родственница императора! В той ситуации дабы компенсировать ущерб, леди Идель воспользовалась услугами правоведов, из-за чего тяжба длилась почти два года. Но в результате графства Абшоль не существует, а все их владения, включая места добычи меди, принадлежат Греймхау. — Блондин пожал плечами с нелепым выражением на лице: «Как-то так».

Железный качнул головой, хмыкнув:

— Такое чувство, что именно с тех пор у нее появилась привычка ловить на горячем.

— Если вы про Патьедо, — сообразил Рей, — то даже вполне буквально.

Эмрис просмеялся от души. Рейберт тоже улыбнулся, но быстро посерьезнел:

— Она не нападает первой, это широко известно в Деорсе. Но исключительно не терпит, когда нападают на нее. Не делайте глупостей, барон, и однажды сможете стать ее другом. Вам обоим, — добавил Рей куда тише и задумчивее, — это пойдет на пользу.

— Ты о чем?

— Ну, о чем? — Рей дернул плечами. — У нее мало друзей.

Железный едва не загоготал: еще бы! При таком-то характере! Но насилу сдержался, издав неопределимый гортанный звук.

— Ты с ней с самого начала? — Уточнил Эмрис, чтобы замять неловкий момент.

— Да. — В голосе Рея Железный услышал достоинство по отношению к самому себе. «Ясно», подумал Железный и повел к главному:

— Вернемся к краже.

— Ага, ночная кража с участием советников. Самое главное в ней — дать местной страже застукать советников прямо тут, на месте преступления. Тогда у нас будут свидетели из местных, мнение которых уже нельзя будет игнорировать как мнение чужаков.

— Понял, хорошая мысль. Поверь, далеко не каждый городской стражник в сговоре с советниками, я тебе тут руку на отсечение могу дать. Местные толстосумы многим не дают житья, многие со сменой власти захотят продвинуться по службе или свести счеты. И кое-кто из них даже догадается воспользоваться шансом, если его предоставить.

Рейберт ощерился и щелкнул пальцами: именно.

— Поэтому и важно, чтобы свидетелями были именно стражи порядка.

— Уяснил. Красть советники, я так понял, будут вексель? — Эмрис не спрашивал.

— И, скорее всего, не только свой. Попытаются умыкнуть все, какие есть, чтобы потребовать уплаты с других республик и обогнать конкурентов в гонке за потерянное место Патьедо.

Эмрис кивнул. Чуть поджал губы, прикидывая одно к другому, и спросил:

— Чем займешься?

— Обороной гостиницы. Я кое-что смыслю в охране покоев, расположенных на этажах повыше, — Рейберт хмыкнул с одним им ясным выражением. — Вам же нужно найти и приволочь сюда стражников и сделать все, чтобы это злосчастное сукно, которое мы катаем туда-сюда черт знает сколько, никто не упер. Сможете обеспечить охрану повозок?

— Само собой. Векселя будут у нее в комнате? — Железный указал взглядом в направлении, где через одно помещение расположилась эрцгерцогиня.

— Да.

Эмрис соотнес это с рассказом о присоединении к владениям Греймхау стороннего графства и сделал закономерный вывод:

— Рисковая она баба. Ой! — опомнился. — Прости. Я еще не привык.

— Прощаю. И ей не скажу, — успокоил блондин и нахально сощурился. — Ни о чем.

Эмрис не мог удержаться от насмешки:

— И на том спасибо. Мне кажется, или вы побаиваетесь ее больше, чем Багрового Кулака?

Рейберт оскалился:

— Просто она всегда рядом, а до Багрового Кулака большинство вещей из Греймхау даже не доходят. И если бы жителям герцогства пришлось выбирать между ними, выиграла бы эрцгерцогиня. Думаю, даже лорд Теоданис это понимает.

Железный немало удивился: даже так? Рейберт вздохнул, украдкой огляделся и, понизив голос, наклонился через стол к Эмрису.

— Вы хотите совет, я прав?

Эмрис немного покачал головой, будто прикидывая:

— Пожалуй бы, совет очень пригодился. Я зачастую вообще не понимаю, что у нее в голове.

— Надеюсь, вы поймете меня, барон, я не могу с вами совсем уж откровенничать.

— Конечно. — Неожиданно для себя Эмрис тоже перешел на шепот.

— Скажу так: леди Идель — это образец человека, разбитого в прошлом настолько, что он не сумел найти причины жить и помогать самому себе. Поэтому в свое время она нашла силы в том, чтобы помогать другим и жить для других. И она делает это до сих пор. Постоянно.

У Эмриса округлились глаза.

— Но это же глупость!

— Может, и глупость. Но это позволило ей не только выжить и остаться в здравом уме, но еще, несмотря на молодость и пол, стать в империи политической силой, с которой нельзя не считаться. Греймхау — это вся она, и если вы хотите понять, что кроется за словами и решениями эрцгерцогини, то рассматривайте их через выгоды для Греймхау. Включая его жителей.

Железный ненадолго задумался. Он пока не представлял, как эти сведения могут помочь ему выстроить хоть один нормальный разговор с леди Идель, чтобы не чувствовать себя сидящем на бочке с зажигательной смесью. Однако Эмрис пообещал себе обдумать услышанное позже, в одиночестве.

— То… что разбило ее, — осторожно попытался осведомиться барон, — это смерть брата?

Рейберт помедлил с ответом, размышляя.

— И да, и нет. Скорее, то, что ей пришлось занять его место.

Железный ожидал каких-то подробностей, но Рейберт замолк, и Эмрис понял, что спрашивать дальше бесполезно. Потому он уточнил последнее из нейтрального, что мог:

— Давно это случилось?

— Когда ей было двенадцать.

— Две…?! — Эмрис выпучил глаза. — Что? Но это же совсем ребенок!

Рейберт почему-то самодовольно усмехнулся: а то! Потом откинулся на спинку стула и сказал:

— У них с императором много общего, вы знаете? Они оба в детском возрасте унаследовали большие обязательства. Они оба воевали в собственном доме: император с матерью, леди Идель — с мачехой. Они оба искали поддержку и оба нашли ее у тех, кто не относился к ним, как к безмозглым детям. Они очень похожи, барон, — с нажимом повторил Рейберт, не сводя взгляда с глаз Эмриса и почти не моргая. — Это тоже запомните.

Железный качнул головой в неопределенном движении:

— Приму к све…

— Яйца Создателя! У местного повара руки растут черт знает откуда! — В комнату ввалился Крейг, едва ли не пинком открыв дверь. — Такое чувство, что свинья, которую он сегодня подает, померла своей смертью, перед этим обделавшись!

Эмрис ненадолго задержался взглядом на зеленых глазах Рейберта. Чуть сощурился, будто удостоверяясь, что они достигли понимания. Потом широко разулыбался и обратился к другу:

— Ну так съешь повара!

Крейг бросил взгляд на Рейберта. Тот уже невзначай посмеивался, словно не он мгновением ранее безмолвным вопросом спрашивал Железного, обязуется ли тот молчать об узнанном о леди Идель.

Крейг все еще пялился, и блондин осведомился:

— Чего?

— Кап… Барон посоветовал мне съесть повара, — с сомнением повторил Крейг.

— И?

— Ну, все же считают наемников дикарями, которые в самом деле жрут людей. Даже младенцев. — Крейг