Железный в числе прочих стоял за спиной леди и смотрел на молокососа — свежеиспеченного дожа Иттории. Не чета отцу, как ни глянь. У того-то «Железные Братья» в свое время два года находились на службе, и справедливо находили его толковым мужиком. А тут… Недоразумение.

В глазах молодого дожа читалась нескрываемая мечтательность: он очевидно воображал, сколь выгодно сможет перепродать полученную партию сукна, отданную деорсийцами на двадцать процентов дешевле, чем прежде им продавал Патьедо. Надо же, теперь они сами как Патьедо! Сами смогут устанавливать цену, перепродавая деорсийские тряпки всем соседям!

«Недоразумение» — еще четче заключил Эмрис.

Едва они зашли в Итторию, Железный привлек все прошлые знакомства и быстро вызнал, что не далее, как неделю назад бывший дож почил. Он сообщил об этом Рейберту, а тот шепнул пару слов эрцгерцогине.

Советники мальца в один голос пытались втолковать ему, что все это неправильно. У них есть отлаженное производство, и традиционно они закупали в Деорсе только квасцы (на упоминании о них Эмрис, не удержавшись, прыснул, но быстро постарался выдать смех за кашель).

Ответ у Идель был заготовлен:

— О, видите ли, Деорса сейчас осваивает сухопутные маршруты торговли благодаря барону Редвуду, — леди, не оборачиваясь, указала на Эмриса движением руки. Изящные пальцы в кольцах с камнями тонкой огранки красиво раскрылись и сложились «веером». — И сделка на партию квасцов была оформлена первым шагом. Так что у нас просто нет товара. — Она мило улыбнулась и развела руками.

Чушь, ложь и блеф, но кто ж знает правду, верно?

На переговоры Идель явилась в платье с не очень глубоким, но достаточно заманчивым вырезом. Уже немного представляя, как она мыслит, Эмрис прочел это как: «Я же не шлюха. Я просто немного отвлеку их от главного». И, судя по тому, как молодой дож таращился на Идель (нередко — пониже шеи), леди рассчитала правильно.

Советники правителя перешептывались и неодобрительно шипели. Эмрис поймал себя на том, что придирчиво изучает каждого из них: кто как сложен, как одет, как у кого выглядят руки, как стоят ноги. Человека, который всю жизнь с мечом, выдают ладони. Человека, который всю жизнь в бою, выдает стойка, повороты головы, проницательность взгляда. Каково же было его удивление, когда он заметил, что и Рейберт с Ульдредом делают то же самое.

Есть причина? Или сила привычки?

Ответ настиг Железного воплем одного из советников, который заглянул в предоставленный к подписи договор.

— Вы хотите заключить торговое соглашение о поставках на десять чертовых лет, но при этом просите снижения таможенной пошлины почти в ноль!

Не размышляя, Эмрис тут же вышел вперед, встав от Идель сбоку. Если Идель и отметила, что он всегда наготове, то виду не подала. Вместо этого она поглядела на выкрикнувшего — изумленно и коротко, а затем вновь уставилась на дожа.

— Милорд? — Ее взгляд переменился и стал до страшного похож на императорский.

Местный правитель прочистил горло и оглянулся на советника:

— Держите себя в руках, Фрайнерин. И все же, я бы хотел получить объяснения, леди Греймхау.

Договор был новым, как накануне объяснил Эмрису Рейберт. Сама Идель ничего объяснять не стала — видимо, не сочла нужным, поскольку участие Железного и даже присутствие теперь не требовалось. Барон ощутил неприятный укол в душе, когда слушал Рейберта. Конечно, он не неженка, его всегда использовали — это нормально, он же наемник. Но леди Греймхау… Возможно, не отнесись она к нему по-человечески с самого начала, сейчас было бы не столь паршиво.

— Разумеется. — Голос женщины вырвал барона из размышлений. — Во-первых, речь идет не про ноль, а про процент, достаточный, чтобы покрыть работу докеров.

Идель замолчала, и Эмрис заподозрил: это намерено, чтобы побудить дожа самому спросить дальше.

— А во-вторых?

Эмрис перевел на Идель округлившиеся глаза. До чего ужасная женщина!

— А во-вторых, милорд, — Идель приподняла руку раскрытой ладонью вверх так, чтобы стоявший позади Рейберт мог положить в нее конверт, — я никогда и ничего не прошу просто так.

Размотав нить вокруг крючка, эрцгерцогиня открыла конверт и, выудив содержимое, показала дожу, не выпуская из рук.

Печать и подпись правящего дома Иттории невозможно было не узнать.

— Как видите, это вексель для уплаты по предъявлению.

— Но… отец выдавал его Патьедо… — Молодой дож забеспокоился.

— Разве? Не могу знать. Видите ли, в документе сказано только об уплате по предъявлению, и ни слова о принимающей стороне. Разумеется, патрициат Патьедо не был един изнутри, каждый из патрициев мечтал получить эти — и любые другие деньги — в собственный карман. К тому же баланс сил в патрициате постоянно менялся, так что именные векселя были для них слишком неудобны. И сейчас это играет на руку слишком многим.

Дож потянулся вперед одновременно с тем, как Идель передала вексель назад Рейберту.

— Откуда он у вас? — Голос дожа сел. — Вы причастны к погрому в Патьедо? — Молодой мужчина убрал руку, сцепив в замок с другой рукой. Теперь даже серьги в ушах больше не придавали ему беззаботный вид ловеласа, каким он казался Идель вначале.

— К чему вопросы, ответы на которые вы все равно не получите? — спросила леди. — Вы видели сумму, милорд. Этих денег хватило бы для уплаты пошлин на добрые пять лет и при обороте, превышающем мое сегодняшнее преложение, по меньшей мере, вдвое.

— Но вы, леди, — выдавил другой советник так, чтобы было понятно: именно «леди» Идель сейчас никто не считает, — просите десять. Десять лет.

— Не без причин. — Идель не сомневалась. — Деорса понесла огромные убытки за то время, пока Патьедо монопольствовал вдоль вашего побережья. Именно из-за того, что Иттория и прочие соседние города не смогли осадить наглость и алчность Патьедо как следует, нам пришлось делать вашу работу. Хотите сказать, сейчас, когда Патьедо в смятении, города-соседи не воспользуются этим? Деорса оказала республикам большую услугу, милорд, она дала шанс, которого вы давно ждали. Пострадали люди. Его милость барон Редвуд потерял шесть человек…

«Она не забыла!»

— … Так что мы вправе требовать справедливой платы.

— От всех, городов, я полагаю? — Дож опять насупился.

— Да. Деорсе этот переворот встал слишком недешево.

— Справедливо, — пробормотал дож.

Пока неопытный щенок все не испортил, старожилы городского управления схватили дело в руки.

— Я думал, — презрительно процедил один из советников, уводя тему в сторону, пока дож не расщедрился подписью на серьезном документе, — наймит среди вас — Эмрис Железный, а не вы, эрцгерцогиня. Выходит, ошибся. Зачем вы наняли этого головореза? Чтобы он помог вам разграбить Патьедо?

Судя не столько по словам, сколько по интонациям и