в стороне, между рядов елей, чернел обгоревший столб. На куче дымящийся золы полулежал сгоревший до костей труп, примотанный проволокой.

— Лала! Лала! Дочка! — закричал цыган, пытаясь вырваться. — Да люди вы или кто!? Что же вы наделали… Я же всегда к вам. Все ко мне шли, никому же не отказывал…

— Не слушайте его нечистые речи, — всхлипывания мужчины перекрыл громкий голос. — Гвозди принесли?

Цыгана положили на грубо сработанный крест. К обнаженному запястью приставили гвоздь и одним лихим ударом загнали его до половины. Молчаливая толпа кругом обступила несчастного.

— Колдун, виновен ли ты в смерти первенцев наших? — плешивый склонился над цыганом.

— Люди, вы чего? Вы чего? — прибиваемый к кресту не срывался на крик, говоря тихим голосом. — Чего вы? Люди? Вы люди разве?

Последний гвоздь прошил лодыжку, и мужики взялись за веревку, поднимая крест над землей. Десятки подошв быстро затрамбовали ямку.

— Преклоните колени, глупцы! Идет суд божий, а не человеческий! — страшно закричал плешивый мужичок. — Молитесь, грешники, молитесь! Грядет конец света и только праведные отправятся в рай!

Пребывающая в безумном трансе толпа не заметила, как главный обличитель отвернул голову, скорчив довольную гримасу. Шейные позвонки с хрустом выкрутились, совершив почти полный оборот, и глумливое лицо уставилось на цыгана. Плешивый ему подмигнул и показал раздвоенный язык.

— Склонитесь, глупцы, склонитесь!

Глава 24

Я бежал по узкому полузатопленному коридору, прижимая руку к раненому бедру. Капли крови бойко срывались в мутную воду, оставляя алый след. Купить или продать, твою мать. Хорошо, что меч Каина предоставляет весомую скидку и кэшбек. Я нашинковал статую торговца в каменное крошево, только гаденыш умудрился задеть напоследок, вскрыв бедро от таза до колена.

Через пять минут эйдос подлатал рваную дырень, но каждый шаг отдавал резкой болью.

Я вылетел на узкую площадку, срывающуюся в огромную яму. В шевелящемся и кричащем месиве было трудно узнать грешников, настолько тесно они переплелись между собой. Заполненный кровью кратер вмещал в себя тысячи людей, бивших, кусавших, коловших друга. Все молчали. Раздавался только треск костей, мягкие шлепки ударов, глухой невнятный рык. Круг гнева.

Спрыгнув на головы дерущихся, я за пару секунд очистил вокруг себя свободное пространство. Горячая кровь благодарно булькнула, принимая в себе расчлененные останки. Иголками по коже заструились капельки эйдоса.

Влетев в месившую друг друга толпу, я сам превратился в машину для убийств — рвал плоть когтями, выкашивал целые ряды мечом, пронзал головы хвостом. Непрерывный поток эйдоса только подстегивал меня. За спиной вставали убитые, вновь погружаясь в безумие битвы.

Я издал разочарованный вой, расшвыривая противников. Мне стало мало убивать за раз десяток грешников. Загустевшая аура потекла во все стороны, заставив глаза сражающихся вспыхнуть красным огнем. Давайте, насекомые, налетайте!

Резкое пробуждение вырвало меня из сладостного забытья. Будто бешеный пес, я задергался в каменных оковах, пытаясь добраться до привезшей еду старухи. Убить, разорвать, выпотрошить. Тонкое щупальце ауры задрожало в воздухе, но почти сразу погасло. Служанка торопливо свалила.

Черт, да что же я творю!? В отсутствии подходящей цели ярость начинает кусать хозяина. Забившись в припадке гнева, я раскроил руки и ноги, пока накатавшая боль не начала уносить кровавый туман. Успокойся, надо успокоиться. Похоже, что круг гнева оказался моим слабым местом.

— Мне донесли, что ты в не очень хорошем настроении? — спустя полчаса появился нефилим. — Что-то случилось?

— Нет.

— С твоей просьбой неувязка вышла, кто же знал, что наша Лорочка свяжется с Братством? — развел руками Дагон. — Может кто-нибудь другой подойдет?

— Ив? Моя начальница, — пробормотал я.

Ублюдок несколько секунд смотрел на меня, а потом согнулся в приступе смеха. Утерев выступившие слезы, Дагон оставил на лице кровавый след.

— Тела так быстро изнашиваются, — вздохнул нефилим. — Хорошо, я пришлю ее, но договариваться сам будешь.

Подземелье вздрогнуло, осыпав нас пылью и крошкой. Толчок быстро повторился, заставив пол ходить волнами, и нефилим свалился на землю.

— Вот и боги подоспели, — вскочил Дагон, потирая задницу. — Я думал эти недоумки будут еще пару лет телиться. Папочка пошел встречать гостей, поэтому, будь паинькой и попробуй усвоить мою кровь. Через три дня начинаем. Ла-ла-ла!

Напевая дурацкую мелодия, Дагон исчез. Через три дня? Тогда никакой надежды не осталось. Ее и так не было. Тот зыбкий призрачный лучик, что дало погружение в преисподнюю… Фантом. Немного эйдоса, немного навыков…

Я засмеялся и вытянулся на холодном каменном ложе. Будь, как будет. Я ни о чем не жалею. То короткое время, что мне было отпущено, оказалось не таким уж плохим. Куда лучше, чем двадцать лет жизни до встречи с демоном.

Усмехнувшись, я провалился в ад, собираясь провести остаток времени, нарезая грешников на сашими. Кровь нефилима все же дала эффект — меч Каина ощущался невесомым, проходя сквозь тела противников, будто через воздух. Закрутившись волчком, я влетел в гору тел, поднимая кровавые брызги.

Скучно.

Я смахнул налипшие на клинок кишки и остановился. Грешники восставали из крови, жадно набрасываясь друг на друга, но круг подле меня оставался пустым. В центре кратера медленно крутилась воронка портала. Я почти шагнул в нее, как за спиной раздался всплеск.

Ого! Действительно, круг гнева мое уязвимое место. Залитый стекающей кровью, с висящими сосульками белыми волосами и кривой ухмылкой, стоял мой двойник. Он вытянул меч и поманил меня рукой.

— Пора резать слабоко-о-ов! — заорал фантом. — Их место рядом с мертвой мамашей!

Глава 25

Драться с самим собой? Это должно быть весело, но… Двойник может и казался на первый взгляд моей точной копией, но стоило присмотреться, как это впечатление испарялось. Мышцы рельефней и глубже, торчат секущимися волокнами, а с каждым движением будто не сокращаются, а плавно перетекают.

Обманчиво легкие шаги копии оставляли за ней две вздыбившиеся стены воды. Звон столкнувшихся клинков. Предплечье едва не отваливаются от чудовищной нагрузки. Фантом боднул меня головой, и в глазах взорвались искры.

— Ничтожество, — удар хвостом по щеке бросил меня в кровь. — Как можно быть таким слабым?

Я привстал, но на спину опустилась нога, вдавливая меня в багровую грязь. Повозив меня в мутном месиве, как нашкодившего котенка, двойник нанес неуловимо быстрый удар в живот, выбив дыхание. Кишки будто спрессовались в комок и попытались выскочить через спину.

— Это совсем неинтересно, — фыркнула копия. — Ты просто жалок.

Черные когти разжались, роняя меня в булькнувшую красную жидкость. Двойник удалился на десяток метров, и остановился опершись на меч, спиной ко мне, словно совсем не считая за противника. Кое-как поднявшись, я попытался сделать шаг, но из горла