— Вопрос номер один! — Не прерывая своего увлекательнейшего занятия, произнес Давыдов. — Какого черта ты здесь забыла? Как вообще попасть сюда умудрилась?

— Ф-х-м-ф…

— Отвечай! Внятно!

— Придурок!

— За язычком следи!

— Хорошо. Скажу, как есть — к твоему же совету и прислушалась. Поэтому я здесь!

— К какому?

— Пытаюсь подцепить состоятельного папика и укатить с ним за границу! — Рявкнула, под стать ему, не контролируя эмоций. — Тут их пруд пруди!

Давыдов замер. Трепетно очертил пальцами ее «пострадавшую зону».

— Не думал, что прислушаешься…

— Сама не ожидала!

— Вот и забудь про эту идею.

— Но…

— Второй вопрос. — Новый шлепок. Мягкий. Напоминающий поглаживание. — Что ты делала в обществе помощницы Терехова?

— Она помощница Терехова? Не может этого…а-а-а-й!

— Не прикидывайся!

— Нас познакомили на собеседовании в журнал «Экономика и бизнес». — Выдала, проклиная себя за ложь. — Мне поручили написать статью про ее начальника, и взять у него интервью. Вот Анна Александровна и пригласила меня на праздник, чтобы представить своему руководителю.

Кажется, Герман все же поверил ей. Порка прекратилась. Только его тяжелая ладонь, покоящаяся на истерзанной Лериной попе, жгла не меньше.

Как крапивой, по голой коже.

— Познакомила?

— Нет. — Утаила правду. Не рискнула сильнее злить этого зверя. — Он уехал раньше.

— Я тоже его не застал. — Устало выдохнул Давыдов. — Летучий, мать его, Голландец!

— Жаль…

— Последний вопрос!

Зажмурилась, ожидая очередного удара. Зря! Его не последовало.

Вместо этого, Герман принялся аккуратно…разминать ее ягодичные мышцы своими умелыми пальцами. При этом вел себя столь естественно и буднично, будто ничего странного и запретного в данный момент не происходило.

Подумаешь, ему ни в первой лапать чью-то задницу.

Но это же…ее пятая точка. Ее!

— Почему ты соврала Смирновой? Зачем придумала, что мы были женаты…и развелись?

Боже!

Его хриплый скрипучий голос полоснул по натянутым, точно струна нервам.

Соврать? Оттянуть момент?

— Откуда ты узнал?

— Когда пошел за тобой, она меня тормознула. Оставь, говорит девочку в покое. Своей жизнью живи. Не преследуй. Ценить в браке нужно было. А раз развелись, так забудь! Вопрос повторить?

— Нет! — Призналась, усердно разглядывая рисунок на полу. — Вышло импульсивно. Она хотела…развлечься с кем-нибудь, и остановила свой выбор на тебе. А мне ее идея не понравилась. Вот и выдумала.

Пауза. Тишина, затянувшаяся на несколько секунд.

— Сумасшедшая, — его смех эхом разнесся по пустынному коридору. — Ты безбашенная, Лера!

— Я…я прощена?

— Не так быстро.— Выдал, философским тоном. — Исправь ситуацию, и заткни рот своей подруге. Тогда получишь возможность заслужить прощение.

— Прямо, как допуск к экзамену.

— Именно.

— По рукам! — Красноречиво поерзала животом по его колену. — Можно мне…встать?

Давыдов тяжело выдохнул, и осторожно поставил ее на ноги. Слегка придержал, дабы не упала.

Что-то незримое изменилось между ними.

Вот только…что?

Громко шипя, Лера прикоснулась к ягодицам, быстренько одергивая юбку.

— Горит! — Жалостливо захныкала.

— О, да! — Гортанный звук его голоса пробирал до дрожи. — Еще раз сделаешь меня игроком другой команды, обычной поркой не отделаешься!

Ух! Сердце в пятки ушло. И черт его знает, напугал или обрадовал!

Смущенная собственной реакцией, вытащила из внутреннего кармана мобильник. Быстро, насколько позволяли дрожащие пальцы, набрала сообщение. 

«Анна Александровна, простите за ложь. Этот мужчина никогда не был моим мужем. Все остальное, про него, так же выдумка. Бес попутал. Я очень виновата. Мне стыдно. Ваш интерес к нему, вызвал во мне странный отклик. Сама не ожидала, что способна на столь гнусную клевету. Простите!»

Закончив, показала Давыдову отчет о доставке. Тот, скрестив руки на груди, надменно кивнул.

— Отлично, девочка! Теперь можешь попробовать заслужить мое прощение.

— Как?

— Идем! Я покажу!

* * *

Герман действительно изучил планировку здания досконально и ориентировался бесподобно. Спустя несколько минут после «примирения», они незаметно пробрались в кабинет Смирновой. Давыдов внимательно просматривал папки, лежащие стопочкой на рабочем столе. Зачем-то изучал ежедневник.

Тревога и неизвестность — опасный коктейль.

— Что мы здесь делаем? — Возмущение било из нее фонтаном. От злости уже шипела. — И объясни уже, без своего коронного «потом»!

Монотонный ответ вогнал в ступор:

— Изучаем рабочий график Терехова на ближайшую неделю. Встречи, переговоры. Все.

— С ума сошел? — Повысила голос. — Это не законно, и я не хочу быть соучастницей преступления! Сдам тебя, к чертовой матери, при первом удобном случае!

— Т-с-с! — Призвал к смирению и тишине. — Потом, Лера. Все потом. Следи за коридором — будь хорошей девочкой.

Хорошей девочкой?

Едва ногой ни топнула в знак протеста.

Давыдов, во всю, орудовал на компьютере Анны Александровны, а Лера дрожала от страха, быть пойманной. Любой посторонний звук заставлял сердце колотиться в груди с безумной скоростью.

— Быстрее, Герман! — Проскулила не своим голосом. — Умоляю тебя! Ну, же, быстр…

Замолчала на полуслове, внезапно перехватив на себе его взгляд.

Злой. До безумия горячий.

Мужчина застыл, тяжело дыша. И наблюдая за ней неотрывно.

В полумраке кабинета он выглядел таким…порочным, что ноги предательски задрожали.

— Какого черта ты уставился на меня?! — Возмутилась, вновь. — Скачивай скорее, и пойдем отсюда! Если нас застукают…

— Будь так добра, — процедил мужчина сквозь зубы, — не используй в своих…стонах связку слов «Герман — быстрее»! И проблем не будет.

Уловив ход его мыслей, Валерия залилась краской:

— Да будет тебе известно…

Распахнувшиеся двери лифта, привлекли ее внимание. Внутри от страха все похолодело. Практически приклеилась к дверному полотну, выглядывая в крошечную щелочку.