ее бабушка. – Хотя, когда речь заходит о любви, сохранять хладнокровие ой как трудно.

– С уверенностью я могу сказать только одно – не хочу, чтобы мне опять было больно.

– Знаю. По этому поводу даже есть поговорка: Одурачишь меня один раз, стыд тебе и позор, но если одурачишь дважды…

– … то стыд и позор мне, – довела мысль до конца Нэнси, улыбнувшись от бабушкиной любви к цитированию избитых выражений, которые та выдавала в виде очередной мудрости просто в силу их неизменной истинности, хотя и прекрасно знала, что это клише.

– Интересно, а для Ричарда после ареста Уилла что-нибудь изменится? Они ведь вместе довольно долго работали.

– Вот я у него и спрошу, – кивнула Нэнси. – К тому же, может, он подскажет что-нибудь умное. О той вечеринке мы с ним почти не говорили. А вдруг он заметил то, чего не заметили мы? В тот вечер я потеряла его из виду и не могу с точностью сказать, где он был, когда грянул весь этот гром. Он мог видеть что-нибудь, способное нам помочь. А то мы застряли, и дальше никуда.

– Мы поможем Уиллу, – пообещала Джейн, – не думаю, что семья станет так уж его поддерживать. Любви в этом доме, похоже, явный дефицит. Не удивительно, что Люси, бедняжка, чувствовала себя там совершенно чужой.

Нэнси посмотрела на часы.

– Мне пора, перед открытием магазина надо выгулять Чарли. Ты сейчас в парк? Хочешь позаботиться о том, чтобы к празднику елки все было готово?

– Да. Надо проследить, чтобы проверили все огоньки, и вообще чтобы все было в ажуре. Но перед тем как ты уйдешь, давай я тебя покормлю.

– Не думаю, что нынешним утром мне что-нибудь в горло полезет.

Нэнси слишком нервничала по поводу предстоящего вечера. Страдать опять ей точно не хотелось, но, держа окружающих на расстоянии и не вылезая из «скорлупы», она понимала, что прячет свое сердце, и этого себе тоже больше не желала. Ну почему у нее все так сложно? Она завидовала бабушке, завидовала Пенелопе: в их жизни была любовь, и, по их примеру, Нэнси тоже очень хотела бы встретить родственную душу еще в школе.

А потом она подумала о Джонатане и почувствовала, как у нее запылали щеки. Ее лучший друг. Он всегда оставался только им и больше никем. Но в этой жизни был ей неизменной опорой, даже когда раздражал, задирал или приносил сплошные разочарования, и Нэнси надеялась, что так будет до скончания века. Она переживала по поводу их перебранки и страшилась того, что он подумает, увидев ее с Ричардом.

– Ты не одна, – твердо заявила ей бабушка, – что бы ни случилось, у тебя всегда буду я.

– Спасибо, ба, – улыбнулась Нэнси, потянулась вперед и обняла ее.

К ним с лаем подбежал Чарли.

– Да-да, Чарли, знаю, – со смехом сказала девушка и нагнулась взъерошить его шерстку, – знаю, что еще у нас есть ты.

Глава 23

– Ну что, ты готова? – с ласковой улыбкой спросила Джейн, когда Нэнси вошла в гостиную.

Часы показывали без малого шесть – именно в это время за ней должен был заехать Ричард. Джейн в этот момент как раз доедала оставшийся кусок картофельной запеканки с мясом, прежде чем отправиться в парк и проверить, все ли готово для торжественного открытия елки. У ее ног, перед тем как провести весь вечер на улице, дремал Чарли.

Одетая в длинную шерстяную юбку, серый джемпер и ботинки, Нэнси совсем не была уверена, что готова, но все равно кивнула:

– Думаю, да.

Когда снаружи донесся автомобильный гудок, они переглянулись. Девушка сделала глубокий вдох и сказала:

– Ладно, я пойду.

Надо было сразу догадаться, что стучать в дверь он не станет, не желая нарваться на Джейн. Нэнси нацепила на лицо улыбку.

– Увидимся вечером на празднике елки.

Какая-то ее часть хотела остаться с бабушкой, но она все же заставила себя покинуть коттедж.

– Буду ждать тебя в парке! – крикнула ей вслед Джейн. – Надеюсь, ты хорошо проведешь время.

– Спасибо!

Она схватила сумку и пальто, выскользнула на улицу, и ее тут же пробрала дрожь. Зима была в самом разгаре, и Нэнси была рада, что основательно оделась перед уличным праздником. Ричард выпрыгнул из машины и открыл дверь. Она подошла, застегивая на ходу пальто.

– Спасибо, что пришла, – сказал он, когда девушка забралась в теплый салон.

Нэнси просто улыбнулась, надеясь в душе, что не совершает большую ошибку. Ричард устроился на водительском сиденье, и автомобиль тронулся с места. Она с самого начала попросила его заказать столик в приличном пабе в Вудли, где подавали приличную еду. Идти в «Белый лебедь» ей совсем не хотелось – там будет слишком много знакомых, которые тут же примутся чесать языками, а она хотела обставить все по-тихому.

– Ты уже знаешь? – спросила Нэнси, пытаясь расслабиться на своем сиденье. – Я имею в виду об Уилле Роте?

Ричард с серьезным видом кивнул.

– Еще бы. Вчера в офисе об этом только и говорили. Поверить не могу, что его арестовали. Из всего их семейства он всегда казался мне самым разумным, и мы отлично с ним ладили.

Нэнси кивнула – она и сама думала то же самое об Уилле.

– Я и не предполагал, что он на такое способен, поэтому для меня это стало настоящим потрясением. Как думаешь, это он?

Ричард бросил на нее взгляд.

– Я знаю, он и правда недолюбливал Люси, но то, что полиция посчитала это мотивом для убийства, мне кажется абсурдом. Но, может, у них была причина его арестовать? Может, он любил ее или между ними закрутился роман?

– Я и сама сначала так считала, но теперь, поговорив с ним, больше так не думаю. Он просто волновался за брата, опасаясь, что она охотится за деньгами Гарри.

– Когда он тебе об этом сказал?

– Понимаешь, Маркус Рот попросил меня посмотреть их библиотеку и заказать несколько новых книг, но теперь с этим, очевидно, придется подождать. Я говорила с Уиллом, когда была у них дома.

В этот момент Нэнси в голову пришла мысль, что Ричард может ей кое-чем помочь.

– А если Люси и правда позарилась на их деньги, у них был повод для волнения? Я хочу сказать… Им ведь и правда принадлежат миллионы?

– У них очень успешная компания, к тому же крупные суммы доставались им по наследству. Даже если бы она развелась с мужем и вышла победительницей в споре с адвокатами семьи, ей досталась бы лишь половина того, что принадлежало Гарри. Маркус Рот руководит семейным трастовым