— А ружьишко откуда? — поинтересовалась она, устало опускаясь на ступеньки крыльца. — Лосей гоняешь или случайных прохожих?

— Так это вы были на машине? Черт! — Димка обескураженно покачал головой. — Прости меня… Я думал, что ребята босса сюда едут, хотел задержать. А потом…

— Что потом?

— Испугался, что! — почти закричал он, и Ксюша заметила, что он действительно по-настоящему напуган. — Слышь… А там что, все правда? Так это не ты его?..

— Нет. Так распорядился твой уважаемый хозяин.

— Но зачем?! Что он ему сделал?! — В голосе Димки так отчетливо послышались слезы, что Ксюша испытала что-то вроде неловкости за его слабость. — Он же алкаш конченый был! Он и мухи не обидел бы!

— Нужно было разозлить тебя, — тихо предположила она. — Чтобы ты подставил меня…

— Но зачем? — снова вскричал он, не дослушав ее до конца.

— Ну… я не знаю… Если учесть, какой Витенька придурок, то, наверное, ждал, что я начну нервничать, совершать ошибки. Постараюсь скрыться. А для того чтобы скрыться, мне понадобились бы деньги…

— Понял, ты написала об этом. — Димка присел рядом с ней и обхватил голову руками. — Я устал от всей этой дребедени! Устал…

— Дим… А где он? Ты знаешь, о ком я…

— Не знаю. Сашка не сказал. Ржал как идиот, что под землю мента упрятал. Я поначалу думал, что он убил его. А он потом сказал, что вроде жив пока…

— Давай тогда искать. — Скрипнув зубами в очередной раз от боли, Ксюша медленно поднялась и пошла по направлению к кустам шиповника. — Мне кажется, я знаю, где нужно шарить.

Но все оказалось не так просто. Может быть, Макс и видел Александра в зарослях шиповника, но никаких следов пропавшего Николаева они не обнаружили. Излазили вдоль и поперек весь участок, где он рос, но все безрезультатно.

— Что-то здесь не так. — Ксюша в отчаянии закусила губу, готовая вот-вот разреветься от постигшей их неудачи. — Куда-то ведь он его спрятал. Макс утверждал, что к дому он не подходил.

И тогда Димка упал ничком на землю, чем удивил ее до крайности, прижал ухо к земле и знаком приказал замолчать.

— Ты чего? — не выдержав, прошептала она. — Илья Муромец! Стук копыт вражьей конницы слушаешь?

— Он вон там, — обрадованно вскричал Димка и ринулся в самую гущу зарослей. — Знаешь, как слышно из-под земли! Он стонал только что!..

Все еще недоверчиво поглядывая в его сторону, Ксюша все же последовала за ним. На сей раз поиски их не были слишком долгими. Опустившись на четвереньки, исколов руки и лицо о колючки, Димка принялся ощупывать землю прямо перед собой.

— Чего ищем? — все еще шепотом поинтересовалась Ксюша, тоже опускаясь на землю и начиная шарить вокруг себя.

— Здесь, наверное, есть подвал. Ищи ручку… Ну или я не знаю, кольцо какое-нибудь. Как-то ведь они открывают крышку…

Кольцо действительно нашлось в увядшей траве. И крышку подвала им удалось нащупать, но, чтобы открыть ее, пришлось основательно попотеть. В ход пошло все: и приклад автомата, и острые камни, которые Ксении удалось найти там же в кустах: и даже обрывок какой-то веревки попытались они использовать, вдев его в кольцо. Но ничего не получалось.

— Здесь лом нужен, — обессиленно упала Ксюша на землю. — А так нам не открыть. Иди поищи в доме. Хотя он заперт наверняка. Ну пошарь ты где-нибудь, господи ты боже мой!

— Ага, — кивнул Димка, тяжело дыша от бесплодных попыток. — Я сейчас… Ты только никуда не уходи!

— Куда же я теперь! — горько усмехнулась она, положив ладони на землю, словно силясь услышать стук николаевского сердца. — Я теперь с этого места никуда не сдвинусь, пока не увижу его живого… или мертвого.

— Я сейчас… — Димка рванул бегом к дому и через несколько минут вернулся с маленькой фомкой в руках. — Вот нашел! Сейчас мы быстренько его откроем…

Пусть не так, конечно, быстренько, как ему предполагалось, но тайник все же удалось вскрыть. Крышка, которая была чуть больше сиденья обычной табуретки и которую кто-то ловко укрыл, выложив дерном, поднялась легко и без ожидаемого скрипа.

Ксюша наклонилась над черным зевом подполья и дребезжащим голоском окликнула:

— Ро-ома… — Никто ей не ответил. Тогда она упала на колени, уперлась руками о самый край подвала и уже громче позвала: — Николаев! Ты здесь или нет?! Отвечай же наконец!!!

Внизу какое-то время было тихо. Она склонилась еще ниже, не переставая звать его по имени. И вот в тот самый момент, когда ее обостренный донельзя слух уловил внизу какое-то движение, сзади ее тихонько подтолкнули, и Ксения кубарем полетела в черную бездну…

Мягкое поглаживание по щеке заставило ее открыть глаза.

Темнота… Господи ты боже! Опять та же жуткая вязкая темнота. Никаких тебе звуков. Полное отсутствие каких-либо ощущений. Лишь этот мрак, который, кажется, обнимает тебя со всех сторон, баюкает и напрочь лишает воли.

Все это уже было! Было! Когда она и голоса вокруг слышала, и прикосновения ощущала, но не могла сбросить с себя эту черную бесформенную массу, поглотившую ее и лишавшую способности двигаться.

Вот и сейчас кто-то гладит ее по щеке, нежно зовет по имени, а у нее нет сил разомкнуть губы. Чей-же это голос? Господи! Она могла поклясться, что когда-то уже слышала его. Но когда?..

— Ксюшенька, девочка моя… — лопотал перепуганный Николаев, сам еле передвигающийся в этой кромешной непроглядности. — Скажи хотя бы слово! С тобой все в порядке?! Ну не молчи!..

Легко ему говорить — скажи! Ей хотелось фыркнуть в пустоту. Отбрить этого ласкового незнакомца. Хотя какой же он незнакомец, раз называет ее по имени. Так… Имя она свое помнит. Это уже хорошо. Но вот дальше…

— Ты не ушиблась?

Ну не идиот ли? Она летела головой вперед, пока ею же и не протаранила что-то твердое и не отключилась неизвестно насколько, а он — не ушиблась!

Все! Слава тебе, господи! Вспомнила!

— Ме-ент! — еле слышно прохрипела она, пытаясь поймать его руку, ощупывающую ее лицо. — Это ты?..

— Наконец-то!

Ей показалось или он действительно всхлипнул? Не-ет. Такие железные парни не могут плакать. Им по уставу не положено. Вот ей можно. Она женщина. Ей и страшно, и больно, и к тому же безнадега стальной рукой сжала горло. Хорошо хоть, что все мироощущения к ней вернулись вместе с памятью. А то ведь вообще ничего: ни боли, ни страха. Сейчас зато полный комплект…

— Рома, — Ксюша все-таки заревела. — Мне страшно…

— Ну что ты, дурочка. — Во мраке, окутывающем их, что-то загромыхало, и через мгновение Николаев прижался к ней всем телом. — А так? Так не страшно?

— Почти нет, — тихо выдохнула она и принялась ощупывать его лицо ожившими вдруг руками. — Ты весь в крови! Эта корка на лице — это ведь кровь? Я не ошибаюсь?