– Значит, ты не достала автограф?

Отрицательно качаю головой.

– И он не придет на шоу?

Снова качаю головой.

– Какой облом. А ты вообще была там? Так и знал, надо было отпроситься и лично тебя отвести.

– Ходила я, ходила, только там было много народу и произошло кое-что неприятное. В частности, неприятности с моим отцом.

– Надо же…

Дэн протягивает ладонь и сочувственно касается моей руки. Мало похожий на человеческий, голос в лифте информирует, что мы прибыли на шестой этаж. Выходим из лифта и нехотя бредем к кабинету З. Г. с готовностью мышей, которых ведут на кошачий двор.

– Значит, никаких шансов, как думаешь? – спрашивает Дэн, изо всех сил стараясь не показать, как его угнетает сия безрадостная перспектива. – Дидье Лафит уехал?

– Нет. Мег сказала, он сегодня вечером зачем-то заедет в представительство Би-би-си. Судя по всему, побудет еще немного в Шотландии – хочет отдохнуть, но, где точно, не знаю. Она подсунула кое-кому бесплатные билеты в обмен на информацию. Большего узнать не удалось.

– Ладно, в крайнем случае можно прогуляться на Би-би-си и попробовать подкатить к нему. Ты ведь живешь неподалеку?

– Да, здание как раз в конце моей улицы. Только не знаю, Дэн, с ним непробиваемая охрана… – Меня даже передернуло при воспоминании о недавних знакомцах. – Твердый орешек. Кери просила его дать интервью для «Звезды», весь киль ему на стол выложила. Так вот, Мег рассказывала, он даже бровью не повел – не то чтобы слюни распустить. Поразительно. Наша красавица теперь считает его голубым, только мне кажется, он просто терпеть не может прессу и всякие выступления перед общественностью.

– Эх, все коту под хвост, – хмурится Дэн.

Мы останавливаемся перед входом в святилище З. Г.

– Вот именно, старина. Поэтому лучше не лезть на рожон: что-то мне подсказывает – мистер Макдугал хорошенько надраит каждому из нас одно место.

Сидим, затаив дыхание, в кабинете З. Г., как вдруг неожиданно входит Марджори с двумя чашками кофе и пирожковой тарелочкой на подносе. Заглядываю на тарелочку и немного успокаиваюсь, когда вижу два заварных печенья, которые секретарша швыряет перед нами на стол. Уф, те же самые, что и в первый раз, пять недель назад. Опасливо откусываем по кусочку, и вот тут-то становится ясно, что ставки наши пошатнулись. Еле проглотив то, что было во рту, чую надвигающуюся беду.

– А Бритни Спирс тебе, случайно, никакой родственницей не приходится? – шепотом спрашиваю Дэна.

Отрицательно качает головой и хмурится.

Не желая расставаться с печеньем, молю Бога, чтобы случилось чудо номер два.

– Дэниел, Энджи! – громко восклицает З. Г., с шумом врываясь в кабинет.

Резко поворачиваю голову, чтобы поздороваться, и, заметив его наряд, поспешно отворачиваюсь. Клетчатые шорты для гольфа, клетчатая майка-безрукавка поверх накрахмаленной салатного цвета сорочки и клетчатый берет. Его крашеные каштановые волосы гладко зачесаны назад, а в губах незажженная сигара. Такое чувство, что передо мной разыгрывается клоунада с участием почтенных, навечно оставшихся в тридцатых годах игроков в гольф – или я попала на конференцию по злоупотреблению тканью в клетку и шотландкой. Неудивительно, что в офис нашей радиостанции уважающие себя люди не приезжают: единственный «гараж», о котором наслышан здешний заправила, – это помещение, где хранят тележку для клюшек и мячей.

– Я очень занятой человек, Дэниел и Энджи, – без лишних церемоний обращается к нам З. Г. Вернее сказать, обращается он ко мне и к макушке Дэна, внимание которого неожиданно приковала пылинка на полу, – а потому буду краток.

Он присаживается на краешек стола, подхватывает с подставки для письменных принадлежностей блестящий белый шар для гольфа и, не забывая им поигрывать, начинает:

– Должен признать, со времени нашей последней встречи музыкальное сопровождение вашей передачи изменилось к лучшему. По крайней мере, по мнению молодых и наименее образованных членов административного персонала.

– Спасибо, мы…

– Рейтинги повысились на несколько пунктов, – перебивает З. Г., никак не отреагировав на мою робкую попытку. – Впрочем, рост слушательской аудитории может объясняться рядом причин, в которые я не буду вдаваться: реклама и прочее.

«Реклама? – думаю. – Какая еще реклама? Бесплатное объявление на последней странице ежемесячного журнала для любителей гольфа?»

– Наш прошлый разговор, – продолжает З. Г., яростно потирая шарик для гольфа и с тоской глядя в окно, – состоялся около шести недель назад.

– Пяти, – вполголоса поправляю босса.

– Пяти, шести – у вас было достаточно времени на поиски обещанной звезды.

Ерзаю в кожаном кресле: как-то вдруг стало жарко и некомфортно. Дэн по-прежнему не отрывает глаз от пола.

– Итак… – начинаю я, поняв, что мой звукорежиссер снова лишился дара речи.

– Видите ли, улучшение музыкального ряда и выдвинутые вами предложения, – снова вклинивается З. Г., – навели нас на мысль, что у передачи «Ангел в эфире» есть изрядный потенциал.

Гордо задираю подбородок и улыбаюсь боссу.

– Да, мы действительно верим, что «Ангел в эфире» может стать нашим главным, ведущим проектом…

Улыбка моя уже практически от уха до уха.

– … передачей для полуденной аудитории, охватывающей разные поколения слушателей и затрагивающей серьезные вопросы в телефонных дискуссиях в прямом эфире. Передача, которая будет дарить людям прекрасную музыку и благодаря волшебному мигу встречи с кумирами внесет в их унылые будни искорку радости.

«Очень впечатляет, З. Г., только не мы ли первыми об этом заговорили?»

– Ваша передача могла бы приобрести размах – действительно серьезный размах. Мы провели переговоры и искренне верим: все только что сказанное могло бы открыть нашей радиостанции кратчайшую дорогу в следующий век.

«Может, для начала в нынешний попасть?»

– Здорово, З. Г., – светясь от счастья, вклиниваюсь я. – Мы с Дэном тоже считаем, что наша передача далеко не реализовала свой потенциал.

Подталкиваю соседа локтем, и тот, наконец, отрывает взгляд от пола и начинает судорожно кивать.

– Очень хорошо, я рад, что мы с вами настроены на одну волну. Или, вернее сказать, на одну радиоволну.

В завершение мысли З. Г. подмигивает в мою сторону, и я, желая показать, что оценила его убогую шутку, вымученно улыбаюсь.

– Так вы понимаете, в чем дилемма? – спрашивает З. Г., сложив губы звездочкой.

У меня только было начали расслабляться плечи, как вдруг внутри все снова сжалось. «Какая еще дилемма? – хмуро думаю я. – Передача будет процветать, я прославлюсь, Дэн станет легендарным звукорежиссером, и все вернутся домой богатыми и счастливыми. Не вижу никакой дилеммы».