закрыла глаза и покачала головой, пытаясь взять себя в руки и отбросить все никчемные мысли о жалости и милосердии. Они ничего не значат в нашем жестоком мире. Это лишь слабости, от которых стоит избавляться. Этот здоровяк Леон не заступился за меня перед Костой, он даже слово не сказал этому гаду!

И в этот момент, словно ответ на мои мысли, в клетке раздался звонкий удар. Зеленый отвесил противнику неслабую пощечину. Последний, глотая кровь, еле устоял на ногах.

Леон не сказал директрисе правду о том, что это Коста начал драку в столовой!

И снова удар. На этот раз глухой. Зеленый отбросил Леона к стене клетки. Кажется, в месте столкновения даже погнулись толстые металлические прутья.

Коста взволнованно заерзал в своем глубоком кожаном кресле.

— Что это за зверюга такая? — вскричал он.

— Это Гордил, средний сын Подземного Вождя, — быстро проинформировал Сэмми.

— Стоп! Но Леон должен был драться с каким-то Засралом, а не с Гордилом! Как они посмели изменить условия боя? Нечестно!

Но Сэмми лишь грустно покачал головой и тихо ответил:

— Все честно. Это не Вождь изменил условия, а сам Леон. Он согласился драться с более сильным противником. Тем самым увеличил ставки в сотни раз и даже поставил свою жизнь, лишь бы иметь шанс загадать желание настоящему Джинну…

— Но это же противозаконно! — нахмурился Коста. — Высшие духи никогда не спускаются в мир смертных. Зачем это Леону? Что у него за желание? Пусть скажет мне — я ему все куплю!

— В мире смертных все продается, но не все может быть куплено! — со вздохом заявил Сэмми. — И потому, если человек не может найти ради чего жить, он ищет ради чего умереть…

— О, заткнись, плюшевый! — скрежетал зубами Коста. Согласно всем законам физики и здравого смысла, Лео почти не имел шансов выбраться из клетки живым. — Я требую отмены боя! Когда они изменили условия?

— В этот вечер ты сильно опоздал, — напомнил Сэмми, — я пытался позвонить тебе, но ты меня все время сбрасывал. И потому за тебя со стороны смертных выступил Леон, именно он подписал договор кровью! Ставки были сделаны, условия изменены…

Я не стала подслушивать конец разговора. И почему же мне было сейчас так мучительно тошно? Ведь с каждым ударом зеленых кулаков росли шансы на мой тройной выигрыш. Ведь из-за этого Норгенштерна меня почти отчислили из Академии…

Зеленый схватил Леона за волосы, да так грубо, что в его широкой ладони остался целый золотистый клок. Он блестел и переливался в ярком свете прожектора. Только сейчас я заметила, что рядом с огромным метровым фонарем кто-то висел на канате и метко направлял луч света на дерущихся… Кто-то небольшой, но очень ловкий и цепкий, с острыми треугольными ушами, длинным обезьяньим хвостом, крючковатым носом и зелено-синей кожей…

Двумя ударами Зеленый нокаутировал Леона, толпа ревела, предвкушая скорый конец боя и свежую кровь. Я закрыла глаза, и тут же мои щеки запылали огнем, потому что перед глазами предательски встала картина, как Леон меня поцеловал…

Лужа 21. Побег

— Да как Лео мог согласиться на это безумие? — вскрикнул Коста. — Как остановить этот проклятый бой? Пусть зеленые забирают свое золото и катятся отсюда!

— Бой остановить нельзя! — покачал головой Сэмми. — Никто не может нарушить договор, подписанный кровью… Эй! Стой!

Но Коста уже вскочил на ноги, резко дернув меня за наручник. Острое холодное железо больно впилось мне в запястье. Я тихо выругалась и машинально принялась расстегивать ремешок своих громоздких старых часов. Еще чуть-чуть, и я буду свободна от этого безумия…

— Остановите бой! — закричал Коста, в наступившей тишине его голос звучал твердо и уверенно. — Заберите все ставки! Верните мне моего бойца!

Ловкий хвостатый парнишка, что болтался под самым потолком на толстых проводах, как паук на паутине, быстро развернул гигантский прожектор в нашу с Костой сторону, ослепив нас обоих.

Но вместо ответа в оглушительной тишине раздался гулкий раскатистый смех, от которого на моей спине заплясали мурашки.

— Этот жалкий смертный осмелился бросить мне вызов! Ха-ха-ха! — взревел глухой бас, сотрясая стены. Хвостатый быстро перевел прожектор на клетку, мое сердце застыло в груди от ужаса. Там, над разбитым переломанным телом Леона склонился мерзкий зеленый великан. Одной лапищей он держал в воздухе парня за голову — прямо за его золотистые, мокрые от пота и крови, локоны. Другая же страшная лапа была сжата в кулак с отогнутым кривым указательным пальцем. Грязный острый коготь маячил всего в нескольких сантиметрах от закрытых глаз Леона. Тот был без сознания. — Безумец надеялся выиграть и загадать желание Джинну! Ха-ха-ха! Теперь на его лице будет вечно выцарапана надпись «олух»! Я выколю ему его хорошенькие девчачьи глаза, чтобы он не смог видеть свет! Смертные уже совсем охамели — они отравляют нашу воду, засыпают наши пещеры своим вонючим мусором и вырезают наши леса! Довольно! Пусть этот безумец отправится к вашим вождям! Так будет с каждым, кто посмеет прийти на земли моего народа!

В ответ хвостато-ушасто-зеленая половина зала взорвалась одобрительными криками, визгом и хлопками.

— Сам ты безумец! — закричал Коста, едва крики подземного народа немного стихли. — Отпусти моего человека! Или, клянусь, завтра же тут будет самая крупная городская свалка! Пластиковый полигон! Мусор из твоих ушей полезет!

Но зеленокожий не знал, кто такой Константин Блэкстоун и почему его нужно бояться. Он совершенно не обращал внимания на вопли очередного смертного, пусть даже весьма громкие и злобные.

Жуткий кривой коготь на его зеленом указательном пальце коснулся мокрого от холодного пота лба Леона. Его острие легко проткнуло тонкую кожу. На ней быстро выступили первые капли крови, яркие и крупные, как вишня на снегу.

Не обращая внимания на крики Косты и рев публики, зелёный, ехидно улыбаясь, повел свой кривой коготь прямо через лоб и бровь несчастного Леона к закрытому глазу парня, оставляя за собой рваную кровавую рану.

— Ему не смыть этот позор! — хрипел страшный великан. — Он всегда будет на лице у жалкого смертного!

От боли Леон вздрогнул и застонал, но так и не пришел в сознание.

«Ему уже не поможешь! — твердил в моей голове тихий занудный голос. — Наверняка, зелёный сломал ему все ребра и позвоночник. Осталось потерпеть три минуты, и после этого боя я буду богаче всех…»

Я закрыла глаза, но тут же откуда-то издалека, словно из глубины колодца, в моей голове появился второй голос, совсем тихий, но более тревожный и напористый: «К черту первый голос! К черту выигрыш! К