— И как это может повлиять?

— Не знаю. Когда могилу копали изначально, река была намного меньше, если вообще тут была. Берега были круче, и этот намного выше уровня воды. Сейчас… берег реки стал по крайней мере на пятнадцать футов ниже, чем был пятнадцать веков назад. Нам, возможно, придется возводить вокруг заградительную стену, чтобы сдержать реку.

— На это уйдут недели! — воскликнула Гелена.

— Месяцы.

Черный Петер разговаривал с грузным мужчиной в лакированной черной кепке. Потом, отвернувшись от мужчины, подозвал Танкреда.

— Вы не должны возвращаться сегодня вечером в Белград, — сказал он ему. — Я распоряжусь, чтобы сюда привезли ваши вещи.

— Обождите минуту, — запротестовал Танкред. — Не слишком ли вы далеко заходите?

— Не стоит утром и вечером тратить по часу на дорогу, — улыбнулся Черный Петер. — Я уже отдал распоряжение открыть замок. Графиня поселится в нем. А вам доставят палатку. Сможете оставаться здесь, наблюдая за всем, что происходит.

— Допустим, я не горю желанием спать в палатке?

— Но вы же солдат. Уверен, на войне бывали времена, когда вы и палатке были рады. По ночам здесь довольно приятно.

— И вы тоже будете ночевать здесь, на свежем воздухе?

— К несчастью, нет! У меня работа. А после месячного отсутствия, пока я путешествовал по Европе, накопилось немало дел, требующих моего внимания. Даже сейчас я должен вас покинуть. Ведь маловероятно, что сегодня вы на что-нибудь наткнетесь, не так ли?

— Ни сегодня, ни на этой неделе.

— Я буду приезжать время от времени. — Он лучезарно улыбнулся Танкреду и удалился с мужчиной в лакированной кепке.

Танкред прошествовал обратно к Гелене.

— Наконец-то поживешь в замке, хотя бы временно.

— Это часть нашего соглашения. Смена владельца не будет так заметна впоследствии, если я уже сейчас начну считаться хозяйкой замка. — Она задумчиво посмотрела на Танкреда: — В замке шестьдесят пять комнат. Одну Сеппи мог бы приготовить для тебя.

— Твой друг Черный Петер устанавливает мне здесь палатку. Хочет, чтобы я неотлучно наблюдал за происходящим.

— Это же смешно, когда замок так близко…

— Может, именно это ему и не нравится? — Танкред многозначительно глянул на нее.

— Пожалуйста, — громко произнесла она, — тут ты не прав. Между нами совсем не то, что ты думаешь.

— Разве нет?

Она повернулась и пошла прочь.

Танкред в свою очередь сердито повернулся к землекопам. Они разошлись по всему участку. Он быстро подошел к одному из углов, нашел человека, умеющего с грехом пополам говорить по-английски, и велел передать всем указание работать по двое, так, чтобы один выбрасывал землю налево, другой — направо. Каждая следующая пара должна копать на расстоянии десяти футов от предыдущей.

Потом Танкред взял говорящего по-английски югослава с собой к следующему углу и там организовал работу по такой же системе.

Рабочие должны были копать только на глубину двух футов. Когда все траншеи будут вырыты, все землекопы должны будут вернуться к исходной позиции и начать углубляться еще на два фута. Таким образом, перекрестные траншеи будут вырыты более-менее одинаково.

Тридцать два человека занимались непосредственно рытьем. Остальные восемь откидывали землю, выброшенную из траншей, подальше. Танкред не знал, как в Югославии оплачивается труд землекопов, и подумал, вполне возможно, что им вообще не заплатят. Все они пришли из ближайших деревень: Райзингера, Жабуки и Глогони. Вероятно, к ночи разойдутся по своим домам и вернутся утром. Никто из рабочих не имел автомобиля, всем приходилось ходить на работу пешком. Тем, кто был из Жабуки, предстояло на своих двоих отшагать за день сюда и обратно по меньшей мере миль десять. Некоторое время Танкред понаблюдал за теми, кто копал. Эти люди не были веселыми, но не выглядели и подавленными. Большинство лиц скорее выражали покорность. Тяжкий труд был их уделом с детства. Ничего другого они не ждали и не получали. Потом Танкред спустился к Тамишу. В этом месте река была шириной ярдов в триста. Он глянул вверх и вниз по течению — и везде она казалась немного уже. Здесь же образовалась небольшая бухта.

Спустившись к самой воде, Танкред заметил, что грунт очень быстро вымывается. Вероятно, в каждое наводнение берег терял по нескольку дюймов почвы.

Танкред снял ботинки, носки, засучил брючины и ступил в воду. Низко наклонившись, впился взглядом в то место, где грунт соприкасался с водой. Затем, покачав головой, вылез обратно на берег и огляделся.

Не очень далеко стояло молодое деревце футов десяти высотой. Он взял топор из груды инструментов, привезенных утром на грузовике, выделенном правительством, и, вернувшись, срубил деревце. Отсек сучки, верхушку и получил шест длиной около восьми футов, с острым концом.

Снова войдя в воду, Танкред потыкал шестом землю ниже уровня реки. На три фута шест вошел в почву без проблем, а приложив небольшое усилие, он воткнул его еще на фут. Вода здесь буквально вгрызалась в землю.

Танкред постоял в воде несколько минут, наблюдая за землекопами наверху. Потом еще раз всмотрелся в Тамиш. Это была довольно быстрая река, которую питали сверху многочисленные ручьи. А всего лишь несколькими милями ниже она впадала в Дунай, и близость этой могучей водной артерии, без сомнения, обеспечивала стремительность ее течения.

Танкред согнул спину и снова проследил взглядом от реки и до стены замка. Подъем составлял, возможно, футов пятьдесят. А у самой дальней границы раскопок земля находилась всего футов на сорок выше уровня воды. Однако ближайшая же сторона возвышалась не более чем на двадцать футов. Траншея глубиной в двадцать пять футов на этом склоне окажется ниже уровня реки.

Ленч был в двенадцать часов. Старый Сеппи принес Танкреду корзинку из замка. Рабочие, судя по всему, принесли еду с собой. Танкред съел два толстых мясных сандвича, яблоко и выпил около пинты вина. После этого умылся холодной речной водой.

К двум часам небо заволокло тучами, и уже к трем начал накрапывать дождь. Рабочие, казалось, никак не отреагировали на этот факт. Но, поскольку дождь не унимался, Танкред ушел в палатку, установленную для него у стены замка. Землекопы, по-видимому, были не склонны прекращать работу, но когда к четырем часам дождь полил как из ведра, начали покидать траншеи и жаться к стене, которая вряд ли служила укрытием.

Танкред никак не мог найти среди них крестьянина, говорящего по-английски, и уже было собрался отправиться в замок, чтобы попросить Гелену переговорить с рабочими, как к воротам замка подкатила какая-то машина. Из нее вышла женщина в белом макинтоше и направилась к палатке.

Танкред шагнул навстречу. Это была Таня Марук. Миновав Танкреда, она прошла в палатку, распахнула макинтош, стряхнула с него воду.