тянуть Нэнси, страстно желая, наконец, узнать, о чем же они в тот день говорили.

Он кивнул.

– Я сказал ей, что брат очень несчастен. Хотел помочь, но она восприняла все в штыки. Может, это, конечно, и не мое дело, но…

Он умолк, так и не доведя свою мысль до конца.

– Вы поссорились?

– Ну да. Чтобы нас не увидел никто из членов семьи, отправились в местный паб, не сомневаюсь, что вы обе его знаете. В последний раз я был там еще подростком. Так или иначе, но разговор не заладился. Люси на меня разозлилась. На это обратили внимание все, кто туда пришел. А потом рассказали полиции, и та по этой самой причине теперь не позволяет мне уехать в Лондон. Они считают, здесь что-то не чисто, но я, клянусь, всего лишь хотел сделать брату небольшое одолжение. По большому счету Люси сказала, что я ничего не смыслю в их отношениях, велела не лезть не в свои дела, и я подумал, что она, пожалуй, совершенно права. Что вообще мне известно о семейной жизни? Я попросил ее не рассказывать ничего Гарри, и она меня послушала. Но теперь его обо всем поставила в известность полиция, и он на меня страшно злится.

В душе Нэнси шевельнулось чувство вины за ее рассказ полиции о ссоре, хотя она и знала, что кроме них тогда были и другие свидетели, о чем за мгновение сказал и сам Уилл. Причем выглядело тогда все подозрительно, этого никто не станет отрицать.

– А как вы думаете, она по-настоящему любила вашего брата?

Уилл на миг задумался и ответил:

– Если честно, то я не уверен, что она вообще кого-то любила, кроме себя.

Джейн подалась вперед.

– Стало быть, тех, кто мог желать ей смерти, было немало?

От ее слов его немного передернуло.

– Вся проблема в том, что я о ней почти ничего не знаю. Как и все остальные. И вот посмотрите, до чего она довела нашу семью. – Он посмотрел на них и добавил: – Но хоть вы-то мне верите? Я не сделал ничего плохого. Просто хотел помочь Гарри. И клянусь, что к ее смерти не имею никакого отношения.

Он говорил исступленно и искренне. Нэнси с Джейн опять обменялись взглядами, и девушка поняла, что бабушка тоже угадывала за его словами правду. Но если это сделал не он, то кто тогда?

Не успев ничего ответить, они услышали, как где-то распахнулась дверь и затопали тяжелые шаги нескольких человек, ввалившихся в дом. Нэнси, бабушка и Уилл удивленно переглянулись и повернули головы к входу. Голоса зазвучали громче, и через миг отворилась кухонная дверь. Нэнси выпрямилась на стуле, надеясь, что их сейчас не вышвырнут вон из дома.

В помещение вошли Маркус Рот и Гарри, за ними инспектор Браун и двое полицейских в форме – все с серьезными лицами. Нэнси почувствовала, что у нее быстрее забилось сердце. Маркус не поднимал глаз, все его черты выражали усталость. Гарри окатил брата злобным взглядом. Нэнси охватило предчувствие чего-то очень плохого.

– Уилл Рот, – сказал Браун, выступив вперед.

– В чем дело? – в замешательстве спросил тот, посмотрел сначала на деда, потом на брата в ожидании ответов, но так от них ничего и не услышал. Все объяснил старший детектив-инспектор Браун:

– Вы задержаны по обвинению в убийстве Люси Рот.

Глава 21

Нэнси и Джейн в немом изумлении наблюдали за тем, как Браун зачитывает Уиллу его права, а один из полицейских в форме поднимает его со стула и надевает наручники. На лице молодого человека не отражалось ничего, кроме потрясения. Он опустил глаза на Нэнси с Джейн и в этот момент, казалось, осознал, что в этой комнате ни у кого, кроме них, не осталось к нему даже толики сострадания.

– Вы должны мне помочь! – взмолился Уилл. – Я этого не делал!

После чего в отчаянии повернулся к деду с братом и добавил:

– Как вы могли такое подумать?

Но полицейский уже потащил его к выходу и выволок из комнаты, за ними двинулся и старший детектив-инспектор Браун, а потом и Маркус с Гарри.

– Лично я и не думала, – сказала Джейн Нэнси.

– Идем, – сказала внучка, помогла ей встать, и они вместе поспешили из кухни.

В коридоре без дела болтались дворецкий, экономка и служанка Натали, старательно, но безуспешно делавшие вид, будто происходящее не представляет для них ни малейшего интереса. Нэнси и Джейн подошли к ним и тоже стали смотреть, как сопротивлялся Уилл, когда полицейские тащили его к выходу. Маркус качал головой, Гарри шагал сзади, будто решив убедиться, что брата действительно уводят.

– Уилл?

Нэнси подняла глаза на галерею, на которой стояли Джессика с сестрой и в ужасе смотрели вниз, опираясь на перила.

– С ним все будет в порядке, – заговорил, наконец, Маркус Рот с напряжением в голосе.

Потом посмотрел вслед внуку, которого полицейский выволок из двери, и добавил:

– Я позвоню нашему адвокату.

– Да помогите же кто-нибудь! – крикнул Уилл. – Это все ошибка, клянусь вам!

Полицейские вывели его наружу, и крики постепенно затихли.

– Да как им только в голову могло прийти, что это сделал мой Уилл? – через мгновение произнесла Джессика отчаянно прозвучавшим в тиши голосом.

И никто не знал, что ей на это ответить.

– Нам надо идти, – прошептала Нэнси бабушке, – пойду заберу наши вещи.

Ей надо было срочно рассказать о случившемся Джонатану. Прибежав в библиотеку, она схватила их сумки и пальто, а когда вышла, столкнулась нос к носу с Маркусом.

– Ой!

– Мисс Хантер… – с взволнованным лицом произнес он. – Прошу прощения… вы уже уходите?

– Полагаю, в такой момент нам лучше не надоедать вам своим присутствием.

– Ну что ж, думаю, да… – со вздохом согласился он. – Извините, что вам пришлось все это лицезреть. На данный момент, вероятно, нам лучше отказаться от планов обновления библиотеки.

Девушка кивнула, стараясь скрыть охватившее ее разочарование.

– Я понимаю, мистер Рот.

Он махнул рукой и сказал:

– Пожалуйста, для вас просто Маркус. Простите, но мне надо позвонить нашему семейному адвокату.

– Конечно-конечно, – ответила она, но Маркус привычным шагом уже проскользнул мимо нее в библиотеку.

Пройдя по коридору, Нэнси отдала Джейн ее вещи.

– Принесите бренди, – крикнула сверху дворецкому Аннабель с бледным, взволнованным лицом и поспешно удалилась по коридору второго этажа.

Джессики Рот нигде не было видно. Нэнси подумала, что бренди предназначалось именно ей, ведь хотя она и казалась хладнокровной, видеть собственными глазами арест сына по обвинению в убийстве наверняка стало для нее жесточайшим шоком.

Гарри