— Урою! Клянусь своим диетологом, урою! — никак не мог остановиться бывший мент.

— Все-таки прежде, пока не урыли, я бы обратился к господину Горохову за разрешением произвести поисковые работы в его котловане.

— Чего?! Да мы и спрашивать этого клоуна не будем! — Захаров, тяжело дыша, грузно встал из-за стола.

— Если Артур Горохов не виновен и не имеет никакого отношения к преступлениям, он использует эту возможность доказать свою невиновность.

Дверь за бывшим ментом с треском захлопнулась.

— Боюсь только, разъяренный Захаров вряд ли станет дожидаться этих доказательств, — заметила Арина, наблюдая из окна, как Иван Петрович садится в свою машину. — Одного предположения, что в котловане, принадлежащем Горохову, может оказаться труп Сковородина, ему вполне достаточно, чтобы отправить Артура на тот свет. Строго говоря, за жизнь Артура Горохова я бы уже не дала и копейки — она буквально висит на волоске.

— Вы правы, Стэплтон. Действие вполне может начать развиваться по привычному для Захарова сценарию: сначала пристрелим, а потом уж будем разбираться. Иван способен в любой момент…

— Начать мочить?

— Да, он может отдать подобное распоряжение.

— А что делать?

— Ну, если события примут подобный оборот…

— То?

— Надо хотя бы Артура предупредить.

* * *

— Так вот! — произнес Филонов, набрав номер Горохова и услышав знакомый энергичный голос довольного жизнью толстяка. — Теперь мы вроде бы знаем, где их искать, Артур.

— Кого?

— Пропавших и похищенных.

— Знаете, где искать? И где же?

— В котловане, который вырыл под строительство супермаркета ЗАО «Торгинвест».

— Что-о?

Некоторое время было слышно, как Горохов буквально хватал ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Одного лишь только предположения, что в его котловане может оказаться труп такой шишки, как Сковородин, оказалось достаточно, чтобы Горохова, по всей видимости, почти парализовало от страха.

— Вы шутите, Дамиан… — наконец шепотом произнес в трубку бизнесмен.

— Нисколько.

— Меня же порежут на куски!

— Увы, вы угадали.

— Дамиан, клянусь!

— Хотите сказать, что вы…

— Ни сном, ни духом!

— Правда?

— Клянусь!

— Почему я должен вам верить?

— Вы можете приехать ко мне?

— Возможно…

— Приезжайте немедленно!

— Как я рад, как я рад… — без конца повторял Артур, вцепившись в рукав Дамиана. Смуглую физиономию Горохова покрывала смертельная бледность. — Вы же меня знаете, Дамиан, я границ не переступаю. Кишка тонка. Кровь, убийства — это все не про меня.

— Люди меняются…

— Да зачем мне такие деньги?

— Лишних денег не бывает.

— Взгляните… — Бизнесмен стал доставать из стола какие-то бумаги. — Я купил три дышавших на ладан поганых заводика в центре города! Купил за копейки. Я их обанкротил и снес. И застроил то место элитными зданиями, аренда каждого квадратного метра в которых все время возрастает в цене. Это тысячи и тысячи долларов. Я давно уже богат, Дамиан! Я владею недвижимостью, я удачливый застройщик. Ну зачем мне такие жуткие заработки, Дамиан?

— Страсть к наживе не имеет пределов. Сами говорили: сейчас, о чем бы ни попросили, встает лишь вопрос цены: то, что нельзя сделать за деньги, можно сделать за большие деньги.

Дамиан замолчал. В наступившей неприятной, тягостной тишине на столе Горохова вдруг зазвонил телефон. Но ошеломленный бизнесмен даже не посмотрел в его сторону.

— Ну, хотите, проверьте меня хоть на детекторе лжи, — вдруг, встрепенувшись, предложил он. — Увидите, не вспотею! И пульс, и дыхание будут как у невинного младенца. Хотите?

— Хочу.

— Ну, так проверяйте!

— Что это? — вдруг изумился Филонов, оглядываясь на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

Оттуда явственно доносилось тончайшее повизгивание. Да, да, какое-то вполне очевидное сопение и копошение, писк и повизгивание вдруг вмешались и прервали напряженный разговор детектива и бизнесмена.

— Минутку… — Артур вскочил из-за стола. Причем вскочил, учитывая его тучную комплекцию, на редкость резво. — Минутку! Они, кажется, проснулись…

— Проснулись… кто?

— Кажется, проснулись мои ребятки. Извините! Я на минуту отлучусь.

— Да что такое? — изумился Дамиан.

— Кажется, я должен поменять моим ребяткам памперсы… Ну, это я в фигуральном смысле.

И, оставив Дамиана в полном недоумении, Горохов исчез в соседней комнате.

— Описались… Мои малыши, мои крошки… Мои маленькие… — донесся оттуда ставший вдруг необыкновенно нежным и похожим на воркование его тенор. — Хотите взглянуть? — наконец позвал Артур заинтригованного донельзя Дамиана. — Идите-ка сюда!

В корзине на разноцветном матрасике лежали маленькие таксы, похожие на батончики салями.

— Артур, у вас есть собаки?

Невероятно пораженный этим, казалось бы, вполне банальным открытием, Филонов удивленно смотрел на бизнесмена. Вопрос был, конечно, риторическим.

— Собаки? Ну да, как видите… Целых пятеро…

Грузный Горохов порхал вокруг корзины чуть ли не на цыпочках… Легко, даже воздушно, как балерина. И даже самому нечуткому человеку стало бы сейчас понятно: такую воспаренность может придавать движениям полного человека только любовь. Только восхищение и только нежность.

Горохов проверял таксам носики, укутывал…

— Представьте, жена моя — все никак, зато Элис порадовала старика. Сразу четверо…

— Элис?

— Чемпионка породы… Умница… Красавица!

Черная с подпалинами «умница и красавица», такса Горохова, лежала рядом с корзиной и, уткнув голову в лапы, внимательно слушала его похвалы.

— Детишки все в нее пошли, кажется? — несколько растерянно — от вновь открывшихся обстоятельств! — поддержал разговор Филонов.

— Точно! Правда, чудо?

— Да-да, конечно…

— Подержите-ка… — Горохов сунул в руки Дамиану бутылочку с соской.

Филонов, держа в руке этот странный для него предмет, отошел к окну и оттуда все еще растерянно наблюдал за порхающим Гороховым.

За дверью вдруг прокатилась энергичная дробь женских каблучков, и раздался возмущенный голос:

— Артур! Какого черта?!

Комната наполнилась запахом духов, а на ее пороге неожиданно возникла рассерженная и очень красивая брюнетка.