class="p">А затем снова грянул гром и прямо в центр Кёнигсберга ударила молния, после чего по всему поле боя прошло магическое эхо.

– Саша! – раздался голос Оболенского, который сбросил мне с крыши унтера: я лишь подставил коготь, на который тут же напоролось тело одарённого.

– Благодарю!

– Нам нужно в центр! Гинденбург начал сражаться с Ренненкампфу и наш главнокомандующий точно в одиночку не справится!

– А Самсонов где?!

– Да откуда мне знать?! Наша задача сделать всё зависящее от нас! Вперёд!

Глава 19

– Сдохни, сдохни, СДОХНИ!!! – во всю глотку орал Смоленко, ногой меся голову немецкого офицера.

Противник уже не двигался, но каждый новый удар становился всё сильнее, продавливая шлем, под которым хрустел череп. Медленно вытекала кровь, гудели пароприводы, а очередной удар окончательно промял шлем после чего наружу вывалился мозг. Голова немца начала превращаться фарш.

– Капитан! – на башню поднялся раненый Оболенский, половина тела которого всё ещё оставалась покрытая жуткими ранами, под которыми виднелись кости. – Нужно пробиться к «Екатерине», сколько у вас людей?

– А? Людей? – Смоленский отвлёкся от трупа немца, напоследок харкнув на изуродованное тело. – Да, как обычно, человек пятьдесят осталось. Что по срокам?

– Прямо сейчас.

– Просто отлично. ЭЙ, ПАРНИ, ВЫ СЛЫШАЛИ?! – снова проревел Смоленский, уже начав спускаться с башни по лестнице, оставляя за собой кучу раскалённого пара. – МЫ ЕЩЁ НЕ ВСЕХ В АД ОТПРАВИЛИ, БЫСТРО ПОСТРОИЛИСЬ ВО ВНУТРЕННЕМ ДВОРЕ!!!

Оболенский же тем временем взял на себя командование остатками сразу двух батальонов, часть людей была оставлена для обороны, но большинство оказалось в новом штурмовом кулаке. Остро встал вопрос с командирами, которых не хватало. Слишком хорошо работали элитные подразделения кайзеровцев. О ту же крепость Изенбургов многие обломали свои штыки и зубы, перед моим появлением.

К слову, обо мне. Я к этому времени продолжал устраивать бойню, накапливая силы и в который раз удивляясь собственной немощности. В прошлом мире целые армии крушил, а тут в какой-то потолок вдруг начал биться головой. И не получается его преодолеть, всё из-за ментального тела, которое служит планкой потенциал. Кроме того, в процессе выяснились и другие неприятные детали.

– Кристина, у тебя кровь идёт… – произнёс я, глядя на свой меч.

– Я выпила слишком много, не могу удерживать такой объём. Всё из-за переноса.

Кажется, не только мои раны оказались слишком критичными. И ведь одной только энергией вопрос не решить. Нужно время, нужны знания, реагенты и артефакты, чтобы исправить последствия переноса. Тогда, быть может, за годик-другой удастся минимизировать последствия повреждений ментального тела и выйти на уровень до переноса. А может и нет, всё же неизвестно какие подводные камни окажутся на моём пути.

Однако вот с Кристиной вопрос обстоял иначе. Она раньше в принципе никогда не ломалась. И как её чинить? Идей даже близко нет, мне хотелось верить в то, что кровь поможет ей справиться с ранами, но это не особо помогает.

Моё духовное оружие напоминало сейчас сосуд с дырой, можно конечно влить огромное количество крови, но всё равно она будет вытекать, а сама кровь ментальную дыру не заделает. И ведь пока что нет даже хотя бы теоретического плана как помочь ей восстановиться. Это пугало.

– Нужно прорываться к Ренненкампфу, – я поставил новую цель, после чего забрался на башню часовни, дабы оценить ситуацию на поле боя.

Из-за смога, пара и погодных катаклизмов Кёнигсберг накрыл мрак. Кроме того, по полю боя распространялась мгла, в том числе багровая, моя. А ведь где-то там, над плотными тучами сейчас сияет солнце. Но никто его не видел, да и некогда было на небеса смотреть. Весь город пылал, захлёбывался в крови, шла война и в бой бросали последние резервы, даже потери среди элитных подразделений зашкаливали. Ставки в один момент стали очень высоки.

И вдруг моё чутьё завопило об опасности, но было поздно.

Из неоткуда на меня выскочил враг. Даже Кристина не заметила противника, он также не издавал звуков, не отсвечивал магической аурой из-за чего и оставался невидимым.

Первый клинок полоснул меня по шее, вскрыл сонную артерию, но не разрубил шейные позвонки, в последний момент покрывшиеся багровой бронёй. Затем второй удар полоснул меня по бедру, где также оказалась вскрыта артерия. Кровь потоком хлестнула на крышу, вылилось прилично, ведь давление в данный момент у меня в разы выше смертной нормы.

Я тут же отпрыгнул, пусть и недостаточно быстро, разорвал дистанцию и перегруппировался уже на земле.

Тем временем кровотечение остановилось, плющ быстро заменил повреждённые участки кровеносной системы собой. Мне удалось не сдохнуть, это хорошо, но необходимо ещё увидеть врага. Впрочем, эффект неожиданности спал и мне вполне удалось это сделать.

Противник оказался противницей, при чём с довольно красивым и элегантным, в кой-то мере хищным лицом. Высокие сапоги, брюки, китель с серебряными пуговицами, сверху кожаный плащ нараспашку, перчатки. Чёрная форма очень шла ей, ещё бы фуражку и образ стал бы синонимом слова эстетика, однако офицером она не являлась, как и каких-то гербов не было видно. Должно быть ещё одно юное безродное дарование, отправленное на самоубийственное задание.

В обеих руках же она сжимала два тесака, не мясницких, более длинных, но тоже тяжёлых и отлично подходящих для рубящих ударов. Разумеется экзоскелет, самой лёгкой модели из всех ранее видимых мной. Всего в её броне было по минимуму, даже энергетический ранец особо не выделялся за спиной, напоминая скорее не ранец, а какую-нибудь дамскую сумочку.

– Ты умрёшь, чтобы не умерла я, – голос у моей противницы оказался стальным и холодным, жаль только ни слова не понятно.

А затем она исчезла. При чём если Оболенский просто двигался очень быстро, благодаря магии ветра, Изенбург превращался в молнию, а я покрывал себя тенями и иллюзиями, то вот она именно что-то буквально исчезла. Пух, и её уже нет в мироздании, после чего удар сердца и она снова атакует меня со спины.

Но в этот раз я находился в полной концентрации и даже не смотря на какую-то телепортацию смог парировать удар саблей Оболенского. Второй же тесак оказался принят на жёсткий блок багровым когтем.

– Она быстрая, но Изенбург был сильнее, – ухмыльнулась Кристина и сразу же ноги противницы оказались объяты шипастым плющом. – Ой! Какая