- Ева! Ты где? Мы тут с ума сходим, найти тебя не можем… ты в порядке?! – перебил взволнованный друг.

- Да… со мной все хорошо… я далеко, не помню ничего… что случилось? Денис меня на коня посадил и сказал уезжать. Как… как... где мой муж? Где брат? Что с ними? – голос мой прерывался, в горле встал ком от волнения, и я не могла подобрать слова.

- Не переживай, с ними уже все хорошо, они в безопасности. Ты где?

- Я в соседней области, сто с чем-то километров от заповедника… - в трубке послышался еще чей-то голос, мужчина спрашивал откуда забирать тело, и куда его доставить, для подготовки к похоронам. На моей голове зашевелились волосы, я почувствовала, как с затылка вниз по позвоночнику побежали ледяные мурашки. Чьё тело? –Максим? Ты где? Что случилось? Объясни наконец!

- Ева, я в похоронном бюро, насчет похорон договариваюсь… отец погиб тогда… когда на вас напали.

- Боже… Ми… Михалыч? О, Господи! – я осела на траву, не в силах поверить в страшную новость.

- Да Евушка, отца больше нет, Тимоха тяжело ранен, Денис весь избит… - Максик быстро говорил, торопясь рассказать все новости, но вдруг замолчал, будто споткнулся. - Ох-хх… прости, я не должен был тебе говорить…

- Что?! Что ты сказал?! Тимоша…

- Уже все хорошо, жить будет… прости, я осёл… ты не возвращайся сюда, этот наркоман успел сбежать, здесь небезопасно… – затараторил друг, не давая ни слова вставить. – Мне сейчас некогда, но часа через два увижусь с твоими и Тим позвонит тебе на этот номер. Будь на связи, хорошо?

- Хорошо… Макс погоди… - но в трубке послышались гудки.

Мои руки бессильно упали, пальцы вцепились в траву, будто пытаясь удержать меня на земле. Голова шла кругом, все плыло перед глазами, в ушах что-то тренькнуло тоненько и запищало. От этого нудного писка постепенно немело тело и отключался мозг. Тимоша ранен… брат покалечен, а Михалыч… Боже, что мы кому сделали?! Жили себе спокойно, пока этот подлец-банкир не влез в нашу жизнь…

Михалыч... зеленоглазый добряк, который относился ко мне как отец, переживал за меня. Слезы ручьем катились из глаз, душа моя стонала, истекая кровью и изнемогая от невыносимой боли. Из горла вырывался сдавленный вой, я прижала руку к груди, туда, где горело огнем разрастающееся горе. Несколько минут прошло, прежде чем я приняла эту жуткую правду и немного успокоилась. Нет, не так. Смирилась.

- Эй, девка, ты в порядке?! – послышался озабоченный голос, я подняла голову, мужчина и мальчик сидели на корточках поодаль, и с сожалением смотрели на меня. Подойти так и не решались. Я протянула телефон мальчишке, а потом вспомнила, что Макс сказал на связи быть, и отдернула руку, прижала мобильник к груди.

- Можно я еще немного его не отдам, мне должны позвонить на этот номер… пожалуйста… я заплачу вам.

- Да держи сколько нужно, мне все равно никто не звонит, – улыбнулся парень.

- Так… Мишка, проводи девчонку к нам домой, пусть мать ее накормит и напоит… а я сам со стадом управлюсь. А про деньги забудь, не знаешь, как судьба повернет, вдруг у меня денег не будет… чтоб помощь оказали, что тогда?

Я согласилась пойти с Мишей, ведь сидеть посреди поля не выход, надо и о животных позаботиться. Поговорю с мужем, и тогда будет видно, куда мне дальше податься. Мы шли по проселочной пыльной дороге, сначала молча. Я вела коня за повод, не хотелось ехать верхом, за эти два дня накаталась вдоволь, аж все тело болело. Вдруг Миша спросил:

- Это у тебя породистый конь? – видно было, что он любит лошадей, глаза горят даже.

- Да.

- А какая у него порода? Я девятый класс закончу и поеду учиться, хочу коней разводить. Нравятся они мне. А этот жеребчик такой классный, жаль у нас в колхозе таких нет.

- Значит мы с тобой коллеги будем, только я уже окончила Академию, диплом защитила, – я тоже улыбнулась и на душе немного посветлело. Я ежесекундно прислушивалась, вдруг зазвонит телефон у меня в руке.

- Ух-ты! А где надо учиться? Ну… чтоб потом с конями работать?

- Я Уральскую сельскохозяйственную Академию заканчивала. В Екатеринбурге. Но ты поищи поближе к дому. Султан смесь арабского скакуна и орловской… сейчас… - я остановилась и открыла рюкзачок в поисках паспорта на моего коня. Он точно был, сама перед бегством собирала документы, ведь мы собирались на другой день уезжать. Нашла книжицу фиолетового цвета, теснённую золотом, протянула парнишке. – Вот, смотри, это паспорт Султана.

Миша долго разглядывал документ, восхищаясь и задавая вопросы. А я с удовольствием отвечала на них, приятно было встретить единомышленника.

- Отца Султана Вулкан звали? А мать Магдалина…

- Почему звали? Вулкан до сих пор живет в соседнем хозяйстве, у моего Султанчика много сестренок и братишек! А вот Магды больше нет, пала от родильной горячки, когда Султанчик родился, – мне вспомнилась та морозная ночь, когда все случилось. Я протянула руку и потрепала коня по черному бархату щеки.

- Тут написано… отец породы Кох… чет как-то… - Миша пытался прочесть незнакомое название, споткнувшись на первом слове. – Не арабский же? Отец?

- Арабский чистокровный скакун. Кохелайн-сиглави - это смесь арабских пород, самая выносливая и покладистая. Они могут почти без передышки неделю бежать, по восемьдесят-сто км в день проходят. Я вот два дня назад была в другой области… Сто пятьдесят километров не заметила, как отмахали…

Мальчишка с восхищением смотрел на моего коня, с опаской погладил морду Султана, спросил разрешения вести его в поводу. Я же разрешила ему сесть в седло и прокатиться. Восторгу не было предела. Глядя на Мишу, мне в голову пришла идея. Я решила взять мальчишку под свое крыло, за свой счет выучить его и после взять на работу, на мой новый конезавод. Такие работники на дороге не валяются! Но об этом мы поговорим потом, сейчас же мне нужно внести ясность в свою собственную жизнь… а Тим не звонит…

      Мы почти час уже шли по просёлку. Жарко, сил нет…

- Миш, долго еще идти? – спросила я у мальчика, когда он подъехал поближе.

- Нет… сейчас на пригорок, а там сама увидишь. Поехала бы со мной на коне, давно бы дома были.

Через пять минут и правда открылся шикарный вид на лежащее в низине большое село в зелени садов. Деревенькой не назовёшь такое. Хорошо хоть дом Миши находился почти с краю. Его мама оказалась приветливой женщиной лет сорока, радушно встретила меня, сразу стала собирать на стол. Миша проводил в баньку, умылась хоть с дороги.

С удовольствием поела борща. Смущало только одно, Мишина мать, Ирина странно смотрела на меня, сдвинув брови. Будто ей было меня очень жаль, будто знает что-то такое страшное и жалеет меня. Хотя, что она могла знать? Я решила спросить, почему она так смотрит, прямо мурашки по коже.

- Я новости видела… часа два назад были. Там про тебя и про перестрелку рассказывали. Твое фото и мужа твоего… и еще несколько. Там сказали, что ты считаешься пропавшей без вести, многие погибли…