– Вот еще, – возмутиласьЛиза, – за какие заслуги?

– Нина Константиновна впала в панику, отстраха перепутала все на свете и сообщила в санэпидемстанцию, что школаподверглась нападению тифозных вшей. Теперь у вас объявлен карантин на неделю,семь дней будете дома сидеть, получили лишние каникулы.

Из трубки сначала не донеслось ни звука, я ужерешила, что Лизавета от счастья лишилась дара речи, но тут вдруг раздалсявопль:

– Вау-у-у! Кирик! Мой миленький,любименький! А-а-а!

В мобильном что-то хрюкнуло, и дисплей погас,децибелы, выданные Лизаветой, оказались слишком сильны для крошечного аппарата,и, чтобы сохранить свою жизнь, он самостоятельно отключился от сети.

* * *

В коттеджный поселок я прибыла за пять минутдо оговоренного часа. Из будки около шлагбаума вышел охранник и вполне мирноспросил:

– К кому направляетесь?

– На поминки к Бурской, – ответилая.

Очевидно, парню было ведено пропускать всех,кто произносит эту фразу, потому что он кивнул, открыл въезд и услужливоподсказал:

– По левой аллее до конца, дом номердвадцать, желтое здание с белыми колоннами.

Я доехала до особняка и вошла в незапертуюдверь.

На всякий случай, если кто-то станет интересоваться,почему я заявилась без приглашения, у меня была заготовлена фраза: «Меня ждетЭвелина Бурская, я должна отвезти ее в город».

Я вошла в прихожую, потом в коридор, а из негов холл. Там неожиданно мне встретилась вахтерша баба Лена с бокалом коньяка вруке.

Меня удивил напиток, старухи обычнопредпочитают сладкое вино, ликер или портвейн.

– Здравствуйте, – вежливо сказала я.

Баба Лена не ответила, покачиваясь, она прошламимо, очевидно, сильно выпила, для некоторых граждан поминки – это повод вкуснопоесть и хорошо поддать.

Никому не было дела до новой гостьи, понеобъятному первому этажу особняка шаталось несколько мужчин в разной степениподпитости, поминки достигли той стадии, когда присутствующие начисто забылиповод, по которому здесь собрались.

Стол был накрыт в каминном зале, я вошла тудав тот момент, когда какая-то дама в черном бархатном платье говорила тост. Язамерла на пороге и начала изучать присутствующих, где тут Эвелина?

– Садитесь, – шепнул кто-то мне наухо, подталкивая меня к свободному стулу.

Отказаться было неприлично, пришлось сесть.

Тихой тенью справа возникла девушка втемно-сером платье.

– Водку, коньяк? – еле слышноосведомилась она.

– Можно просто воды?

Горничная кивнула и наклонила бутылку надстаканом. «Бархатная» тетка продолжала речь, очевидно, она говорила уже давно,потому что основная масса поминающих тихонько переговаривалась между собой,сквозь ровный гул доносились выкрики, издаваемые той, что стояла с рюмкой вруке.

– Станиславский.., наш театр.., святоеслужение… лучшее место.., славное прошлое…

Я украдкой изучала гостей, Эвы среди них небыло, наверное, наследница рыщет по дому, оценивая будущее состояние.

– Ну, – внезапно фистулой завизжаладама, – теперь выпьем, господа, с Новым годом вас, ура!

Бокал с минералкой чуть не выпал из моей руки.

Однако тетенька слегка ошиблась, но, похоже,кроме меня, никто этого не понял. Лихо опрокинув рюмку, «бархатное платье»шлепнулось в кресло, гости потянулись к закускам.

Стараясь не произвести никакого шума, явыползла из-за стола: наверное, Эвелина поднялась на второй этаж.

Остановившись в небольшом полутемномкоридорчике около туалета, я вынула телефон и попробовала соединиться снаследницей, но та то ли не слышала звонка, то ли не хотела брать трубку, в концеконцов я услышала бесстрастный голос: «Абонент не отвечает, попробуйтепозвонить позднее».

Я вздохнула, огляделась, увидела узкуюлестницу из темного дерева и решила пройти наверх, но не успела нога понятьсянад первой ступенькой, как невесть откуда появилась все та же горничная в серомплатье и вежливо, но строго сказала:

– Простите, на половину хозяев нельзя.Поминки проходят только внизу.

– Извините, я ищу Эвелину.

– Гости в каминном зале, – милоулыбнулась девушка, – впрочем, весь первый этаж открыт, и ваша подругамогла зайти в любую комнату, посмотрите в бильярдной или столовой.

– Эвелина хозяйка, – воскликнулая, – вероятнее всего, она на втором этаже!

Прислуга погасила улыбку.

– Владельцы тут Валентина Григорьевна иСемен Петрович.., были владельцами. Других мы пока не знаем!

– Эвелина сестра Тины, родная!

Девушка насупилась:

– Была тут одна, в спальне ее нашли,орала, в нос паспорт тыкала, но мы с охраной ее увели вниз. Что дальше будет –не знаю!

– Эвелина заявила сегодня о своих правах?Показала всем паспорт и свидетельство о рождении? Устроила скандал? Простите,как вас зовут?

– Галя, – растерянно ответиладевушка. – Нет, все тихо произошло, мы ее в спальне нашли вместе с ещеодной гостьей и проводили вниз. Пока особых распоряжений нет, мы отвечаем заимущество. И потом, может, она самозванка?

– Значит, наверху никого нет.

– Нет, там дверь имеется наплощадке, – пояснила Галя, – я ее заперла. В библиотеке книги ценные,в кабинете картины дорогие, да и драгоценности Валентина Григорьевна вездерасшвыривает.., расшвыривала…

– Следовательно, Эвелина может находитьсялишь внизу?

– Да, – кивнула Галя, –во-первых, дверь заперта, а во-вторых, в библиотеке-холле Костя сидит, охранникнаш, это он велел хозяйскую часть закрыть. Конечно, гости вроде люди приличные,но кто их знает. Ой, простите, это я от нервов глупости несу! Мы тут чуть неумерли сами. Сначала Валентина Григорьевна преставилась, потом Семен Петрович,разом оба.

– Галина, – донеслось сбоку, –ты где?

Горничная серой тенью шмыгнула на зов, я всеже поднялась по отчаянно скрипящим ступенькам и уткнулась носом в огромнуюдубовую дверь. Галя не соврала, постороннему человеку невозможно проникнуть вчастные покои хозяев.