«Какого черта ты открываешь дверь?» – поняла этот недружественный жест Ася.

– А где Яна? – спросил мужчина.

– Она… – Ася запнулась. Мужчина был ей симпатичен, и огорчать его не хотелось.

– Ее нет, – помог Федор.

– Уехала? – поинтересовался мужчина.

– Типа того… – уклончиво произнес Федор. – А вы, собственно, по какому вопросу?

– А она ничего не просила мне передать? Меня зовут Роберт, – мужчина, похоже, волновался, пробуждая в Асе стремление помочь любым доступным способом.

– Она, наверное, просто не успела. Вы проходите, пожалуйста! – Ася посторонилась, пропуская гостя в квартиру. – Мы как раз собирались чай пить. Да, Федор?

Ася обернулась к своему напарнику в поисках поддержки, но наткнулась на угрюмое выражение. Ее затея Федору явно не нравилась. То ли он не видел в Роберте потенциального источника информации, то ли боялся, что принесенных запасов еды на всех не хватит. А Роберт, нисколько не смущаясь таким половинчатым гостеприимством, снял пальто и шапку, как само собой разумеющееся, сунул их в руки Асе, несколько ошарашенной таким его поведением, и уверенно прошел на кухню. Что означало, что в квартире он уже бывал. А может, и не означало вовсе. Просто интуиция у него сработала.

– Так что она должна была вам передать? – Ася повесила верхнюю одежду гостя в шкаф и прошла за ним на кухню, чувствуя за спиной молчаливое возмущение Федора.

– Да так, безделица! – Роберт пожал плечами. – Ноты…

По мнению Аси, четверым, включая Джона, на кухне явно было тесно, но Федор уходить не собирался. Все с тем же угрюмым выражением лица он уселся на стул под окном. Джон разлегся на полу, перегородив выход.

– Ноты? Вы музыкант? – резко спросил Федор, а Асе вспомнился рассказ Кати о таинственном мужчине, регулярно навещавшем Братскую. «Дудочка факира…»

– Да, – кивнул Роберт.

– Здорово, – сказала Ася, рассматривая чашки в шкафу. Были они какими-то неказистыми, на Асин взгляд, недостойными такого приятного мужчины, к тому же музыканта. – Вам чай черный или зеленый? – спросила она, наконец-то остановив выбор на белой чашке с голубой каймой.

– Зеленый, будьте любезны. С жасмином.

На полке в шкафу стояли две упаковки с черным чаем и одна с зеленым. Зеленый был именно с жасмином. Как будто гость заранее знал, что у Братской есть именно такой чай.

– И на чем вы играете? – спросила Ася, наливая чай. «Если скажет, что на каком-то духовом инструменте, значит…»

Додумать не успела.

– На скрипке, – сказал Роберт, отметая тем самым все ее подозрения. – Так она точно ничего не оставляла для меня? Может, она забыла сказать?

В его голосе по-прежнему чувствовалось волнение. Асе безумно хотелось ему помочь, но у Федора было на этот счет собственное мнение.

– Все бумаги забрали полицейские, – сказал он и после небольшой паузы добавил: – Жесткий диск компьютера тоже.

– Полиция? – вырвалось у Роберта. Он побледнел, вцепился обеими руками в чашку, будто ища у нее поддержки. – Но почему?

– Убили Яну, – ответил Федор. – Давно уже. Скоро месяц. Вы не знали?

Говорил он отрывисто. Жестко. Даже жестоко. Не так, как, по Асиному мнению, нужно говорить подобные слова. Но потом она вспомнила прочитанные детективы. Добрый полицейский – злой полицейский. Похоже, Федор выбрал роль злого…

– Я не знал… Был на гастролях… Нашли, кто это сделал?

– У полиции имеется подозреваемый, но следствие еще не закончено, – сказал Федор. – А вы, случайно, не знаете, кто мог желать Яне смерти?

– Нет! – Роберт очень убедительно помотал головой и грустно улыбнулся. – Мы не были слишком близки… Не думаю, что такие люди имелись. Она была очень хорошим человеком – добрым, искренним, очень ранимым…

Если у Аси и были какие-то мысли насчет причастности Роберта к смерти Братской, то после этих слов они бесследно испарились. Но у Федора на этот счет имелось собственное мнение.

– Мы с вами об одном человеке говорим? – спросил он, приподнимаясь со стула, чтобы взять со стола приготовленный Асей бутерброд. – А мне чай полагается? Со слов соседей, Яна была завзятой шантажисткой.

– Федор! – вырвалось у Аси против воли.

– Шантажисткой? – медленно повторил Роберт.

– Так что с чаем? – продолжал гнуть свою линию Федор. – Да, шантажисткой. Полиции известно несколько случаев, думаю, на самом деле круг жертв Братской гораздо шире. Вы, например? Как-то странно, что вы явились сюда в поисках каких-то нот. Сейчас в Интернете можно скачать все, что угодно. Хотите, найду вам адреса нотных архивов?

– Вы серьезно считаете, что я мог убить Яну? – Роберт демонстративно отодвинул чашку и обернулся к двери, ведущей в коридор. Однако пути к отступлению были надежно перекрыты Джоном. И пусть глаза его были закрыты, а лапы мирно вытянуты, выглядел пес устрашающе.

– Да нет, это я так, – на мгновение Федор стал привычным Федором, безобидно-саркастичным. Но лишь на мгновение. Затем он снова стал «злым». – Вообще-то эксперты считают, что ее убила женщина – слишком уж слабым был удар. Но эксперты зачастую ошибаются. У следствия есть еще несколько подозреваемых. В их числе некий мужчина, часто приходивший к Братской. Это, случайно, не вы? Его видел сосед из сорок пятой квартиры. Сказал, что тот как-то странно был одет. Сейчас полиция отрабатывает эту версию. Вениамин просматривает записи с камеры наблюдения на подъезде. Найти его – вопрос времени…

Федор привстал за очередным бутербродом и попутно толкнул Асю в спину коленом, мол, чего сидишь как просватанная? Говори чего-нибудь.

Асе не хотелось говорить об убийстве. Она была на сто процентов уверена, что Роберт – не убийца.

– А что за ноты Яна должна была вам отдать? – спросила она и скорее почувствовала, чем услышала, недовольное шипение Федора.

– Вы, наверное, знаете, что она собиралась выступать в телевизионном шоу. Для выступления она первоначально планировала использовать флейту. И музыкант – флейтист – сам написал для этого танца мелодию. А потом Яна решила, что играть должна скрипка. Попросила меня забрать ноты…

– Этот флейтист! Он же и есть убийца! – поняла Ася. – Вениамин говорил, что он играл на дудочке факира. А это и есть флейта!

– В каком-то роде да, – согласился Роберт. – У вас отличный чай, Ася.

Тон его голоса при этих словах был таким бархатным, что Ася зарделась.

– Может, еще чашечку? – спросила она.

– Я бы с удовольствием, но нужно спешить. Сегодня у нас последний прогон. В пятницу – мой прощальный сольный концерт в театре, потом уезжаю в Англию. Мне предложили работу…

– Здорово! – Ася прикрыла глаза ресницами, медленно покачала головой. – Как же это здорово. Мне бы тоже хотелось в Англию.