Прокурор, нервно протирая тонкие линзы очков белоснежным носовым платком, не мигая, смотрел в круглый глаз наборного диска одного из многочисленных телефонов — как будто бы надеялся получить от него единственно правильный ответ.

И думал, думал, думал…

То, что Вареника отдали в руки милиции — было главной ошибкой. Уж сколько раз зарекался Прокурор не связываться с ментами, но вот связался же… На свою голову.

В задачу МУРовских оперативников входило: захватить порученца вора (что и было сделано силами СОБРа), привести в следственный изолятор и выяснить одно-единственное — где находится его пахан.

И если первая часть задания, самая простая, была блестяще выполнена (как сообщили Прокурору сразу же после событий на Новочеремушкинской пришлось даже пострелять по конкурентам), то вторая — была не менее блестяще провалена.

Существует масса способов заставить человека говорить, и вовсе не обязательно его бить или, как говорят компетентные сотрудники пенитенциарных учреждений, прессовать. Язык могут развязать специально обработанный натриевый пентотал, более известный как «сыворотка правды», сеанс направленного гипноза, все эти новейшие электронные штучки вкупе с экстрасенсорикой, в применении которых так преуспели люди с Варварки, 5, где расположено страшное и таинственное СБП РФ… Мало ли есть способов?!

На Бутырке же пошли путем самым примитивным, топорно и неумно: опера сунули Вареника в камеру к перешедшим на сторону ментов уголовникам, а те быстро «опустили» его, сделали из уважаемого блатного пассивного педераста, предварительно приковав к нарам казенными наручниками. Авторитетный уркаган, впечатленный этой беспредельной акцией донельзя, не выдержал позора — спустя несколько часов он перегрыз себе вены. Пока вызвали прапорщика-контролера, пока донесли подследственного до медсанчасти, тот отдал дьяволу душу.

По мнению подотчетных Прокурору аналитиков, Вареник был, пожалуй, единственным человеком, способным вывести на след Коттона. А ведь теперь, в связи с последними событиями, Прокурор все больше и больше утверждался в мысли, что сто миллионов долларов, вложенных высокопоставленными кремлевскими чиновниками в проект «Русский оргазм» — у него, Алексея Николаевича Найденко. Был еще один человек, который мог вывести на след: племянница Наташа — но и ее тоже нет, как в воду канула. Поиски ни к чему пока не привели…

Как знать — может быть, сентиментальный уголовник и его любимая племянница уже где-нибудь на Кипре или в далекой Латинской Америке, в какой-нибудь хорошей нищей стране с замечательным тропическим климатом и либеральным иммиграционным законодательством? Наташа самозабвенно танцует ламбаду под пальмами, а татуированный старик прирабатывает консультантом у каких-нибудь местных наркобаронов, наследников инков и ацтеков учит пальцовке, «понятиям» и родной российской фене, а в выходные носится по прериям на джипе, палит из кольта, развлекает себя сафари на латиноамериканских ментов…

Шутки шутками, но ситуация запутывается донельзя — теперь трудно сказать что-то определенное.

Резкий, пронзительный телефонный звонок вдребезги разбил хрупкую тишину высокого кабинета; Прокурору даже показалось, что корпус телефона, на диск которого он неотрывно смотрел, завибрировал.

— Алло… — привычно-мягко произнес хозяин кабинета в трубку.

Звонил Рябина — голос подчиненного был взволнованным донельзя. Абонент говорил долго — хозяин кабинета слушал, не перебивая, нервно поправляя очки. И лишь когда доклад был завершен, он позволил себе сделать несколько уточнений…

— Как исчез? Куда исчез? Почему? — Прокурор слегка поджал губы — это было признаком сильнейшего душевного смятения. — А почему не уследили? А кто — я должен? А что говорит «прослушка»? Нет? А что в МВД говорят? Тоже не знают?

Не дослушав оправданий абонента, обладатель очков в золотой оправе положил трубку на рычаг.

Это сообщение было куда более неприятным, чем самоубийство Вареника.

По агентурным источникам, Сухарев тоже исчез. Оставив вместо себя какую-то шестерку, лидер самой сильной и опасной московской «бригады» тайно покинул столицу: во всяком случае, Рябина был в этом убежден. Технические службы, приданные структуре «КР» из ФАПСИ, Федерального Агентства Правительственной Связи и Информации, уверяли, что сотовый телефон Сухого безмолвствует уже второй день. Конечно же, он мог запросто сменить аппарат, это не проблема — какая-то штука баксов… Но ведь Сухого не было ни в его коттедже, он не появлялся ни в одном из клубов и казино, куда был вхож!

Судя по всему, его вообще не было в городе.

Это исчезновение настораживало — Прокурор, нервно чиркнул зажигалкой, закурил, задумался; глубокая продольная складка прорезала его лоб.

Судя по оперативным сообщениям, бандитский бизнес Сухарева шел блестяще: после того, как в фешенебельном московском ресторане были расстреляны наиболее влиятельные конкуренты из «босяцкого» крыла преступного мира, последние препятствия на пути к криминальному Олимпу были устранены окончательно. Банкиры и бизнесмены, которым недавние противники делали «крышу», естественно, перешли под Сухого. Казалось бы — сиди себе на подмосковной вилле и стриги купоны…

Значит, справедливо размышлял Прокурор, у Сухарева были дела поважней, чем банальные разводы и разборки столичных бизнеснюг.

Какие именно?

Сигарета неслышно тлела в массивной малахитовой пепельнице, и дым, поднимаясь над столом, напоминал какое-то сказочное растение. Хозяин кабинета, затушив окурок, поднялся, подошел к огромному окну, поправил портьеру…

По всем раскладам получалось, что таким важным делом мог быть только «русский оргазм».

Было очевидно, и притом с самого начала: за производством принципиально нового наркотика стояла не какая-то шестерка Заводной, а человек солидный, умный, а главное — с огромными, почти неограниченными возможностями.

По давешней версии, одной из многих, вся эта махинация была задумана и осуществлена человеком, стоявшим за производством «русского оргазма».

Еще месяц назад Прокурор почему-то подумал: а что если этот загадочный человек надумал пожертвовать малым, заводиком в Мазовецком воеводстве, Малкиня, чтобы получить большее? Сто миллионов долларов — как раз та самая сумма, ради которой можно пойти на жертвы…

А таким человеком в крапленой колоде российского криминалитета мог быть только Сухарев — и вот он растворился.

И если та, давнишняя версия действительно справедлива, все более или менее становится на свои места — все, кроме исчезновения Найденко и самого Сухого. Ведь если бесследно исчезают оба человека, имевшие отношение к проекту «Русский оргазм», то поневоле хочется думать, что деньги у одного из них!

Прокурор морщил лоб, прикидывая возможности — в этом пасьянсе не хватало какой-то одной карты. А может быть, это и не пасьянс? Может быть пока он, такой хитроумный и дальновидный, просчитывает варианты, кто-то из них решил сыграть против него, Прокурора, в плебейского подкидного дурачка…