Я не послушал, привстал. В ста мерах впереди, рыцарь с красными глазами натягивал серебристый лук с горящей белым пламенем стрелой. А Катя молнией неслась к нему, попутно нарушая законы физики и мои представления о возможностях человеческого тела. Тварь в доспехах я видел только одну, но летящие в Катю почти со всех сторон огненные стрелы доказывали что тут их с десяток. Невидимки! Такие же, что напали на нас у стен форта!

От большинства стрел бегущая зигзагом Катя уклонялась легко и не принуждено, лишь некоторые искрящиеся наконечники отбивала сверкающими в воздухе кастетами. А когда до единственной видимой твари оставалось десяток метров, она сгруппировалась, прыгнула и в туже секунду размозжила ему голову, вогнув шлем, словно тот был сделан из тонкой жести. Рыцарь уронил лук, закачался и упал в траву, а Катя, словно не находилась на перекрестье еще нескольких лучников, повернулась в мою сторону и приглашающим жестом взмахнула рукой.

Я оторопел, но мгновенья отбивали десятки ударов сердца, а в нее больше не стреляли….

— Да иди же ты сюда, трусишка! — крикнула Катя.

Все еще ожидая подвоха и пары стрел в грудь, я встал и озираясь по сторонам приблизился к Кате.

— Мда, — уронила девушка, — ты бы еще через полгода пришел… Хотела показать его труп, а ты…

— Чей труп? Где остальные лучники?

— Лучников здесь нет. Это у миркаридцев магия такая, стреляет один наводчик, а другие на базе выпускают стрелы в указанную им тень…. Короче когда наводчик издох другие меня перестали видеть.

— Где ты так классно научилась уклоняться от стрел?

— Это все вещь. Ладно идем.

— Постой, а что за труп ты собиралась мне показывать?

— Ну вот этого, миркаридского мага. Ты кажется еще тел миркаридцев вблизи не видел, а трупы магов самые… роскошные.

— Ты сейчас о чем? Вот он рыцарь. И башка у него помята твоим ударом.

— Не башка, а шлем. Сними его.

Я наклонился к рыцарю и аккуратно снял вогнутый внутрь шлем. Замер. Ожидал увидеть изуродованное лицо… ну если не человека, то существа похожего на ирбиса, но когда обнаружил…. а точнее не обнаружил ничего кроме пустоты, сильно удивился.

— Так это что? Твари — живые доспехи что ли?

— Нет что ты. Просто миркаридцы состоят из тонкой материи, ну как едва осязаемые духи что ли. Только во‑первых, они не прозрачные — а огненно‑красные, и вдобавок взаимодействуют с материей как все двуногие…

— Так они духи или что?

— Говорю же, они не духи, просто другой вид материи, тебе ограниченному рамками школьных знаний не понять. Ладно еще увидишь…

Катя ускорила шаг, а я едва за ней поспевая, стал укладывать информацию в голове.

— Катя, я могу понять, тем более что закончил институт, но объясни мне другое. Почему, если он маг, не сделался невидимым и просто не указал своим товарищам цель? Почему рискнул и стрельнул сам?

Она, не задумываясь, бросила через плечо:

— У тварей совершено отличная магия чем у нас, у людей. Она совершенней, но слабее, то есть, в ней нет грубости как в магии боевых магов. В ней нет вседозволенности как у магов‑трансмутаторов, и нет простоты присущей управителям. Это другая магия и никто из людей в этом мире не понял даже ее начала. Никто не понимает отчего некоторые миркаридцы могут становиться невидимыми, но таких посылают повелевать отрядом боевых псов, а наводчиков что объединяют разум с другими используют по одиночке… Этого никто не понимает, но если ты сам присмотришься, то все же найдешь логику их действий хоть и чуждую, нечеловеческую но чем‑то оправданную. Это очень опасные враги…

— Откуда ты про все это знаешь?

Она споткнулась, развернулась глянула с злобой и вызовом:

— Вместо того чтобы выполнять свой супружеский долг, Ардаэн ночами вдалбливал мне все, что он знает про этот мир…

— И кто такой Ардаэн?

— Воины зовут его капитаном, я — своим мужем. Но капитан это звание, а муж — должность. У него как и у всех есть имя…

Она вновь рванула быстрым шагом. И хотя до захода солнца оставалось еще несколько часов, я одобрял движимые ей намерения. Если не успеем к ближайшему форту, новой ночи можем не пережить… И даже если переживем, я больше не хочу ощущать вибрацию, слышать звук сопла реактивной турбины и терять сознание на двадцать часов.

Взгляд наткнулся на желтое, что я уже видел вдали, но теперь еще разглядел среди этой желтизны в степи бревна и кажется соломенные крыши…

— Это что форт?

— Это хутор… Деревня.

— Ты хочешь заночевать в ней?

Она кивнула, но уловил я это только по покачиванию волос. Все же характере ее чуть поменялся, вряд ли она вообще бы соизволила ответить если бы не то, что произошло в руинах…

— Послушай, — вновь заговорил я, — но если нас преследует армия тварей, неужели ты останешься наверняка в слабо защищенной деревне? Во‑первых мы не найдем там убежища, во‑вторых, подставим неповинных людей…

— Да замолчи, наконец! То что мы с тобой несем, стоит во много раз больше даже десятка деревень. А вот если мы по глупости умрем то лишим человечество шанса выжить… Еще сто лет до рождения новой вещи люди в этом мире вряд ли протянут.

— Почему это?

— Не понимаешь даже после всего того что видел и о чем слышал? Полтысячи тварей маршируют в центре владений империи, сжигают все что стоит у них на пути, а их даже остановить не кому… Вся империя сейчас лишь под защитой гарнизонов, а войска сражаются на севере и видимо проигрывают. Такого не бывало за всю историю! До недавнего времени меж людьми и врагами был баланс, но сейчас вмешалась новая раса… Сергей, очнись, мы возможно последняя надежда человечества. Мы нужны этому миру…

— Мы?

— Кхм, — кашлянула она в кулачек. — Я думала твое эго возрастет если скажу так, а ты оказывается такой нудный…. Действительно, Императору, империи и человечеству, нужна вещь внутри меня, но поскольку несем ее мы, значит сейчас вся судьба мира кружится вокруг нас с тобой… Только вдумайся в эти слова. Неужели не испытываешь гордость?

Я не испытывал… По крайней мере гордость. Да наверно, если бы артефакт тащил я, то тоже чувствовал себя пупом земли, но сейчас сам скорее похожу на тень героя имя которого даже не войдет в местные летописи. Если об этой дуре еще будут слагать баллады и трубить ей фанфары, я точно перегрызу ее горло. Нет не из зависти, а потому что и без того испытываю к ней ненависть. И если бы меня не тормозило осознание, что моя магия может подвести, оказаться бессильной против ее защиты, прибил бы прямо сейчас. Но артефакт очень скоро окажется в руках императора, я получу свободу от печати на шее, и найду способ убить ее незаметно для всех…

Нет, наверно если бы я себя пересилил, мог бы оставить ее в живых. Но это тоже опасно. Она мой враг и какую бы личину не принимала сейчас, при случае вновь предаст. Да и что‑то мне подсказывает, что он сама еще будет мне мстить…