Атака обескуражила противника, который в это время занимался перегруппировкой сил. 21-ю танковую дивизию немцев сменила на позициях итальянская дивизия «Триест». В семь часов утра 31 октября, когда одна атака была отбита артиллерийским огнем, на соединение с Уайтхедом пошел 40-й Королевский танковый полк без роты «А», которую передали 20-й бригаде. Этот маневр встревожил Роммеля, он немедленно перенес свой командный пункт выше по шоссе к мечети в Сиди-Абд-эль-Рахмане, куда немедленно вызвал генерала фон Тома и его начальника штаба, недавно вернувшегося из Европы Байерлейна. В это время 40-й Королевский танковый полк, потеряв часть своих «Валентинов» (включая командирский танк) и подвергаясь непрерывному артиллерийскому обстрелу, силами двух рот по переездам пересек железнодорожную линию. Фон Тома, который встретился с Роммелем в одиннадцать часов (по времени 8-й армии), получил приказ через час атаковать силами 21-й танковой и 90-й легкой дивизий при поддержке пикирующих бомбардировщиков и под прикрытием огня всей артиллерии, которая находилась на этом участке фронта. Когда стало видно, как танки 21-й дивизии в полдень выстраиваются в боевой порядок и начинают движение вдоль железнодорожного полотна, два танковых эскадрона 40-го полка пересекли железную дорогу и пошли на северо-запад против танков противника, поддержанные огнем 6-фунтовых орудий 289-й противотанковой батареи Королевской артиллерии. Ударов с воздуха Королевских ВВС и концентрированного артиллерийского огня оказалось достаточно для отражения атаки немцев, которая возобновлялась еще дважды с интервалами в два часа. В первом случае вдоль железной дороги прошли 18 танков и вклинились в оборону британцев, прежде чем их удалось отогнать соединенными усилиями танков, противотанковой и полевой артиллерии. Немцы отошли, оставив на поле боя 5 танков и 88-мм орудие. В четыре часа еще 18 танков проползли вдоль путей и дошли до врытых в землю британских танков на восточном фланге, обойдя 40-й Королевский полк с правого фланга и ударив в его тыл. Командир полка в это время отсутствовал, находясь у командира бригады. При возвращении его командирский танк и танк связи были подбиты огнем противотанковых пушек с высоты «Томпсон». Обстановка осложнилась, но поняли это не сразу. Когда из 20-й бригады прислали эскадрон «A», весь полк был уже вынужден отступить к позициям 2/13-го батальона в 2 милях к югу от железной дороги. Потери составили 2 офицера и 35 солдат; кроме того, из строя выбыло большое количество танковых экипажей.

Внимание Лиса в большей степени было приковано к подготовке наступления новозеландской дивизии, нежели к перипетиям вокруг 26-й бригады. Чтобы заставить штабы и подразделения очистить местность от противника, штабам 10-го и 30-го корпусов надлежало принять «строгие меры». В этот вечер командование 8-й армии посчитало, что нет признаков отступления противника. Все ограничилось некоторым уменьшением плотности транспорта на северном участке его фронта. Главные силы немецкого африканского корпуса, как полагали, были развернуты к северу от Тель-эль-Аккакира. 90 легкая дивизия находилась в районе Сиди-Абд-эль-Рахмана. 21-я дивизия, как было установлено, принимала участие в атаке на 26-ю бригаду. Казалось, все складывается удачно для начала главного этапа операции «Суперчардж». В это же время в штабе африканского корпуса фон Тома и Байерлейн пришли к заключению, что лучшим решением был бы отвод 125-го танкового гренадерского полка, который еще находился в районе точки Томпсона позади 20-й и 26-й бригад, учитывая его потери в тяжелом вооружении. Отход был предпочтителен, так как позволял избежать дальнейших потерь и сокращения сил, которые нужны будут для восстановления взаимодействия войск. Роммель не согласился с решением и приказал на следующий день возобновить атаки. Это было роковое решение, которое сыграло на руку Монтгомери.

Монтгомери на следующий день 1 ноября провел в восемь часов утра очень важное совещание. На этом совещании был определен час ноль начала операции «Суперчардж». Наступление должно было начаться в пять минут второго ночи. Рубежи, намеченные для пехоты, должны быть взяты без четверти четыре утра. Затем будет пауза продолжительностью два часа, после которой в предрассветной мгле танки Карри выдвинутся вперед на 2000 ярдов под прикрытием заградительного огня к тракту Рахман. Передовые танковые подразделения Бриггса пересекут нынешнюю линию фронта в половине шестого утра и пройдут через позиции Карри без четверти семь. После этого Ламсдену предстоит взять на себя руководство сражением, имея Босвайла на правом фланге, Фишера в центре и Кастенса на левом фланге. Удары военно-воздушных сил должны сосредоточиться на 21-й немецкой танковой дивизии и на 90-й легкой дивизии, а Ламсден будет должен поддерживать тесный контакт со штабом Фрейберга.

Пока шло это совещание, африканский корпус под личным командованием Роммеля готовился возобновить свои попытки выйти к точке Томпсона. Ночью 24-я австралийская бригада Годфри сменила 26-ю бригаду и приняла под свое командование 40-й Королевский танковый полк, в котором осталось всего 16 «Валентинов». Эскадрильи немецких пикирующих бомбардировщиков были перехвачены самолетами Королевских военно-воздушных сил в половине девятого, и большая часть машин противника была сбита, прежде чем летчики успели сбросить бомбы. Вероятно, это задержало немецкую атаку, так как противник не наступал до полудня. Сражение продолжалось всю вторую половину дня, немцы предпринимали отчаянные попытки прорвать оборону британцев и соединиться со своими войсками в районе высоты Томпсона, но солдаты и офицеры 24-й бригады и доблестные родезийские артиллеристы из 289-й противотанковой батареи отбивали одну атаку противника за другой. Это продолжалось до тех пор, пока в четверть шестого не произошло прямое попадание в штаб бригады. Сам Годфри был смертельно ранен, трое других старших офицеров убиты и еще двое ранены. Казалось, 24-й бригаде придется отступить к югу от железной дороги, африканский корпус соединится с частями у высоты Томпсона и в течение ночи отойдет.

Однако к этому времени центр тяжести сражения переместился к югу. 151-й бригаде Перси, правофланговой бригаде в полосе наступления новозеландской дивизии, был придан 28-й батальон маори и 8-й Королевский танковый полк с 44 «Валентинами». Маори атаковали справа, чтобы защитить фланг, а потом развернулись фронтом на север. Вскоре после пересечения исходного рубежа роты маорийского батальона попали под жестокий огонь противника. Командир батальона получил ранение. Маори несли большие потери, роты потеряли связь друг с другом, взаимодействие было утрачено. Все мужественно пробивались вперед, невзирая на то что танки, которые должны были их поддержать, так и не появились. К рассвету под командой капитана, который заменил раненого полковника, маори вышли на заданный рубеж, захватив в плен 162 немца и 189 итальянцев, потеряв 33 человека убитыми и 71 ранеными. 8-й даремский легкий пехотный полк, который атаковал в западном направлении на правом фланге, потерял около двух часов, пока его солдат обмундировывали в связи с похолоданием, так как они были в шортах, легких рубашках и свитерах без рукавов. Тем не менее, полк начал атаку по плану и, как было задумано, в половине третьего достиг первых заданных рубежей, хотя потерял в атаке около 100 человек. В полку осталось всего три офицера. Резервная рота пошла вперед и достигла следующего рубежа в четыре часа, взяв в плен 50 итальянцев.