— Марк, — услышал плачущий голос матери.

— Что случилось? – весёлый настрой тут же исчез, — Мама!

— Твой отец….Сынок, он попал в аварию…

— Жив?

— Врачи борются за него. Дорогой, ты не мог бы….

— Скинь адрес больницы. Я скоро буду, — отключился и бросился одеваться.

— Марк, в чём дело? – жена сразу поняла, что случилось что—то серьёзное.

— Отец в больнице. Попал в аварию. Мне нужно в больницу. Я пришлю Игната, присмотреть за тобой…., — связно мыслить не мог. Бросал отдельные фразы. В голове был туман. Отец…Как же так?

— Нет! – отрезала она, — Я еду с тобой.

— Тебе нужно лежать и…

— Я сказала, нет! – повысила голос девушка, — И не спорь. Я буду рядом.

— Хорошо, — времени на споры не было. Нужно торопиться.

Нарушая все правила дорожного движения, мы доехали до больницы.

— Девушка, нам нужно узнать о человеке, который поступил после ДТП, — Алиса взяла на себя разговор, когда мы подошли к стойке.

— Одну минуту, — сотрудница разговаривала по телефону, и явно не была заинтересована в предоставлении нам информации. Ей было просто не до нас.

— Вы не слышали??? У меня отец здесь! Немедленно скажите, в каком он состоянии! – заорал я, стукнув кулаком.

— Марк, успокойся, — мягкий голос жены проник в сознание, — Сейчас всё узнаем.

— Сынок! – к нам спешила мама. Она крепко обняла меня, не переставая плакать.

— Надежда Викторовна, пожалуйста, не плачьте, — Алиса погладила мою мать по спине.

— Ох, девочка, — теперь и жена попала под объятия. Чёрт возьми, неужели всё так серьёзно?

— Мам, как отец? Что с ним? Что вообще произошло?

— Сынок, он в операционной. У него множественные травмы. Машина летела на огромной скорости. Водитель погиб на месте, — всхлипывая, сказала она, — Сейчас Боря подъедет.

Мне было плевать. Отец! Самое главное, чтобы с ним всё было хорошо. Но что—то мне не понравилось в этом рассказе. Нужно обязательно узнать подробности произошедшего. Только позже.

Мы прошли к операционной, и стали ждать. Алиса обнимала мою маму, шептала слова успокоения. Я же не находил себе места. Неизвестность убивала. Даже не обратил внимания на появление брата. Наконец, вышел врач. Мама с женой тут же подскочили к нему.

— Доктор, как мой муж?

По одному лицу уже было понятно – что—то не так.

— Мне жаль сообщать вам такие новости, но….Мы сделали всё, что смогли. Соболезную, дежурные слова, стандартная фраза. А дальше, истерика матери, ступор у меня, и абсолютное непонимание, что вообще творится вокруг….

Марк…

Никогда не думал, что обычная смерть может так подкосить. А что? Люди умирают ежедневно. Никто из нас не вечен. Но сейчас, я впал в какое—то странное состояние. Как—будто всё это – сон. И очень скоро я проснусь. Отец будет жив. А вся эта ситуация с аварией, окажется простым бредом воспалённого мозга. Но ничего такого не происходило.

Организацию похорон взяла на себя Алиса. Мать была не в состоянии, а я не мог поверить. Даже когда тело увидел. Вечером напился так, что с утра еле встал. У нас с отцом были разногласия. Но в какой семье иначе? Я любил его! Картинками проносились образы из детства. Как он учит меня кататься на велосипеде, как обрабатывает первые ссадины, и говорит, что мужчина не должен плакать из—за ран. Как помогает освоить автомобиль. Всё, что у меня есть – это результат его заботы и любви. Плевать, на все его заскоки. Я был готов их терпеть. Но этому уже не бывать.

Похороны – одна из самых отвратительных вещей в жизни. Хочу, чтобы меня кремировали. Вот эти слёзы, обмороки. Не нужно это. Пусть мой прах развеют над океаном, и забудут обо мне. Когда ты стоишь над гробом близкого тебе человека, рядом слышны всхлипывания. Нужно прощаться, бросать землю на холодное дерево, а затем закрыть крышкой человека, который был частью твоей семьи, и закопать его в землю. Душа разрывается на части. Хочется и реветь, как девчонка, и выть от боли, как раненый зверь. А ничего не выходит. Есть просто ступор какой—то. Если бы не Алиса не представляю, как бы выдержал это. Жена была рядом со мной, с моей мамой. Не отходила ни на шаг. Не говорила банальностей. Просто была рядом. И за это, я буду до конца своих дней благодарен девушке.

Вечером, после похорон мне позвонил Игнат. Принеся соболезнования, он сообщил, что пришёл результат экспертизы отцовской машины. Авария – не случайность. Были испорчены тормоза. Бокал с виски, который я держал в руках, полетел в стену. Какого хрена??? Как мать вашу это понимать??? Кому отец так помешал? На шум, из комнаты, выбежала Алиса.

— Марк, что случилось? – испуганно спросила она. Затем увидела осколки, — Ты ранен?

— Уйди, а! – попросил я, — По—хорошему прошу. Не нужно сейчас быть здесь, — каждое слово давалось с трудом. На меня накатило осознание. Отца убили. Это не случайность. Не совпадение. Преднамеренное убийство.

— Эй, — жена не послушалась, и подошла ко мне. Взяв моё лицо в свои руки, посмотрела прямо в глаза.

— Я не уйду, тебе ясно? Можешь кричать, сколько угодно. Хочешь, можешь ударить.

— Больная что ли? – фыркнул я, чувствуя, как успокаиваюсь от её нежных касаний.

— Да. Больная. Муж и жена одна Сатана, слышал такое? Тебе плохо, плохо и мне. Расскажи, что тебя тревожить? – не приказ. А просто просьба. И я подчиняюсь.

— Отца убили, — два слова, которые я произношу вслух, полностью меняют реальность. Я понимаю, что не смогу спокойно жить, пока не узнаю имя этой твари. Кто посмел? Уничтожу!

— Ты уверен? – тихо спрашивает Алиса.

— Да, — киваю, — Но не понимаю, кому это было нужно. Отец ни с кем не конфликтовал. Даже в работе старался оставаться человеком. Бред какой—то, — падаю на диван, зарывая пальцы в волосы. Голова кругом идёт. Алиса снова рядом. Обнимает меня.

— Марк, мы выясним это, слышишь? Мы узнаем, кто виноват. И накажем эту сволочь, — не просто слова. Обещание. И я верю. Этой хрупкой девушке, которая пытается взбодрить меня. Взрослого мужика.

— Алиска…., — шепчу на ухо, не находя никаких слов. Но это и не нужно. Мы понимаем друг друга и так. Я не плачу. Нет. Но сжимая её в объятиях, чувствую, что не один. И что найду в себе силы пережить эту утрату.

Алиса…

Смерть Леонида Юрьевича потрясла всех. Надежда Викторовна, словно резко постарела. А Марк….На мужа было смотреть больно. Он осунулся, почти ничего не ел. И самое плохое, что не готов был делиться своими переживаниями. Единственный раз, сразу после похорон. Сказал, что отца убили. А на следующий день, словно проснулся другим человеком. Холодным и отстранённым. Я понимала – это стресс. И старалась не давить на мужчину. Просто была рядом, старалась, как могла поддерживать.