Незадолго до восхода солнца около королевского шатра вдруг послышались медленные шаги вооруженного воина. Сэр де Во, сидя спавший у кровати своего повелителя, едва успел вскочить на ноги и спросить: «Кто идет?», как рыцарь Спящего Барса вошел в шатер. Его мужественное лицо выражало глубокую печаль.

– Какое вы имели право войти без доклада в королевскую спальню, сэр рыцарь? – строго произнес де Во, понижая, однако, голос, чтобы не разбудить государя.

– Оставь его, де Во, – заговорил проснувшийся Ричард. – Сэр Кеннет добрый воин, он, наверное, пришел доложить нам, что его дежурство окончилось благополучно и что в лагере все обстоит прекрасно, а за такие вести ему всегда будет доступен вход в наш шатер. – Говоря это, Ричард приподнялся и пристально посмотрел в лицо рыцаря. – Ну, что? Я думаю, что для охраны нашего английского знамени не потребовалось пускать в ход все ваши умения, знаменитый рыцарь?

– Знаменитый, говорите вы, государь, увы, отныне никто больше не назовет меня так! Не все обстоит благополучно, Ваше Величество, английское знамя похищено.

– Как, и ты еще жив, если только это правда! – с негодованием воскликнул Ричард. – Покажи мне кровь, покажи скорее раны, которые ты получил, защищая его! Что же ты молчишь? Говори правду, ты не смеешь так шутить с королем. Ты солгал! Ну, живее же правду, и я все прощу тебе!

– Я не лгу, государь, – гордо ответил рыцарь, – придумайте для меня какую угодно казнь, но я сказал вам одну только правду.

– Де Во, – гневно обратился к нему Ричард, – ступай скорее туда, где хранилось знамя, и узнай все. Слушай, я не верю ему, ведь он всегда считался у нас храбрецом, не струсил же он на этот раз. Быть может, он сошел с ума. Ступай же, я приказываю тебе! Или нет, остановись, пошли кого-нибудь другого, а сам останься со мной!

Не успел король закончить свой наказ, как в палатку вбежал запыхавшийся Генрих Невил с известием, что знамя исчезло и рыцарь, охранявший его, вероятно, убит, так как на площадке, где стояло знамя, видны пятна крови.

– Боже, кого я вижу! – воскликнул с изумлением Невил, заметив сэра Кеннета.

– Ты видишь изменника, который погибнет на твоих же глазах, – гневно ответил король, вскочив с постели. Он схватил свою тяжелую секиру, стоявшую всегда рядом с ним, и поднял ее, как бы готовясь одним ударом раздробить его череп.

Бледный, как мертвец, стоял перед королем несчастный рыцарь с непокрытой головой, он не собирался защищаться и приготовился к смерти, его губы шептали молитвы. Ричарда так потрясло это неприятное известие, что он даже забыл одеться и стоял перед рыцарями в нижней одежде с расстегнутым воротом и обнаженными руками. Он напряг все свои мышцы, чтобы нанести верный и сильный удар. Еще минута – и все было бы кончено, но вдруг он отбросил секиру и сказал:

– Невил, ты говоришь, что там кровь, откуда же она? Шотландец, ты ведь всегда был храбрым. В последний раз прошу тебя сказать мне правду: ты убил хоть одного из злодеев, посягнувших на наше знамя? Скажи, что ты защищался, и я отпущу тебя живым, хотя никогда не позволю тебе приблизиться к нашему столу.

– Вы назвали меня лжецом, государь, и в этом вы глубоко ошиблись, – твердо отвечал рыцарь Кеннет. – Моя вина заключается в том, что я отлучился с поста, кровь же, пятно которой вы видели, рыцарь Невил, на площадке, это кровь моей собаки, защищавшей английское знамя.

– Клянусь святым Георгием, – воскликнул Ричард, снова замахнувшись секирой, – я имею полное право на то…

В это время сэр де Во бросился к королю и отвел его руку.

– Государь, – промолвил он с грубой прямотой, – не здесь и не от вашей руки должен погибнуть этот изменник. Вы сами совершили безрассудный поступок, доверив охрану национального знамени шотландцу, ведь я вас предупреждал, а вы не хотели послушать моего доброго совета.

– Да, я помню, де Во, как ты говорил со мной об этом, ведь я сам пренебрег горьким опытом: помнишь, как Вильгельм Шотландский обманул меня перед началом Крестового похода?

– Государь, – сказал Кеннет, – Вильгельм никогда никого не обманывал; он не виноват, что ему не удалось сдержать свое слово и присоединить к вашему войску свою армию.

– Замолчи, наглец, – гневно возразил Ричард. – Ты оскверняешь имя шотландского принца, произнося его своими нечестивыми устами. Слушай, де Во, я не понимаю, что он собой представляет! Ведь он либо трус, либо изменник, но почему так твердо и мужественно ждет удара Ричарда Плантагенета? Если бы я заметил в нем хоть один признак робости, если бы хоть один мускул дрогнул или хотя бы он моргнул одним глазом, то я моментально раздробил бы его голову на мелкие куски. Но я не могу убить человека, который так спокойно и равнодушно ждет моего удара.

В шатре наступила мертвая тишина.

– Государь… – тихо начал Кеннет.

– А! – воскликнул Ричард, прерывая его. – Наконец-то ты заговорил, проси помилования у Бога, от меня же не жди пощады. По твоей вине поругана Англия, если бы на твоем месте был мой единственный брат, то и тогда я не простил бы его.

– Я и не жду помилования от вас, государь, – с достоинством ответил рыцарь. – От воли Вашего Величества зависит, казнить ли меня сейчас или дать мне несколько минут, за которые я бы мог приготовиться, как подобает христианину, к смерти. Если вы откажете мне в этом последнем утешении, то сам Бог простит мне мои грехи, в которых я хотел бы покаяться перед церковью. Но я молю вас об одном – подарите мне несколько минут, чтобы я кратко поговорил с вами, Ваше Величество, с глазу на глаз я сообщу вам о том, от чего зависит слава государства и ваша.

– Говори, – сказал король, не сомневаясь, что ему придется услышать некоторые подробности о похищении знамени.

– То, что я хочу сообщить вам, – заметил сэр Кеннет, – относится лично к английскому королю и должно быть известно только Вашему Величеству.

– Я попрошу вас выйти отсюда, господа! – обратился король к Невилу и де Во.

Первый тотчас повиновался, второй же отказался отойти от своего короля.

– Вы сегодня, государь, сами сказали, что в моих советах всегда усматривали благоразумие, я воспользуюсь вашими словами и не уйду отсюда, так как боюсь оставить вас одного с этим изменником.

– Как, де Во! – воскликнул Ричард, с легким гневом топнув ногою. – Ты осмеливаешься бояться за меня из-за присутствия этого негодяя?

– Можете сердиться, топать ногами, хмуриться, Ваше Величество, но я не оставлю больного, почти обнаженного человека наедине с хорошо вооруженным воином.

– Ну, что же, – сказал рыцарь, – исландский лорд так предан Вашему Величеству, что я смело могу говорить в его присутствии.

– Еще час тому назад я считал тебя таким же, – с глубокою горестью сказал ему Томас де Во.

– Ваше Величество, – начал сэр Кеннет, – вас окружает измена.

– Я верю тебе, – отвечал Ричард, – ведь ты своим примером подтвердил сказанное тобой.