Он широко улыбнулся и подмигнул, затем шутливо щелкнул ее по носу.

– Да, я такой, прошу любить и жаловать.

– А главная ваша черта – наверняка скромность, так?

– Что угодно, лишь бы впечатлить вас, мадемуазель.

Люси вопросительно приподняла бровь и заглянула Шону за спину, убедившись в том, что впереди никого не было. В следующее мгновение она резко повернула, сделала полный круг, сбив приятеля с толку, затем крутанула его на вытянутых руках и отпустила так резко, что он не удержался и с размаху приземлился на свое мягкое место. Люси же ухватилась за бортик и звонко рассмеялась.

– Ах вот как! – улыбнулся Шон. – Я на вашем месте был бы поосторожнее, мисс Кинкейд. Я отомщу, и месть моя будет страшна.

– Ой, боюсь, боюсь, – поддразнила его Люси, в глубине души вновь удивившись той легкости, с которой ей шутилось с Шоном.

Он поднялся на ноги и прижал ее к борту. Его голубые глаза блестели озорством.

– Дрожите и трепещите, принцесса!

– Уже дрожу от страха, – выговорила Люси, с трудом подавив смешок.

Он поцеловал подругу, согрев своими губами ее губы. Она почувствовала сладкую дрожь во всем теле. Шон держал ее лицо в своих руках, но Люси не замечала холода его кожаных перчаток. Он просто держал ее, и она была не в силах прекратить этот поцелуй. Своим телом детектив прижал ее к бортику, но женщина не чувствовала дискомфорта. Все, что Люси чувствовала, это тепло и силу Шона Рогана.

Он вздохнул, прижался лбом к ее лбу и прошептал:

– Как насчет горячего шоколада?

Женщина лишь кивнула, внезапно потеряв дар речи.

Они покинули каток и отправились сдавать коньки.

– Спасибо, Шон, – сказала Люси и внезапно для самой себя поцеловала его. – Давно уже я так не веселилась.

Эндрю «Туз» Шуман был типичным зэком с гнусными манерами и не менее гнусной манерой выражаться. Ной Армстронг поймал себя на мысли о том, что очень хотел бы найти повод бросить его обратно за решетку.

– Долбаные федералы, – фыркнул Туз, как только открыл дверь и увидел Ноя и Эбигейл, стоявших на обветшалой веранде его старой хибары из шлакоблока. Мистер Армстронг даже еще не вытащил из кармана свой служебный значок. – Условия моего УДО потеряли силу восемнадцать месяцев назад, и я не обязан с вами трепаться. – Он бросил злобный косой взгляд на Эбигейл, осмотрев ее с ног до головы.

Ной показал свой значок.

– Специальный агент Армстронг, это мой напарник специальный агент Резник. Мы хотели бы задать вам несколько вопросов об убийстве Роджера Мортона.

Лучше пусть он с самого начала поймет, что разговор серьезный.

Шуман насупился.

– Роджера Мортона? – Он облокотился о косяк, явно решив не приглашать их зайти, да и Ной сомневался, что захочет зайти в его свинарник.

Он провел зиму в Форт-Диксе в Нью-Джерси, а потому сегодняшний морозец не доставлял ему никаких неудобств, а вот Эбигейл тщетно пыталась унять дрожь, и Ной решил сразу перейти к делу.

– Когда вы в последний раз контактировали с Мортоном? В тюрьме, по электронной почте, по телефону?

– Этот упырь мертв? – В тоне Туза сквозил скептицизм.

Ной коротко кивнул, ожидая ответа. Шуман не сказал больше ничего, и агент добавил:

– Вы – бывший заключенный. У вас с Мортоном были дела. Не заставляйте меня возвращаться с ордером на арест.

– Кончай гнать дерьмо, ты мне ничего не пришьешь.

– Я заставлю вас отвечать на мои вопросы. Сейчас ФБР изучает все сообщения электронной почты с ящика Мортона за последние шесть месяцев. Мы знаем, что вы с ним переписывались.

– Ну, тогда читай нашу переписку и заходи попозже, – бросил Шуман и собрался уже уйти.

Ной вытянул ногу, не давая тому закрыть дверь.

– У меня выдалась очень тяжелая рабочая неделя, и я не хочу с вами долго возиться. Заместитель начальника полиции Ричард Блейкслай – мой хороший друг. Один звонок, и он превратит вашу жизнь в кошмар. Вы из дома не выйдете без патрульной машины на хвосте. Ни в бар, ни за продуктами, ни даже за угол не зайдете без сопровождения добрых сотрудников полиции Балтимора, готовых при малейшей возможности взять вас за жабры. У Мортона на компьютере мы обнаружили детскую порнографию. Вы же слали ему что-то по электронной почте. Один малейший намек на то, что вы отправляли ему запрещенную порнографию, – и мы перевернем вашу комнату вверх дном. Одна завалявшаяся фотография, и вы снова в тюрьме. И все там будут знать, что вы торчите от фотографий обнаженных детей.

Туз сделал шаг вперед с потемневшим от злости лицом.

– Послушай, долбаный ублюдок, я никогда не тронул бы ребенка.

– Пожалуйста, ударьте меня, дайте мне повод вас прищучить, – спокойно сказал Ной, не двигаясь.

Шуман боролся со своей злобой.

Армстронг продолжил давить на него:

– Я знаю, что вы говорили с Мортоном. И хочу знать, о чем. Что он делал в Вашингтоне на прошлой неделе?

Туз, брызгая слюной, одарил агентов такой трехэтажной руганью, которая заставила бы покраснеть самого пьяного сапожника, но ни один мускул не дрогнул на лице Ноя.

Облегчив душу, Шуман добавил:

– Я не знал, что Роджер сыграл в ящик. Но понял, что что-то не так, когда он так и не заявился ко мне, хотя собирался.

– И когда это было?

– Он сказал, что у него ко мне деловое предложение. Собирался заглянуть в прошлую субботу.

– Он что-нибудь еще сказал насчет делового предложения?

– Ладно, скажу, и это истинная правда, Богом клянусь. Он звякнул мне как-то сразу после того, как откинулся; сказал, что ему нужно залечь на дно, но у него есть план, и он хочет, чтобы я стал начальником по безопасности. Спросил, интересно мне или нет. Я сказал, что интересно. Потом несколько месяцев от него ни слова. Затем вдруг появляется и говорит, что хочет встретиться в субботу. Типа, если все склеится, у него будет начальный капитал и ему понадобится моя помощь.

– Начальный капитал для чего?

– Он не сказал, но я слышал, что кто-то занимается новым виртуальным секс-клубом. Типа веб-камеры, качественное видео, чат… Звучало неплохо.

– И этот кто-то – Роджер Мортон?

– Не знаю. Так, дружок один по пьяни наплел. Но когда я услышал про Роджера, я сразу об этом вспомнил.

– И что это за дружок?

– Хрена с два я вам скажу.

Ной решил рискнуть:

– Робби Ральстон?

Шуман пожал плечами.

– Ральстон тоже мертв.

Собеседник не смог скрыть своего удивления.