было то, что он представлял собой рассадник болезней. Грязь, скученность, примитивность медицины — все приводило к тому, что в городах нередко вспыхивали эпидемии заразных болезней, от которых многие умирали.

Если население города тем не менее росло, то главным образом благодаря притоку в него выходцев из сельской местности. Многие крестьяне убегали от своих господ: они искали свободы, а, по распространенному тогда выражению, «городской воздух делает свободным». И верно, города в то время освободились от строгого контроля феодалов, имели собственное управление. Крестьянин, который ушел из деревни и прожил в городе один год и один день, приобретал свободу, и прежний сеньор уже не мог получить его обратно.

Французский город, сохраняющий средневековую планировку.

Население города

Город не полностью оторвался от деревни: часть его жителей имела участки земли в окружавших его полях, которые они возделывали; по утрам городской пастух выгонял за городские стены скот. В городе жила часть господ, здесь размещались епископ, возглавлявший духовенство этой области, и многие священнослужители. Нередко в городе находился представитель князя, государя, который управлял этой местностью.

Бюргеры

Основную часть городского населения составляли БЮРГЕРЫ (от немецкого «бург» — крепость). Они занимались торговлей и ремеслом. Одни торговали по мелочам тем, что было нужно жителям города и окружающих деревень. А те, кто побогаче, занимались торговлей с другими областями и странами, где закупали и продавали большие партии товара. Для таких торговых операций были надобны немалые средства, и среди этих купцов главную роль играли состоятельные люди. Это им принадлежали лучшие здания в городе, нередко каменные, где располагались и их склады для товара. Богачи пользовались большим влиянием в городском совете, который управлял городом. Вместе с рыцарями и знатными людьми, часть которых селилась в городе, богачи образовывали ПАТРИЦИАТ — этим древнеримским термином обозначалась городская правящая верхушка.

Для ведения крупных торговых операций нужны были не только большие капиталы, но и изрядная смелость. Ведь дальние поездки были небезопасны. На пути купцов могли подстерегать разбойники, на их товары и деньги были готовы наложить свою тяжелую руку господа, владения которых проезжали торговые караваны. Нередко пошлина за проезд через те или иные владения превышала половину цены товара. Купцы объединялись в торговые ГИЛЬДИИ (это слово означало «пир», потому что члены купеческого объединения время от времени устраивали собрания с выпивкой).

Ремесленные цехи

В городе изготовляли ткани и одежду, тачали сапоги, производили орудия труда и оружие. Ремесленник работал у себя дома, где на первом этаже находилась его мастерская или лавка. Обычно у него был помощник — подмастерье. В части городов мастера одной профессии селились по соседству, так что были кварталы бочаров, кузнецов, оружейников и т.д. Но мастера, занятые одной профессией, были не только соседями, — они могли объединяться в ремесленный союз — ЦЕХ. «Цехе» по-немецки значит «пирушка», «попойка». Действительно, по праздникам ремесленники собирались на пир. Они оказывали друг другу помощь в случае нужды, а в городском соборе у мастеров каждой специальности было свое место, и в торжественных процессиях на праздники они шествовали под собственными знаменами.

Но, конечно, цех создавался не только ради совместных сборищ. Мастера объединялись и для того, чтобы защитить свое ремесло. Они вырабатывали устав цеха, воспрещавший заниматься их ремеслом кому-либо из жителей города помимо членов цеха. Устав определял, сколько дней в неделю и сколько часов в течение дня могли работать ремесленники, какого качества продукцию они должны были изготовлять. Даже сделать больше, чем разрешал цех, или заплатить подмастерью больше было нельзя. Короче говоря, объединяясь в цех, мастера преследовали цель; поставить всех его «братьев» (как они себя именовали) в одинаковые условия и не допустить соперничества тех ремесленников, которые не были приняты в члены цеха.

Экономическое развитие Европы XII—XV вв.

Для того, чтобы подмастерье был допущен в число полноправных мастеров, ему было необходимо овладеть всеми навыками и секретами производства и пройти своего рода экзамен, изготовить ШЕДЕВР — «образцовое изделие». Подмастерье долго и тщательно трудился над своим шедевром, а по завершении работы представлял его на суд мастеров цеха и его старшин. Если изделие нравилось, подмастерье принимали в состав цеха, и устраивали пир. Мастера заботились о том, чтобы их продукция была высокого качества. Качество изделий, а не их количество, — вот что было для них особенно важно.

Устав цеха определял весь образ жизни мастеров вплоть до мелочей. Между цехами не было равенства, и, например, золотых дел мастера выделялись среди других своими богатствами и высоким положением в городе.

Любопытно, что объединения купцов и ремесленников получили наименование от пиров и собраний и что их участники называли друг друга «братьями»: человек в ту эпоху испытывал настоятельную потребность объединиться с равными себе.

Но между ремесленниками-бюргерами и купцами-патрициями нередко развертывалась борьба за влияние и власть. Эта борьба приводила к вооруженным стычкам и восстаниям. В этих мятежах принимали участие и бедняки, не входившие в цехи, и всякий преступный сброд, какого было полным-полно в городе. Не случайно путник, подъезжавший к городу, видел виселицу с трупом преступника, осужденного городским судом.

Ростовщики

Купцы нередко занимались и ростовщичеством: они давали взаймы деньги и взимали с должников большие проценты. Небогатые горожане и крестьяне попадали в денежную кабалу от них, многие разорялись, не имея чем с ними расплатиться, и поэтому зависть к денежным людям и ненависть к ним были всеобщими. Ремесленник, как и крестьянин, собственным трудом зарабатывал свое пропитание, и если купец продавал товар дороже, чем сам его приобрел, то это считалось честным заработком, поскольку он нес расходы и подвергался риску. Но ростовщик лишь ссужал деньги и требовал вернуть ему большую сумму, нежели та, какую он ссудил, но ничего при этом не производил. В то время говорили, что «волы ростовщика (т.е. его деньги) пашут даже тогда, когда он спит».

Без ростовщиков было невозможно обойтись, деньги нужны были всем. Но ростовщичество осуждалось. Церковь сулила ростовщикам за их грех стяжательства вечные муки в аду. Страшась церковного проклятья, денежные люди прибегали ко всяческим уловкам. Например, в долговом обязательстве записывали не ту сумму денег, которую на самом деле ростовщик дал взаймы, а сумму, включавшую и проценты; выглядело это обязательство так, будто вернуть нужно было ровно столько, сколько ростовщик ссудил. Но он не мог не понимать, что таким способом можно обмануть людей, но не всеведущего Бога. Поэтому нередки были случаи, когда разбогатевшие на денежных операциях люди перед