чтобы молламог прочитать поминальную молитву. К Дронго подошел отец.

— Познакомьтесь, — представил Дронго, — это Эльдар Касумов,руководитель отдела, который занимается этим неприятным делом. А это мой папа.

— Очень приятно, — мягко улыбнулся отец, — вы не сын РауфаКасумова?

Кажется, я знал вашего отца.

— Сын, — улыбнулся Эльдар.

— Вы на него похожи, — кивнул отец, — можно, — я пока похожупо двору?

Что там за палаткой?

— Сарай и бассейн.

— Сарай, где нашли убитую собаку?

— Да.

— Если разрешите, я пойду посмотрю, — попросил отец.

— Конечно, — удивился Эльдар, пожав плечами. Он с трудомскрывал улыбку, не решаясь обидеть пожилого человека и самого Дронго.

Отец, дождавшись, когда молла закончит читать молитву, вошелсо всеми гостями во двор, но пока перед палаткой толпился народ, он прошел подвору, успел заглянуть в сарай, обошел бассейн, почему-то приподнявшись нацыпочки, чтобы заглянуть в него. Бассейны в пригородах Баку, на берегу моря,часто служили не для купания, а для сбора воды.

Отец вышел со двора. Дронго стоял у дверей, продолжаяразговаривать с Касумовым, и краем глаза заинтересованно наблюдая за отцом. Тотпрошел в соседний двор, поздоровавшись, попросил воды. Это был двор,находившийся на противоположной стороне улицы, недалеко от дома НиязаБайрамова. Соседский мальчишка вынес воды для пожилого человека. Отецперекинулся с мальчишкой парой фраз, потом вернулся к своему сыну.

— Ну и какой вывод ты сделал? — спросил он. Дронгонасторожился.

Неужели отец мог что-то выяснить за полчаса, пока оннаходился в Нардаране?

Касумов с некоторым сожалением смотрел на пожилого человека.«У каждого свои странности», — думал он.

— Они проверяют по второму разу всех родных и близкихпокойного, — пояснил Дронго, — а заодно составили список всех его соседей.

— Это, конечно, продуктивно, но малоэффективно, — возразилотец, — знаешь, я начинаю понимать, в чем твоя проблема. Ты действительнослишком часто проводишь время за рубежом. Там твои эффектные трюки на публикуеще срабатывают, а здесь, когда нужно небольшое знание местных обычаев, тытеряешься. Это не очень хорошо, тебе не кажется, что ты несколько оторвался отсвоих родных мест?

— Кажется. Слава Богу, что мне нечасто приходится работатьименно в Баку. Здесь бывает не так много по-настоящему сложных преступлений.

— Вот-вот. А это убийство ты считаешь очень сложным. Я тебявсегда учил мыслить нестандартно, уметь замечать мелочи, но всегда находитьсобственный путь. Кажется, я немного перестарался.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Если бы ты был внимательнее, ты бы мог сам ответить на мойвопрос.