– Люблю тебя до самой луны и обратно, мой Пижамный Медвежонок, – сказала я. И хихикнула, когда Генри в полудреме пролепетал что-то про ромашки и какашки (да, он тогда еще не перерос этот дивный период). Затем спустилась вниз, упала на диван перед телевизором, и меня охватило удивительное чувство, что я все делаю правильно. Что у нас все в порядке.

Я поняла: нет ничего страшного в том, что иногда случаются темные дни.

Когда ты не справляешься.

Когда хочешь сбежать от собственных детей, которые дружно перешли в режим «невероятные засранцы».

Дни, когда ты сомневаешься в себе.

Да, я бы хотела, чтобы таких дней было как можно меньше. Чтобы они вообще исчезли из моей жизни. Но они никуда не денутся. И, глядя на мальчиков, я думаю, что как-нибудь это переживу.

Если у вас тоже случаются дни, когда вы мучаетесь сомнениями, теряете веру в себя и переживаете упадок духа, я хочу сказать вам следующее:

Сомнения не делают вас плохими родителями.

Они делают вас живым человеком.

Так что сомневайтесь на здоровье.

Это совершенно нормально.

Всем нам иногда кажется, будто мы взвалили на себя слишком много. Это часть материнства. Но если количество темных дней зашкаливает и вас не покидает чувство, что вы не просто не справляетесь, но все гораздо хуже, – пожалуйста, не боритесь в одиночку. Расскажите об этом своим близким, поговорите с врачом, обратитесь к психологу или свяжитесь со службой психологической поддержки. Главное – не молчите.

Я не помню, когда в последний раз просыпалась без огромного списка дел, требующих моего участия. В основном этот список существует у меня в голове и постоянно претерпевает изменения, поскольку бедный усталый мозг в состоянии удержать в памяти не больше десяти пунктов. Это значит, что «Распечатать фотографии Джуда, а то можно подумать, будто у нас всего один ребенок» регулярно вылетает из списка, уступая место «Позвонить в налоговую» и «Купить дедушке открытку на день рождения». Важные и неотложные дела перекочевывают из головы в элегантный ежедневник, который я приобрела в те славные времена, когда еще не утратила надежду стать собранной, организованной мамой. Сначала я делаю пометки шариковой ручкой: «Записать Генри на прививку», «Отправить по почте просроченные счета». А когда через две недели обнаруживаю, что не выполнила ни один пункт из списка, то подчеркиваю особо срочные дела, заключаю их в рамочку или закрашиваю выделителем с такой яростью, что он просачивается на следующую страницу. Прежде стильный ежедневник теперь выглядит под стать моей жизни – таким же растрепанным и несуразным.

Список из головы выглядит еще более плачевно: в нем дела, которые я должна сделать, в хаотическом порядке перемежаются с делами, которыми мне следовало бы заняться (но никак не удается, по поводу чего я очень переживаю).

Купить коврик в ванную, сходить в начальную школу, куда мы хотим отдать Генри (остальные родители уже сходили!), отнести сумку с вещами в благотворительный магазин (посмотреть в шкафах – вдруг там что осталось?), закончить главу, почистить и обработать от плесени ванную, купить мусорные мешки, отправить открытки с благодарностями (или слишком поздно? Тогда надо еще извиниться за забывчивость), включить в меню больше блюд с овощами, пока у детей не развился авитаминоз, ответить как-ее-там по поводу чего-то-там, почитать Джуду или хотя бы записать его на развивающие занятия, потому что я еще никуда его не водила, купить Генри новые штаны, написать статью в журнал, заказать новую раковину, сделать упражнения, чтобы избавиться от «попных ушек», взять у доктора рецепт на противозачаточные (не дай бог это случится снова), поменять дизайн блога, позвонить мастеру насчет окна на первом этаже, проверить, на какие дни рождения мы идем в следующем месяце (кажется, на некоторые я записалась два раза…), сдать телефон в ремонт, начать пользоваться кремом для рук, организовать вечеринку, которую я уже три раза отменяла, привести в порядок гостиную, купить какой-нибудь стеллаж для хранения игрушек (ИКЕА?), позвонить сестре.

Я все время чувствую себя жонглером, который судорожно пытается удержать на шестах вращающиеся тарелки. В левой руке у меня крутится тарелка материнства, в правой – старательно сохраняет равновесие тарелка карьеры. Я не могу упустить ни одну из них, но иногда у меня просто не хватает сил. Поскольку все мое внимание сосредоточено на этих двух, мне волей-неволей приходится упускать из виду тарелку домашнего очага (на которой лежит продление страховки, звонок в службу установки бойлеров, хозяйственные хлопоты и прочие «радости» взрослой жизни). Естественно, она с грохотом срывается с шеста, и хорошо, что у меня есть Джеймс, который ловко подхватывает ее на лету, погашает задолженности по кредиту и снимает показания счетчиков. Я даже не знаю, где эти счетчики находятся (честное слово!).

Я всегда была девушкой домовитой («всему свое место, все на своем месте»), но, как мне ни больно в этом признаваться, после рождения детей мои стандарты серьезно пошатнулись. Теперь наш дом больше напоминает Бермудский треугольник, и найти в нем что-нибудь – та еще задачка. Когда-то аккуратные шкафы готовы взорваться грудой всякого хлама. Я не преувеличиваю: мне приходится утрамбовывать вещи ногой, чтобы закрыть дверцу. Пыль лежит во всех укромных уголках, да и не в укромных тоже. Стеклянная стойка для телевизора (стекло – не лучший выбор, я уже поняла) так и притягивает к себе липкие пальчики. Всякий раз, когда я нахожу минутку, чтобы посмотреть сериал, мои глаза невольно натыкаются на отпечаток чьих-то губ точно посередине экрана. Значит, Джуд опять пытался поцеловать любимых героев прямо после завтрака.

Тарелка домашнего очага не единственная, кому приходится прозябать в забвении. Точно так же не везет тарелке с временем для себя, на которую кучей свалены списки незаконченных дел, журналы о знаменитостях, похудевших до нулевого размера к утру после родов, походы в бассейн и сто раз перенесенные встречи с друзьями. Она медленно остановила вращение и без лишнего шума упала на пол, где лежит в ожидании дня, когда корни у меня отрастут до такой степени, что мне просто придется подвинуть остальные дела и пойти в парикмахерскую. Или же когда я соберусь с духом и запишусь на второй сеанс коррекции бровей. Я как-то сходила на первый, но дальше дело не пошло: я купила карандаш для бровей за пять фунтов и успокоилась.

Правда в том, что если я когда-нибудь и найду время, чтобы докрасить кухонный гарнитур, который забросила полтора года назад, пропылесосить за стойкой телевизора, куда не ступала нога человека со времен Большого Гнездования 2014-го, или нанести автозагар больше, чем на половину тела, я буду переживать, что не потратила эти часы на тарелки материнства и карьеры.

Я всегда представляла себя этакой мамой-карьеристкой в стильном деловом костюме, которая после важного совещания спешит на рождественский спектакль своих дочек (ага). Я буквально видела, как на меня с затаенной завистью или неприкрытым восхищением смотрят другие зрительницы. Еще бы, ведь я все могу и все успеваю. Когда я в первый раз ушла в декретный отпуск, то наивно полагала, что вернусь к работе в полном объеме (или хотя бы на четыре дня в неделю) и брошу все силы на дальнейшее построение карьеры, в которую уже неслабо вложилась.