уханье Морриса. Повернувшись, я заметила, что он занял насест, где раньше сидело чучело совы. Я подошла к нему и выудила из своего мешочка лакрицу. Совенок выхватил ее у меня из пальцев и принялся пощипывать открытую ладонь.

– Спасибо, приятель, – прошептала я.

– Угу! – отозвался он.

Чуть не набросилась на него с объятиями, но это могло быть опасно для нас обоих.

Я вернулась к теплой печи. Боялась, что холод никогда не покинет мои кости.

Мистер Пойндекстер устанавливал чучело совы на высокую полку и беседовал с Томми.

– Что тебе на самом деле следует посмотреть, мой мальчик, так это Новую Зеландию. Поистине страна чудес! Таких голубых водоемов ты никогда не видал. Горы! Фьорды! Вулканы! Пещеры со светящимися червями[7], удивительные ящерицы, птицы киви…

Должно быть, среди предков Томми тоже имелись светящиеся черви, поскольку глаза его горели, как те самые пещеры, о которых рассказывал путешественник. Тут стремянка мистера Пойндекстера покачнулась, чучело совы свалилось с полки. Томми ловко поймал его и передал обратно.

– Ты избавил меня от кучи неприятностей! Жаль, тебя не было здесь утром, когда я в кладовой опрокинул глиняную посуду…

– Хотел бы я оказаться поблизости, – вздохнул Томми. – Знаете, я мог бы вам помогать… В любое время, как понадобится… – Он осекся и уставился себе под ноги.

– Что ж, – отозвался мистер Пойндекстер, – это следует хорошенько обдумать.

Водрузив сову на место, он отряхнул руки об штаны и спустился. Хозяин магазина увидел, что я наблюдаю за ними, и подошел.

– Добрый день, юная леди. Удалось ли вам принести персидские сокровища, о которых вы рассказывали вчера?

Я не нашлась с ответом. Голосовые связки не повиновались, и я даже не смела взглянуть мистеру Пойндекстеру в глаза. Томми и Алиса тоже подобрались ближе, чтобы послушать наш разговор.

– Они великолепны! – похвалился Томми. – Браслет, перстень и та штука – как бишь она называется, – должны быть в вашей лавке!

– Ты же принесла их, правда, Мэйв? – подсказала Алиса.

– Принесла, – кивнула я, обращаясь к темным половицам, – и потеряла. Вот только что.

– Потеряла? – простонал Томми. – Да как же это вышло?

– Я не виновата! – вспыхнув от гнева, выпалила я. – Их забрал настоящий хозяин. Недавно.

Томми и Алиса лишь рты пооткрывали.

Мы замерли, будто неловкое молчание пригвоздило нас к полу. Чары развеял Томми.

– Но ведь у тебя есть джинн. Просто загадай желание и верни их себе! – выпалил он, однако тут же распахнул глаза и зажал ладонью рот.

Томми впервые упомянул джинна при мистере Пойндекстере.

– Ничего страшного, Том, – успокоила я приятеля. – Я уже про него говорила. – Мне хотелось заползти под печь и остаться там. С трудом сглотнув вязкую слюну, я продолжила: – Только это бессмысленно. Я и его потеряла. Кто-то украл джинна у меня в школе.

Томми закрыл глаза и замер. Я знала, о чем он думает: надо было увести у меня банку, пока имелась возможность, а теперь она навеки утрачена. Я бы на его месте решила именно так. И еще что только круглый дурак верит друзьям. Да и друзьям ли…

Том мечтал о приключениях, но ему нужен был Мермер, чтобы спастись от верной смерти на ткацкой фабрике. Длинный язык и глупые промахи не только меня лишили надежд.

Я не смела даже взглянуть на Тома.

Слава богу, великодушная Алиса взяла Томми под руку и увела в другой конец магазина, чтобы рассказать ужасную правду. Мы с мистером Пойндекстером остались наедине. Я ждала, когда же он обрушится с насмешками.

Но путешественник просто смотрел на меня долгим задумчивым взглядом.

– Юная леди… – начал он.

Я молчала и ждала.

– Грандиозные мечты – это замечательно.

В его голосе не прозвучало и тени упрека. Это меня обезоружило. Я посмотрела прямо ему в лицо, обрамленное роскошными бакенбардами.

– Еще более грандиозно, если ваши мечты невероятны, удивительны, прекрасны и захватывающи. – Мистер Пойндекстер обвел рукой помещение. – Если бы я не мечтал и не фантазировал, ничего этого бы не было.

Я догадалась, в чем подвох, и стала ждать, когда ловушка захлопнется.

– Однако не стоит убеждать кого-то в своих выдумках. Ни других, ни себя.

Я уже набрала в грудь воздуха, желая объяснить, что думаю о его высокомерной проповеди, но не смогла сказать и слова. Увы, как бы ни было неприятно это признавать, мистер Пойднекстер руководствовался добрыми намерениями.

Да и поверила бы я сама в свои россказни, не увидь все собственными глазами? Джинн, чародей, зловещий перстень, волшебное путешествие в Персию… Разумеется, нет.

Мистер Пойндекстер мимоходом потрепал меня по плечу и направился к дедушке Алисы – тот как раз хотел задать владельцу магазина очередной не терпящий отлагательств вопрос о жуках, скарабеях.

Обычно я не плачу, но мне стало горько за Томми. Я думала о словах мистера Пойндекстера, о выражении его лица, голосе… Мне вспомнился отец: он рассеянно наблюдал, как мы открываем рождественские подарки, и мужественно улыбался, а сам наверняка при этом подсчитывал расходы, печалясь, что на работе в банке и с его начальником, мистером Эдгаром Пинагри, не все ладится. Отдай я Альфреду Трезелтону жестянку из-под сардин столь же легко, как сейчас вернула царю реликвии, избавила бы отца от неприятностей.

Правда, чародей был, так сказать, более убедителен. Но если бы я выбросила эту вонючую банку обратно в мусорный бак, неприятностей бы вообще не возникло.

Что же до моих заветных желаний – команды по крикету и кругосветного путешествия, – это уже не имело значения. По сравнению с острыми потребностями других мои мечты – лишь эгоистичные девчачьи выдумки. Так ведь?

Когда мы наконец покинули «Лавку чудес», мой друг пообещал в будущем помогать мистеру Пойндекстеру, а мистер Бромли пообещал Томми всю жизнь угощать его на обед ростбифом. Моррис провожал меня взглядом. Мне хотелось взять совенка с собой и тайком выплакаться ему в перышки.

Лошади тронулись, колеса загрохотали по мостовой, и последнее, что я увидела в окно экипажа, было лицо, цепкие глаза и шляпа-котелок рыжеусого господина.

Глава 27

Остаток каникул, что я провела у бабушки и дедушки Алисы, прошел быстро. Дни смазались, точно сон. Вспоминая о царе-чародее, я все еще вздрагивала. Но время летело, и я решила, что, пожелай он со мной расправиться с помощью магии, – давно бы расправился.

Мало-помалу я перестала выискивать среди мужчин Лондона рыжеусых. Однако несколько по-настоящему рыжих испугали меня всерьез. Я все думала и думала о джинне, которого потеряла, и наконец постановила: когда вернусь в школу, непременно его отыщу. Пусть и знала, что