В этом году мы намерены сеять пшеницу и кукурузу и дать земле отдохнуть от табака. Заодно и год выйдет покороче. И не нужно будет ни выдерживать листья в амбарах, ни сортировать, ничего. Я подтыкаю юбки не хуже любой фермерши и работаю вместе с мужчинами. Винона ездит на телеге в город за тем и сем; вроде бы жители Париса уже привыкают к ней. Видят уже не индеанку, а Винону. Джон Коул полагает, что к ней неровно дышит мальчишка-продавец из бакалеи. Джон Коул говорит, будет неплохо, если у Виноны появятся связи в мире коммерции. Я, как испокон веков положено матери, говорю, что Виноне еще рано замуж. И тут глядь, Винона-то поступает на работу писарем к распроклятому крючкотвору по фамилии Бриско. У нее лучший почерк во всем округе, говорит он. Он приезжает в экипаже, на нас посмотреть. Наверно, мы выглядим вполне респектабельно. Белая пара, старый армейский ветеран. Воспитанные негры. Это он так видит, я думаю.

Как-то летним вечером мы с Джоном Коулом сидели на веранде, глядя, как удлиняются тени. Лайдж спал в своем кресле. Чокнутые козодои беспрестанно выкрикивали обычную тоненькую жалобу. Винона на кухне переписывала бумаги для Бриско. Странно как, вот сидишь и чувствуешь, еще даже не видя, – сейчас кто-то появится. И они появляются – вдали, на тропе, идущей вдоль реки. Человек десять всадников. Свежая темнота прикрывает их, хотя на западе огромное трепещущее солнце еще выгорает в пепельном небе. Выше небо окрашено бледным цветом птичьего яйца. Надо отдать миру должное – что-что, а красоту он умеет. Всадники неуклонно приближаются. Едут так уверенно, будто знают дорогу. Вскоре мы уже различаем, что это военные. Такие мундиры мы когда-то носили сами. Винтовки болтаются за спиной. Похоже, там два офицера, остальные солдаты. Да разрази меня гром, это же капрал Поулсон там, вдалеке. Я так и говорю Джону Коулу. Лайдж Маган шевелится во сне и просыпается. Ничего не говорит. Винтовки у нас, как обычно, лежат на веранде, но так, чтобы их было видно снаружи. Знаменный сержант и два капрала не испугаются одного вида военных. Те все приближаются. Джон Коул встает, совсем как хозяин при виде гостей. Прислоняется к столбику веранды этак небрежно. Стягивает шляпу. Жарко, рубашка у него на груди пропотела насквозь. Я сижу и только надеюсь, что выбрит как следует. Провожу по щеке пальцем, проверить. В любом случае темнота уже дошла до нашей веранды и вместилась туда рядом с нами. Козодои умолкают. Далеко над холмами раскатывается летний гром. Я думаю, что эта гроза до нас не дойдет. Слишком далеко. Главное, не отдать честь Поулсону – когда я так одет, я с ним не знаком. Вот уже щелкают копыта и звук не стихает, кони приближаются. Кроме Поулсона, никого из пришлецов я не знаю. У одного-двух лица смутно знакомые. Не припоминаю.

Добрый вечер, говорит капрал Поулсон Джону и Лайджу. Мэм, обращается он ко мне и приподнимает шляпу. По какому вы делу, капрал, спрашивает Лайдж, полный дружелюбия, словно квакер. По делу поиска дезертиров, отвечает Поулсон. Мы едем из самого Сент-Луиса. Это сержант Маган, это миссис Коул, говорит Джон Коул, а я – бывший капрал Коул, из вашего же полка, верно? Вы те самые, кого мы ищем, те самые, говорит Поулсон. Нам выпала прискорбная задача – найти капрала Томаса Макналти, дезертира. И нам сказали, что он может быть где-то рядом с вами. Я знал его, он хороший человек, но дело в том, что он покинул армию до срока. А вы знаете, что за это полагается. Так, думаю я, это вовсе не из-за Старлинга Карлтона. Проклятый майор так и не подписал мои бумаги, перед тем как его арестовали. Так что, видали вы его? Может, он где-то на поле работает или что-нибудь вроде? Бог свидетель, мы хотим все сделать лепо и с вежеством. Но нас ведет долг. У нас тут список из тридцати с лишком беглецов. Полковник хочет, чтобы мы его расчистили. Иначе как прикажете воевать? Никак, говорит Джон Коул. Я приведу вас к тому, кого вы ищете. Когда Джон Коул это говорит, я аж вздрагиваю. Неужели он хочет меня выдать? Задрать на мне юбку, чтобы стали видны яйца? Джон Коул спускается по ступенькам с веранды, а капрал Поулсон спешивается. Сердечно благодарю вас за помощь, говорит он. Не стоит благодарности, отвечает Джон Коул. Мне, может быть, приготовиться к стрельбе, спрашивает Поулсон. Нет-нет, отвечает Джон Коул, он довольно тих. И вот он их ведет между сараями на задворки и приводит на маленькое кладбище. И кивает Поулсону. Здесь он лежит, говорит Джон Коул. Ктой-то, спрашивает Поулсон. Капрал Макналти, кто ж еще. Он тут лежит, переспрашивает Поулсон. Ну надо думать, что так, отвечает Джон. Как же его убили? На нас напали бандиты. Видите другие могилы – там нынче покоятся трое из них. Томас убил всех троих. Защищая свой дом. Это точно тот человек, которого я знал, говорит Поулсон, достойный солдат. Все это весьма печально, Бог свидетель, но избавляет нас от необходимости совершать прискорбный труд. Воистину, говорит Джон Коул, воистину. А что же вы не пометили могилу, спрашивает Поулсон. Ну, мы-то, надо думать, знаем, кто там лежит. Надо думать, что так, говорит Поулсон.

Тут выходит Винона – она все пропустила, зарывшись в счета Бриско. При виде солдат у нее делается испуганное лицо. Но их кротость ее успокаивает. На ночь они устраиваются в амбаре, и к утру их уже нет.

Быстро соображаешь, Джон, говорит Лайдж. Я бы скорей выхватил ружья и попробовал бы от них отбиться.

Так что теперь, насколько мы знаем, Томас Макналти официально мертв. Он прожил на свете всего сорок лет, а теперь упокоился. Так мы смотрим на это дело. Меня охватила странная грусть, когда я думал про Томаса, его ратные труды и вообще тяготы жизни. Думал о его трудном детстве в Ирландии, о том, как он стал американцем, и о всех препятствиях, что жизнь ставила перед ним и что он опрокидывал. О том, как он защищал Винону и как любил Джона Коула. Как старался быть верным другом всем, кто его знал. Одна крохотная душа среди миллионов. В ту ночь я лежал в постели рядом с Джоном Коулом и вспоминал про себя так, словно я умер и на моем месте лежит совсем новый человек. Джон Коул, похоже, думал о чем-то близком к этому: он сказал, что надо зайти в мастерскую каменщика в Парисе и заказать камень с надписью «Тут покоится Томас Макналти». И поставить его за амбаром. Так, на всякий случай.

Пора отпустить Генерала Ли на свободу. Я выпускаю ее на следующее утро, поскольку на дворе лето, а лето – подходящее время, чтобы попытать счастья в лесу. Она прямо вылетела из викиапа, который мы для нее соорудили. И, как размытая стрела, полетела в лес. Так ей не терпелось на волю. Зажившее крыло отлично держало ее в воздухе.

Должно быть, на свете существует адрес «Рай дурака». И под этим адресом значится как раз наша ферма в Теннесси. Через несколько дней почтальон приносит нам письмо из Париса. Мы смотрим на подпись и видим, что это от капрала Поулсона. Я прочитываю письмо и отношу его Джону Коулу, который чистит бойлер в амбаре – на будущий год мы опять намерены сажать табак. Джон Коул собрал всю сажу на себя, и теперь он черный как уголь. Руки перемазаны хуже угольного совка, и он велит мне прочитать это проклятое письмо. Меня знобит в палящей жаре этого дня, наполнившей даже темный амбар. И я читаю вслух письмо. Первая плохая новость – то, что оно адресовано мне. Капралу Томасу Макналти. Дорогой капрал Макналти, написано там. Признайтесь, вы, должно быть, считаете меня самым большим глупцом в Божьем мире, если думаете, что я не разглядел вас в обличье бородатой дамы. Но я увел своих парней, поскольку разглядел также винтовки на веранде, и разрази меня гром, если ваш друг мистер Маган не похож на снайпера. Я знаю, что вы храбро сражались и у вас за плечами долгий срок службы. Как вы знаете, я дрался за Союз, хотя сам я южанин, и я знаю, что вы также положили свою жизнь на весы, чтобы выровнять чашки в пользу свободы. Поэтому я не хочу делать ваших друзей преступниками, каковыми они стали бы, открыв стрельбу по офицерам, выполняющим свой законный долг. Поэтому я прошу вас и, могу сказать, даже умоляю надеть брюки, как подобает мужчине, и приехать в город, где мы ждем, чтобы вас арестовать. Поскольку вам есть за что ответить, и я полагаю, что вы сами с этим согласитесь. Засим остаюсь вашим смиреннейшим и покорнейшим слугой. Капрал Генри Поулсон.